Irin Joki - Страшные сказки ведьмы-воровки [litres самиздат]

– В таком случае, я помогу вам, конечно, – вздохнув, произнесла Флоренс, – но вряд ли я смогу для вас открыть что-то новое.

В этот момент в гостиную вошла София с подносом и принесла три чашки, чайник, кофейник, хлеб, масло, булочки и пирог. Все угощения так приманивали взор, что Мур с Эрикой невольно уставились на выпечку в мучительном голоде, который одолевал их еще с самого поезда. Затем София любезно удалилась.

– Что же мне вам рассказать об Антони? Она с детства была очень способна к танцам, – начала госпожа Мармальд, разливая кофе по чашкам, – ей очень нравилось ходить в местный балетный класс. Мы в состоянии обеспечить образование всем своим детям, так что без сложностей определили ее учиться в академию. Мы были рады ее выбору, ведь в моем роду было много балерин и балерунов. Она уехала учиться семь лет назад, как только ей исполнилось пятнадцать. Я знала, что Антони не пропадет, это только на вид она очень наивна и мила, но моя дочка была на редкость хитрым созданием, умеющим пользоваться своей миловидностью в нужный момент. Она была очень привязана к сестрам и братьям, очень скучала, пока училась, и ни один праздник не проводила вдали от дома. Но вот в последнее время она как-то отстранилась от нас, совсем перестала навещать родную деревню.

– Вы полагаете, это Джес Оксфольт так влиял на нее? – спросил Мур, отпивая кофе.

– Не хочу показаться субъективной, – нахмурилась Флоренс, – но он мне никогда не нравился. Антони очень любила его, поэтому я не смела ей перечить, но стоило им пожениться, как она сразу охладела к нам, стала реже навещать. Это было совсем не похоже на нее.

– А сам господин Оксфольт наносил вам визиты?

– Как же, очень самоуверенный и наглый молодой человек, – бросила Флоренс, стараясь скрыть пренебрежение, что так явно проскальзывало в ее голосе, – вел себя крайне напыщенно, но что удивительно был безукоризненно вежлив. Наверное, Антони настолько любила его, что не замечала его натуры, хотя обычно так оно и бывает. Я думаю, он не планировал жениться на ней, планировал лишь поиграть и бросить. Я опасалась, что это могло очень сильно обжечь ее, но этого не произошло. К всеобщему удивлению, они обвенчались, и я была даже рада такому исходу.

– Вы не думаете, что господин Оксфольт отчасти виноват в ее смерти? – настороженно поглядел на Флоренс Мур.

– Нет, – закачала головой госпожа Мармальд, – но он определенно внес свою лепту, которая привела к такому печальному исходу событий. Мне кажется, она связала себя с не очень хорошим обществом.

Детектив на секунду призадумался о столь заманчивой теории и продолжил:

– А вы знали заранее об их свадьбе? Нам известно, что их церемония была очень скромна.

– Мы, к сожалению, узнали уже после, – взволнованно проговорила госпожа Мармальд, – с этого и пошел наш разлад с Антони, хотя, хочу заметить, что я ей не высказывала своих обид, а молча снесла это унижение.

Поразмыслив об этом, Мур достал из кармана фотографию Мая, которую стащил из его личного дела, когда они с Эрикой посещали школу имени Бастера Тигрова. Он протянул ее Флоренс.

– Вы знаете этого паренька?

– Хм, – протянула она, приложив палец к губам, – это тот юноша, который так любезно встретил нас на вокзале в день смерти Антони. Насколько я поняла, он служил у нее посыльным. Ох, он так рыдал, никогда не забуду! У меня аж сердце от боли сжалось!

Лисц невольно стал мрачнее тучи, вспомнив обман и фальшь, в которые играл с ним Май.

– Он долго служил у нее, не знаете? – поинтересовался Мур, пока Флоренс разглядывала фотографию Мая.

– Около года, вроде появился он у нее как раз после свадьбы, – отозвалась она, возвращая фотографию, – дети говорили, он постоянно вертелся возле нее, а она разрешала ему называть себя сестрицей. Это и понятно, наверное, паренек сирота, привязался к Антони, как к родной. А она очень любила с детворой возиться.

У детектива невольно кольнуло в ребрах от услышанных слов. Не успел он прийти в себя, как из-за двери донесся приглушенный голос:

– Анна, ты опять подслушиваешь? Отойди от двери!

Госпожа Мармальд моментально сделала суровое лицо и, глядя на дверь, строго проговорила:

– Анна, зайди сюда.

Дверь осторожно приоткрылась и в нее просунулась голова хорошенькой девочки лет тринадцати.

– Да, матушка? – невинно спросила она.

– Ты почему опять не в школе? – все также сурово осведомилась Флоренс.

– Нас отпустили из-за того, что обогрев опять сломался, – без тени стыда соврала девчушка.

– Ты хочешь вырасти неучем, Анна? Ты вновь смеялась над господином Генсом?

– Ну, матушка! – засмеялась она, – до чего же он забавен! Я не со зла, клянусь! Ничего не могу с собой поделать! И вообще, это Валери отчитала меня – а я не подслушивала! – обиженно запротестовала Анна, – нельзя же просто так сдавать сестру! Это не по-товарищески!

– Ступай к себе и подумай над своим поведением, – приказала с ледяным спокойствием госпожа Мармальд, и Анна, надув недовольно губки, скрылась с глаз.

– Прошу прощения, – обратилась она к гостям, – когда мой муж господин Дениз уезжает на целый день на поля, мне приходиться сражаться с ними в одиночку.

– Мы все понимаем, – учтиво улыбнулся Мур, – а ваши дочери часто гостили у Антони?

– Довольно часто, но как я уже и говорила, со временем это происходило все реже.

Они еще немного поговорили, и вскоре Мур с Эрикой покинули уютную гостиную. Перед тем, как совсем оставить семью Мармальд, детектив заметил, как Анна поглядывает в их сторону, затаившись наверху лестницы. Ее озорные заискивающие глаза полные любопытства так и горели огнем.

– Чего же вы прогуливаете школу? – заговорил с ней Мур дружелюбно. Девчушка, получив в свою сторону внимание, тут же оживилась и, спотыкаясь, сбежала с лестницы. Она в нетерпении заговорила:

– А вы господин Лисц?

– Да, – ответил Мур, улыбнувшись.

– Вы не слушайте, что говорит мама, – зашептала она таинственно, – матушка не жаловала господина Джеса, но он и правда очень любил Антони. И он хотел на ней жениться с самого начала. Мне кажется, он бы за ней и в ад вступил.

– Откуда ты это знаешь? – насмешливо удивился детектив.

– Да я же все видела собственными глазами! – запротестовала яростным шепотом Анна, – когда еще Антони сюда приезжала, говорила мне: «Этот Джес, как дурачок, все бегает за мной!». А сама краснела и хихикала! А еще он всегда к ней был внимателен, следил, чтобы она не попадала под сквозняки – а то у нее сразу могла разыграться простуда! Хотя таких вещей никто не замечает, тем более, когда в доме полно народу! Но я-то все вижу! – тут Анна вытаращила глаза и загадочно добавила, – а еще Антони была ведьмой!