Елена Райдос - Когда солнце взойдёт на западе [litres самиздат]

– Ну сколько можно? – мысленно возмутилась Кира. – Что этой сладкой парочке заняться больше нечем, кроме как целиться в меня из пистолета? В прошлый раз от страха хотя бы сработала «экстренная эвакуация» в ритуальный зал, а сейчас даже не страшно.

– Чего ты ждёшь? – вежливо поинтересовалась она у убийцы. – Я каяться не собираюсь. Не в чем.

Пистолет в руке Семёна дрогнул, он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Ещё пару секунд он сидел неподвижно, а потом прямо с закрытыми глазами разрядил своё оружие и положил его на стол.

– Я не могу,– голос Семёна был едва слышен,– уходи, Кира.

Кто-то разумный в Кириной голове тут же завопил, что нужно быстренько сматываться, пока есть такая возможность, но она задавила паникёра, как надоедливого комара.

– Я пришла за дочерью,– спокойно произнесла она,– и без неё никуда не уйду.

Семён открыл глаза и горько усмехнулся, как бы давая понять, что сомневается в способности своей бывшей жены обеспечить ребёнку безопасность.

– У меня есть где укрыть Тиночку,– тут же вскинулась Кира,– там её никакой орден не достанет.

Ещё с минуту несостоявшийся убийца хранил молчание, глядя на свою потенциальную жертву печальными больными глазами. От его вида в голове у Киры возникла ассоциация со старым, уставшим от жизни сторожевым псом. Так и подмывало погладить по голове или почесать за ушком. Почему-то она никак не могла поверить в то, что была буквально на волосок от смерти. В импульсивный порыв Светланы – могла, а в способность орденского боевика хладнокровно пристрелить свою бывшую жену не верилось, хоть режь.

– Хорошо,– Семён вздохнул и встал из-за стола,– подожди здесь, пожалуйста.

Он поднялся по скрипучим ступенькам на второй этаж, оставив Киру наедине с пистолетом. Она бросила неприязненный взгляд на воронённый ствол и отвернулась. С некоторых пор вид оружия начал вызывать у неё стойкое отвращение. Семёна не было буквально пару минут, вскоре он снова спустился, неся на руках завёрнутую в одеяло дочь.

– Как быть с одеждой? – тихо спросил он. Голос звучал спокойно и деловито, словно его обладатель только что не целился в мать малышки из пистолета.

– Ничего не нужно,– Кира помотала головой, бережно принимая драгоценную ношу. – Ты можешь ненадолго оставить меня одну?

Семён кивнул, но остался стоять, печально глядя на мать с дочкой. Кира не стала его торопить, они ведь со всей очевидность расставались навсегда. Пусть попрощается.

– Больше не возвращайся, ладно,– жалобно попросил он,– тебя некому будет защитить.

Кира хотела было возразить, что защита требуется в первую очередь от самого Семёна, но решила не добивать и так уже раскаявшегося убийцу. Семён осторожно поцеловал дочку в лобик, потом как бы мимоходом чмокнул Киру в висок и не оборачиваясь полез на второй этаж. Наверху хлопнула дверь, и всё стихло. Кира удовлетворённо улыбнулась и прикрыла глаза. Через несколько секунд она уже укладывала Тиночку на свою кровать в Убежище.

Семён облокотился спиной о дверь спальни и бездумно уставился в потолок. Светлана выскользнула из-под одеяла и всем телом прижалась к своему мужчине. Она понимала, что ему было совсем непросто расстаться со своей бывшей, и хотела его немного подбодрить. Но Семён крепко взял её за плечи и отодвинул.

– Через пару дней ты сможешь вернуться домой,– отстранённо произнёс он. – Я оставлю здесь свою машину. Только не срывайся раньше, хорошо? Еды тут хватит.

– Куда нам возвращаться? – уточнила Светлана.

– Ты вернёшься к себе домой,– Семён сделал ударение на «ты».

– А Кристинка? – заволновалась заподозрившая неладное няня.

– Тиночка будет жить с матерью,– отрезал Семён.

– Ты отдал дочь этой стерве? – Светлана сделала попытку прорваться из спальни, но Семён схватил её за плечи и прижал к себе.

– Тихо, милая,– он ласково погладил женщину по спине,– беременным вредно волноваться.

– Почему мы не можем вернуться вместе? – всхлипнула Светлана, уже чувствуя надвигающуюся катастрофу, но не желая признаться самой себе, что мечтам о семейном счастье сбыться не суждено.

– Мне нужно будет уехать,– отмазка прозвучала фальшиво, да Семён и не пытался толком притворяться, что всё хорошо. Его губы сложились в горькую усмешку, а в глазах без труда можно было прочитать смертную тоску.

– Когда ты вернёшься? – Светлана уже поняла, каков будет ответ, но всё-таки не удержалась от вопроса.

– Я не вернусь к Кире, если тебя это успокоит,– отстранённо отозвался Семён.

По тому, как упорно он избегал прямых ответов, Светлане стало ясно, что всё даже хуже, чем она могла себе представить. От страха у неё свело все внутренности, и ноги сделались совсем ватные. Только сильные мужские руки удерживали её от падения. С кристальной ясностью она вдруг поняла, что больше никогда не увидит своего возлюбленного.

– У нас ведь будет ребёнок,– слёзы в два ручья хлынули из глаз Светланы. – Не бросай меня.

– Прости, у меня больше нет будущего,– Семён поцеловал плаксу в лоб,– я не выполнил приказ.

– Это всё из-за неё! – Светлана зарыдала в голос. – Почему ты с ней не разделался? Ты ведь собирался её прикончить.

– Я не смог,– просто ответил впервые проваливший задание бессмертный. Ему всё-таки пришлось сделать выбор, от которого Кира тщетно пыталась его уберечь, выбор между своей жизнью и жизнью любимой женщины.

Через час, кое-как успокоив Светлану, Семён уже бодро шагал через лес к шоссе, чтобы поймать попутку. Его машина осталась около маленького, упрятанного в самой чаще домика, где сейчас рыдала в подушку немолодая беременная женщина, которая так хотела простого бабского счастья. Отчего судьба отказала ей в такой малости? Кто знает? Может быть, она просто забыла одно житейское правило, которое гласит, что на чужой беде своего счастья не построить.

А Кира вернулась в Убежище, и её жизнь плавно вкатилась в привычную колею. Занятия, практики, расшифровка записей с Кейтилем и снова занятия. Только теперь в эту налаженную жизнь возвратилось маленькое, вечно улыбающееся чудо. Это чудо по утрам по-прежнему заползало к маме под одеяло, чтобы согреться и получить свою порцию ласки, оно с азартом лепило снежки и строило с мамой снеговиков. Специально для Тиночки Антон сотворил в Убежище ледяную горку, а Алиса напридумывала для малышки кучу стильной одежды, которую её любимый волшебник тут же воплотил в реальность. Пришлось Творцу слегка перестроить помещение, которое занимала Кира, чтобы там появилась маленькая уютная спаленка и детская комната.

Вечно занятая мамочка поначалу опасалась, что без няни ей будет трудно совмещать занятия с заботой о дочери, но оказалось, что её опасения были напрасны. Обитатели Убежища выстраивались в очередь, чтобы посидеть с малышкой, пока Кира была занята. Правда, очень скоро выяснилось, что в этой игре присутствовала нечестная конкуренция. Алиса прочно застолбила за собой роль няни, мотивируя свои притязания тем, что, в отличие от остальных обитателей Убежища, не была занята постоянными практиками. Теперь Тиночка часами пропадала в мире, который Антон создал для себя и своих близких. Назывался этот мир Дача, и там стояло вечное лето, что было совсем неплохо для контраста с зимним Убежищем.