Леонид Резников - Частный детектив

– Не могу ответить.

– Во сколько Сандерс повел миссис Блэр наверх?

– В тринадцать шестнадцать.

– Во сколько вернулся вниз мистер Сандерс?

– В тринадцать девятнадцать.

– Следовательно, нормально функционировать ты начал в тот момент, когда рядом с тобой находился Дэвид?

Робот заколебался, даже переступил с ноги на ногу.

– Ну же, отвечай! – приказал Дюпон.

– Д-да, – с некоторой заминкой произнес Биф.

– Сговор? – спросил О’Коннор, подозрительно глядя в глаза Дюпону.

– Скорее, стечение обстоятельств.

– Почему вы так считаете?

– Сейчас вы все узнаете. Скажи, Биф, подходил ли к тебе мистер Сандерс после того, как вернулся в гостиную.

– Да.

– Во сколько это было?

– В тринадцать девятнадцать – сразу, как вернулся.

– Что он делал?

– Пристально смотрел на меня.

– Он что-то искал?

– Не могу ответить.

– Допустим. Что произошло дальше?

– Дальше мистер Сандерс побежал на двор и долго ходил по площадке, глядя себе под ноги.

– А потом?

– Потом он вернулся в дом и стал ждать, когда прибудет полиция.

– Он нервничал?

– Да.

– А Дэвид?

– Дэвид сидел в кресле и молчал, глядя в пол.

– Погодите! – встрепенулся Карстен, подпрыгнув на стуле. – Я совершенно ничего не понимаю. Вы хотите сказать, что Сандерс на время вывел из строя робота, а после мальчишка устранил неисправность?

– Именно, – подтвердил его догадку Дюпон.

– Но они не могли этого сделать!

– Вы так считаете? – криво усмехнулся Дюпон и полез во внутренний карман ветровки.

– Абсолютно убежден! – не задумываясь ответил Карстен, порывисто взмахнув рукой.

Дюпон вынул из кармана небольшую коробочку и, раскрыв ее, сунул под нос роботу.

– Биф, ты узнаешь их?

– Да, – бесстрастно ответил робот, заглянув в коробочку.

–– Что это такое?

– Контактные линзы.

– Что?! – порывисто вскочил на ноги Карстен. Вид у него был ошеломленный. – Линзы?

– Именно. И сейчас мы проведем опыт. Биф, разреши, я тебе прилажу их.

– Как пожелаете, – согласился робот.

– Такие же линзы носит Элеонора Блэр, – пояснял Дюпон, прилаживая линзы к объективам робота. Как ни удивительно, но линзы идеально ложились ему на «глаза». – Женщина страдает расстройством зрения, а именно астигматизмом.

Дюпон приладил обе линзы и отошел в сторонку полюбоваться на дело рук своих. Линзы были совершенно незаметны на объективах.

– Уму непостижимо! – пробормотал Карстен, приближаясь к роботу.

– Но не для специалиста, имеющего с ними дело каждый день.

– Что вы имеете в виду?

– Мистер Сандерс работает конструктором в «Скай секьюрити», что-то связанное с оптическими системами.

– Господи Боже! – никак не мог поверить своим ушам Карстен.

О’Коннор, казалось, оставался внешне невозмутим, но пальцы выдавали его внутреннее напряжение и волнение.

– А теперь проверим, как видит робот. Биф, скажи мне, каково расстояние до окна и стены справа от тебя. Только не поворачивай головы, – предупредил его Дюпон.

– До окна шесть футов пять дюймов; до стены семь футов два дюйма, – выдал робот.

– А теперь поверни голову и вновь скажи расстояние до стены.

– Шесть футов десять дюймов, – повернув голову, доложил робот.

Дюпон достал из левого кармана дальномер и направил его на оконное стекло. Прибор высветил на небольшом экране «5.871». Дюпон перевел дальномер на стену. Прибор показал «6.138».

– Прошу внести результаты измерений в официальный протокол, – произнес Дюпон, продемонстрировав показания прибора О’Коннору, все еще сидящему за столом.

– В этом нет необходимости. Запись ведется с самого начала нашей беседы, – сказал тот, собирая морщины на лбу.

– Таким образом, мы установили, что «Меркьюри Роботикс» никоим образом неповинна в смерти мистера Блэра. Благодаря линзам, установленным на объективы робота, тот был не в состоянии корректно оценивать расстояние.

– В таком случае он должен был деактивироваться, – продолжал настаивать на своем комиссар.

– Прошу прощения, – заметил Карстен, вернувшись на свое место. – Сбоев в системе обнаружено не было, а оценить корректность измерений возможно только при наличии эталонных приборов. Робот таковыми не обладает. Ему вполне достаточно для ориентации его оптических систем. А если кому-то вздумалось нацепить роботу на «глаза» линзы, то при чем здесь наша компания?

– Я понял вашу мысль, – О’Коннор пожевал губами. – Я также понимаю, что дело рано закрывать. Но как вы, черт возьми, додумались до этого, Патрис?

– Все произошло, можно сказать, случайно. – Дюпон приблизился к роботу и сковырнул ногтем линзы с его объективов. Робот даже не шелохнулся, а Дюпон вернулся к столу. Протянув руку, он положил на стол коробочку с линзами и подвинул ее к комиссару. – Во время беседы с Дэвидом я узнал, что он пытался сделать из робота телескоп. Понимаю, звучит забавно.

– Что, что? – переспросил Карстен.

– Телескоп, – повторил Дюпон, обернувшись к нему. – Но у него, как и следовало ожидать, ничего не вышло. Я заинтересовался, и он показал мне устройство, напоминающее очки для рассматривания мелких предметов. Сам Дэвид признал, что идея была изначально глупой, поскольку он не знает конструкцию объективов робота. Его консультировал Сандерс, проявляющий живой интерес к разного рода экспериментам, проводимым мальчишкой. И вообще он очень много времени, как я понял, проводил с ним, занимаясь наукой и передавая знания, которыми владел сам. И внезапно в ходе разговора случайно выяснилось, что мать Дэвида страдает астигматизмом – она несколько дней назад потеряла свои контактные линзы и никак не могла отыскать их. И тогда у меня в голове будто что-то щелкнуло. Помните, комиссар, как вы случайно обронили фразу о лупоглазости робота? Разумеется, вы не могли видеть робота в линзах, поскольку на момент прибытия полиции в дом Блэров линз на «глазах» Бифа уже не было – но ваша фраза навела меня на мысль. Я, разумеется, не специалист в оптике, но даже мне известно, что при использовании линз изображение искажается, а уж такие специализированные линзы, как астигматические, могут привести к ужасным последствиям, используй их робот. Дэвид как бы между прочим, случайно, проговорился о коробочке, в которой хранились линзы матери – каждый невольно думает о том, что его беспокоит, а, тем более, несмышленый ребенок. Так вот, коробочка, как он сказал, специально была сделана яркой, сине-красной, чтобы миссис Блэр могла без труда ее обнаружить. Футляр, как правило, лежал на каминной полочке в гостиной.

– И вы решили, что воспользоваться случаем мог только Сандерс? – нетерпеливо уточнил Карстен.

– Нет, поначалу я решил, что виноват в случившемся был Дэвид. Однако желать смерти Гарри мог кто угодно: мистера Блэра ненавидели все, включая и соседа Сандерса, влюбленного в миссис Блэр, причем давно.