Михаил Назаров - Дело о красном виноделе [litres самиздат]

Действительно, как только я нацепил на глаза этот прибор, всё вокруг залилось ярким зеленым цветом, и стало светло практически как днём. Мир здесь, ничего так, прогрессивный. Иметь в середине девятнадцатого века приборы ночного видения – это надо постараться. Сейчас, уже чётко видев Мартына перед собой, я спросил:

– Слушай, а разве ты не будешь надевать очки?

– Зачем? Я же кот! Я и так прекрасно вижу в темноте.

Потом, собравшись командным составом в одном из паровых экипажей Тайного приказа, мне рассказали план сегодняшней постановки. Действовать будем незатейливо, тихо подходим к острогу, выносим ворота, врываемся и всех вяжем сначала на улице, потом в домиках. На мой здравый вопрос, каким образом будем "выносить" ворота, сотник Петров лишь сказал, что всё сам увидишь.

Через десять минут выйдя на улицу, поляна преобразилась: в группах по десять человек стояли наши опричники, их экипировка представляла собой тот же комплект, что и у меня, за исключением маски, наподобие балаклавы, которая была надета на их лицах. Со стороны грузовика, медленно пришли ещё двое бойцов – именно они будут ломать ворота: мужики ростом выше двух метров, весом около полутора центнеров, полностью закованные в металлическую броню, на спине висят непонятные устройства, с множеством шлангов, прикрепляющиеся к суставам костюма. Рукавицы представляли собой огромные пушечные ядра. Когда они проходили, из суставов со свистом и шипением вырывались струйки пара.

– Мартын, это, я так понимаю, наши стенобитные установки?

– Да-да, что-то в этом роде! – Кот прищурил светящиеся в темноте глаза. – Наверное, хочешь знать, как они работают? Ладно, пока пойдем к острогу, быстренько расскажу тебе об этом чуде техники.

Как только все были готовы, наш отряд выступил вперед. В голове шли два исполина, производя достаточное количество шума, грозившие сорвать всю конспирацию. За ними легко, изредка ломая ветки, передвигались опричные десятки. Продвигаясь, сквозь лесок, отделявший две поляны друг от друга, Мартын рассказал о паровых экзоскелетах на мужиках:

Живёт в нашем княжестве гениальный механик в каком-то там поколении, периодически создающий новые механизмы. Пару лет назад была большая облава ещё одних варщиков дурмана, и произошёл неприятный конфуз. Стрельцы несколько дней держали в осаде их квартиру, но не могли в неё войти, злодеи забаррикадировались изнутри, дверь была обита металлом, окна заложены – короче вообще не зайти внутрь. Силовики дверь так и не открыли, преступники сдались сами, после того как у них кончилась вода. Для того, чтобы ситуация не повторилась механик совместно с несколькими ведунами создал такую броню. В неё залезает человек и запускает паровой генератор, механизмы и волшба делают своё дело – сила человека внутри возрастает в десяток раз.

Вот уже подошли к острогу, правда я раза три чуть не споткнулся об многочисленные пеньки, оставшиеся на месте густого леса. Сгруппировавшись около ворот, штурмовые группы замерли в ожидании. Исполины медленно подошли к воротам, замахнулись прикрученными к рукам чугунными ядрами, и одновременно обрушили вес на деревянные ворота, на всю округу раздался звон металла и треск дерева. После пары таких же ударов ворота упали внутрь острога, и тут же десятки ворвались в поселок согласно ранее утвержденному плану, попутно стрельнув пару раз в воздух.

Мартын, с длинным кинжалом в одной лапе и револьвером в другой, побежал за опричниками с криками: "Вперёд мужики!!! Вяжи супостатов!!!".

Сопротивление было чисто символическим, несколько охранников лишь успели выстрелить из старых пищалей, не причинив никому ущерба. Бойцы, пользуясь темнотой и превосходством в мастерстве быстро, минут за пять всех обезвредили, обезоружили и вывели в центр острога. Конечно, это не стрельцы, ждущие, пока преступники им дверь откроют, опричники специально обучены борьбе со всеми проявлениями криминального мира, а не охране общественного порядка, как Стрелецкий приказ.

Ко мне подбежал Петров, встав по стойке смирно, он начал рапортовать:

– Господин титулярный советник, операция завершена! Сто тридцать шесть человек задержаны, шестой и седьмой десятки проверяют оставшиеся бараки! Но есть одна проблема, на одной из землянок была приколота вот эта записка. – Он передал мне мятый обрывок дешевой бумаги.

Кривыми буквами, похоже, куском угля нацарапано следующее: "Фиалковский, если хочешь сделать свой выбор сам, то входи, иначе через пару часов я сделаю его за тебя. Входи только один" и подпись: "Твой друг – Панов".

Как только я прочитал послание, Петров обратился ко мне:

– Господин, что прикажете делать?

– Хороший вопрос… – я задумался.

Что за выбор мне предлагает сделать Панов? Надо ли мне входить в землянку? Разберемся с этими вопросами позже, у меня, я так понял, в запасе два часа.

– Мартын! – я крикнул коту, стоящему метрах в десяти и рассматривающий котлы для варки.

– Чего? – Он не спеша подошёл к нам.

– Сможешь выяснить есть ли за дверью кто-то или что-то?

Не дожидаясь ответа, я потащил Мартына к указанной сотником землянке. Дверь, сколоченная из необструганных досок, имела множество щелей. Прислонившись к одной из них, я попробовал рассмотреть, что находиться внутри, но даже специальные очки были бессильны. Мартын поняв, что от него хотят, прилип к двери, постояв так около минуты, он повернул ко мне свою кошачью морду:

– Там спиной к входу сидит человек, ростом чуть выше тебя, с залысиной на затылке. – Мартын взялся за ручку двери. – Входить будем?

– Стоп! – я резко остановил его движение. – У нас есть два часа разобраться с этим, может там засада?

Кот не понял причину моей осторожности:

– Так давайте бойцов на штурм отправим!

– Нет! Сначала всё необходимо выяснить!

Вернувшись на центральную импровизированную площадь острога, где толпой стояли варщики, окруженные опричниками, я подошел к сотнику:

– Петров, выясни, кого задержанные не видят среди себя. Другими словами, кто может быть землянке. Ясно?

– Так точно! – отдал честь сотник.

Затем на протяжении получаса люди в толпе с шумом и гамом перекрикивались друг с другом, ища своих знакомых и друзей. Постепенно они замолчали, я залез на стоящую неподалеку телегу и подозвал опричников, проводивших опросы. Они мне передали список из нескольких фамилий и кличек, прокашлявшись, начал делать поверку:

– Отрепьев!

– Я! – низкий коренастый мужик поднял руку.

– Зайцев!

– Я не Зайцев, а Кроликов! – прокричал лопоухий парень, чем вызвал в толпе хохот.

– Нытик!

– Ну, что? Нытик, да Нытик! Здесь я.

Действительно нытик.

– Михей!