Леонид Резников - Зай по имени Шерлок [litres самиздат]

С пруда причудливыми извивами лент и распушенными хлопьями тянулись молочно-белые облака тумана. Набегая на здания, они уплотнялись, расползались в стороны и стелились почти по самой земле. Из-за тумана почти ничего не было видно, и моему другу приходилось низко, практически к самой земле, нагибаться в попытке разглядеть, что находится у него под самым носом. Шерлок Зай раскидывал концом трости, которую для солидности приобрел совсем недавно, разный сор, ворошил его, приподнимал листья лопуха, заглядывая под них, но, как видно, поиски пока не принесли ощутимых результатов.

Мне стало скучно. От нечего делать я побродил туда-сюда, вглядываясь сквозь текучую пелену тумана вдаль. Вдруг что-то звякнуло у меня под ногой, и я почувствовал боль.

– Ну вот, – горестно вздохнул я, – кажется, я порезался. А все ваши глупые поиски неизвестно чего!

Шерлок Зай приблизился ко мне, нагнулся и оглядел порез.

– Ничего серьезного, небольшая, можно даже сказать, пустяковая рана. Зато вы нашли то, что я искал.

– Вы искали осколки? – Меня немного раздосадовало подобное прохладное отношение к моей пораненной ноге.

– Именно их. – Шерлок Зай опустился на четвереньки и теперь ползал по земле на четвереньках. – Помните, Листрейд упоминал об осколках стекла, в которых была обнаружена заколка? Похоже, это они и есть.

Солнце уже поднялось над лесом. Его не по-весеннему жаркие лучи быстро разгоняли туман, и тот редел прямо на глазах. Спустя некоторое время я уже мог разглядеть, не нагибаясь, землю.

– Только не двигайтесь, – предупредил меня Шерлок Зай. – Вы можете затоптать важные улики.

Улики! Я уж было решил, что он переживает, как бы я в очередной раз не нанес себе урон.

– Да какие здесь могут быть улики! – воскликнул я. Мне порядком уже надоело стоять на одной ноге. Я все-таки не цапля какая, а селезень, и мне в таком положение не совсем удобно.

– Очень важные, друг мой! Сделайте, пожалуйста, шаг назад.

Я осторожно отступил.

– Теперь еще один шажок.

Я сделал еще шаг назад и замер. Шерлок Зай вновь повертелся на четвереньках у моих ног и что-то поднял с земли.

– Что это, как вы думаете? – протянул он мне бутылочный осколок, нанизанный на конец трости.

– Полагаю, донышко от широкогорлой бутыли, – сказал я разочарованно, не видя в осколке ничего примечательного. И ради него стоило плестись сюда спозаранку и резать себе лапы?

– Вы правы. Здесь только вчера разбили две полные бутыли с самогоном.

Теперь я понял, откуда доносилась отвратительная вонь спиртного духа. Запах самогона до сих пор еще не выветрился и забивал мой нежный нюх. До того я полагал, что сивушными ароматами тянет с болота. Именно оттуда ветер довольно часто доносил их, по чему я давно догадывался, что братья Хуси открыли там подпольный цех самогоноварения – не может же так нести всего лишь от двух непросыхающих алкоголиков!

– И что нам это дает? Какой-нибудь пьянчуга обронил их, возвращаясь из кабака. Я даже догадываюсь, кто именно, – с плохо скрываемым презрением в голосе ответил я.

– Но, Уотерсон: мы знаем, что братья Хуси возвращались домой не здесь, а по улице между торговыми рядами, где и произошел инцидент с Листрейдом.

– Значит, бутыли разбил кто-нибудь другой.

– Разбили их именно гуси, но двигались они не от кабака, а в кабак. И несли приличную тяжесть. Вернее, нес один из них. Похоже, мы с вами, дорогой Уотерсон, попутно разгадали загадку о том, кто снабжает кабак самогоном.

– Только не говорите, будто вы разгадали ее по бутылочному горлышку, – ткнул я крылом в осколок, который Шерлок Зай все еще держал на трости.

– Отчасти да, но здесь есть и еще кое-что посущественнее, – указал сыщик когтем на землю. – Вглядитесь.

Я посмотрел в указанном направлении. Следы, цепочка следов, даже две, оставленных лапами с перепонками, несколько крупнее моих и шире в шаге.

– Что вы можете сказать о следах?

– А вы? – ответил я вопросом на вопрос.

– Ох, Уотерсон! – обреченно покачал головой Шерлок Зай и отбросил осколок. – Это же тривиально! Вот здесь, – указал сыщик на левую цепочку следов, что шла ближе к стене ювелирной лавки, – влажная земля вмята сильнее, чем там, – коготь его переметнулся к следам второй цепочки, – из чего можно заключить, что левый гусь нес внушительный вес, возможно, равный половине собственного веса. Следы начинаются у самой воды – я уже видел их раньше, но потерял из виду из-за поросли молодой травы, а вам удалось их обнаружить. Теперь взгляните сюда.

Шерлок Зай развернулся и прошел пару шагов. Я приблизился к нему.

– Взгляните, Уотерсон, на множество следов гусиных лап. Здесь что-то задержало гусей. А вон там, где я подобрал осколок стекла, лежат два отбитых бутылочных горлышка. Они указывают практически одно и то же направление – на кабак. – Шерлок Зай указал тростью на питейное заведение, все еще скрытое от наших глаз туманом. – Вы понимаете, о чем я?

– Честно говоря, не совсем улавливаю вашу мысль. Она ускользает от меня, словно верткая рыба от незадачливой утки, – развел я крыльями.

– С большой долей вероятности можно предположить следующее: братья Хуси несли бутыли с самогоном, вероятнее всего, в каком-нибудь коробе, поскольку, как мы выяснили, груз прилично весил, и кто-то преградил им дорогу, причем неожиданно. Возможно, налетел впопыхах. Две бутыли выпали из ящика на камни и разбились. Предвосхищая ваш вопрос, могу сказать, почему я так точно указываю направление: бутыли вылетели горлышками вперед с большой скоростью, что возможно только при очень резкой остановке.

– Блестящие выводы!

– Благодарю вас, – скромно отозвался Шерлок Зай.

– Простите, но я ничего не говорил, – пробормотал я, отступая.

– А кто же в таком случае?

– Это сказал я, мистер Люблю-совать-свой-нос-в-чужие-дела. – Из тумана на нас надвинулся владелец кабака – старый худой песец по кличке, которую я не берусь приводить здесь, поскольку она несколько, что ли, неприлична. Да и его настоящего имени я все равно не знал.

В силу возраста или дымно-сивушной кабацкой обстановки мех песца имел несколько необычный желтоватый оттенок. Песец чуть горбился и шепелявил из-за пары недостающих резцов, но внешность его, как я знал, была обманчива. Он был все так же бодр, силен и подвижен, как и в молодости, особенно когда самолично выставлял из кабака припозднившихся посетителей или вытряхивал карманы своих клиентов, не желавших расплачиваться за выпивку. – Разрешите спросить, господа, какого дьявола вы здесь вынюхиваете?

– К вам, милейший, наши дела не имеют ровным счетом никакого отношения, – грубо бросил Шерлок Зай.

– Вы так считаете? – Глаза песца угрожающе сверкнули, а мышцы под мехом пошли буграми.