Irin Joki - Страшные сказки ведьмы-воровки [litres самиздат]

София-Шейла в нахлобученных на голове бигудях громко перешептывалась с Прициллой в кружевном чепце и с Итаном в ночном колпаке. Барбара с Камиллой приличия ради примерили обморочные состояния, Руфус, Альфред и Роджер явно поставленные в тупик, лишь обменивались серьезными взглядами, стараясь скрыть охвативший их страх. Сьюзен приложила ладонь ко рту и в ужасе держалась за Винсента, что был, как и всегда, мрачнее тучи. Деласи старалась сохранить лицо и достоинство, впрочем, как и Энн, но и слепому было ясно, что они обе напуганы до смерти. Лу с Ноэлем были насторожены, крошка Филиси пугливо жалась к братьям, ища в них защиту. Кайл осматривал тщательно надпись, пока Мелвин трясущимися руками зажигал лампы в комнате. Слуги в нетерпении толпились на пороге, пытаясь хоть одним глазком увидеть, что происходит в гостиной, и только вся честная компания во главе с Жаклин удивлялись происходящему слишком наигранно и искусственно, чтобы детектив им поверил. Мур прекрасно понимал, чьих рук это дело, ведь больше некому было нагонять такого страху в этом доме.

Стоило только Кристоферу переступить порог, Амнес тут же, снося всех на своем пути, кинулся к нему с воплями:

– Какой ужас! Кто мог это сделать?! Это угроза?! Мы умрем?! Мы точно умрем, Крис?! Что это значит?!

– Какого черта… – обомлел Беднам, увидев кровавое послание. Амнес в истерике все еще тряс графа за плечо, пока Альфред не отвесил ему хорошую оплеуху.

Марта Беднам, что стояла к злополучной стене ближе всех, с жутким лицом повернулась к сыну и ледяным голосом спросила:

– Что это означает, Кристофер? – в ее глазах проскальзывало невероятно пугающее осознание. Граф тут же догадался – мать все поняла.

– Я не знаю, мама, – ответил он, сохраняя нечеловеческое спокойствие. На этих словах он обернулся взглянуть на Габриэль. Та притихла и выглядела напуганной, но это была ложь.

Кристоферу не нужно было долго размышлять, чтобы заподозрить в выходке свою ненаглядную невесту – единственную постороннюю, кто знал его страшный секрет и кто мог бы прибегнуть к такому ловкому способу шантажа.

Мур встревожено обвел комнату глазами в поисках ведьмы-воровки, и обнаружил ее стоящей подле остальных. Лицо ее было спокойно, она прекрасно владела собой. В сорочке и с подсвечником она, как никогда больно походила на нечисть. Ее взгляд был тяжелым и настороженным. Девушка поглядела на Мура и, приложив палец к губам, помотала медленно головой. От этого внутри у детектива все похолодело.

– Никаких следов, что удивительно, – заключил Кайл, все еще разглядывая стену, – как же можно было умудриться написать это, не испачкав ничего в крови? Да и струйка так аккуратно ведет к надписи… странно…

– Мы все умрем здесь! Это проклятущие ведьмы! Их всех надобно сжечь! – взвилась Присцилла, – я не могу умереть! Я слишком красива, а смерть уродлива! Мы не подходим друг другу!

– Это точно предупреждение от ведьм, – схватилась за сердце София-Шейла.

– Если кто-то заколдован – его не медля нужно устранить! – подхватил Руфус.

– Я хочу домой! – заплакала Барбара, и Энн разрыдалась вместе с ней.

Тут Марта Беднам не выдержала, ноги ее подкосились, и она повалилась на пол. Альфред с Роджером вовремя подхватили несчастную и уложили ее на диван. Все мигом засуетились возле госпожи Беднам, а господин Максималь старший с презрением пробасил:

– Кристофер, ты же понимаешь, что кто-то прячется в доме! Нужно обыскать поместье!

– В этом нет необходимости, его величество на всякий случай проверил все на днях, – сквозь зубы процедил Беднам. Его вид кричал, как надоели ему придирки и советы Альфреда.

– Значит, не особо хорошо проверил – он лишь мальчишка, его магия еще не так искусна! – настаивал на своем Максималь старший.

– О, как же так! Мы все сию секунду послушались бы вас, господин Максималь, но ах да, хозяин здесь не вы, – театрально разошелся Кристофер, нервы его все же сдавали. Самая страшная тайна, которую он скрывал от правящих семей, вот-вот могла выползти наружу.

– Я тебе это еще припомню, щенок, – яростно пробормотал Альфред.

– Непременно, – усмехнулся Кристофер, бросая жуткий угрожающий взгляд в сторону Габриэль. Казалось, если бы не присутствие аристократов в комнате, он бы давно свернул ей шею.

Тем временем Мур, проследив взглядом за струйкой крови, что его сюда привела, сделал вывод, что если есть ее конец, то очевидно есть и начало. Он вышел в коридор, смерил подозрительным взглядом Билли, что распинался в красках перед другими слугами, взахлеб повествуя, как он обнаружил следы крови. Детектив незаметно отвел в сторону одного из лакеев и тихо спросил:

– Кто собрал здесь весь дом?

– Билли поднял шумиху, господин. Кричал, как сумасшедший – я так перепугался, думал, убили кого.

– Кто бы сомневался, – недовольно пробормотал Мур в ответ и пошел по кровавому следу. Тонкая красная нить петляла по коридорам, но парень уже давно догадывался, куда она его приведет.

Двери покоев Алисы Максималь были приоткрыты – красная нить заманивала детектива внутрь, ведя прямиком к тому самому серванту, который доверху был набит пузырьками с кровью аристократов. В этот раз стекло было небрежно разбито, пузырьки валялись раздробленные на куски – из них вытекала кровь, сливаясь в одну с кровавой нитью, что проследовала до самой гостиной. На прозрачной полке серванта тоненькими линями небрежно было выведено:

«Мур Лисц, не лезь».

– Ха, теперь обязательно влезу, – усмехнулся детектив и вышел из комнаты.

6.

Утренние сумерки появились за окном. Никто не ложился в свою постель этой беспокойной ночью. Тревожное, невыносимое чувство глубоко поселилось в каждом под этой крышей. Едва посторонние разбрелись кто куда, а Мур вернулся в гостиную, Кристофер тут же прижал Габриэль к стенке, схватив ее за горло.

– Откуда тебе известно про моего отца? – процедил он сквозь зубы, глаза его почернели.

Девушка ни на секунду не испугалась, ее лицо исказила презрительная усмешка, и она, захохотав, ответила:

– А что такое, Крис? Беспокоишься за свою шкуру?

– Говори, пока я тебя не прикончил, – он выглядел поистине пугающе, не зря детектив всегда чувствовал в нем нечто зловещее и дьявольское.

– Господин Беднам, – сделал неуверенную попытку Лисц, – не нужно этого делать, отпустите, пожалуйста, госпожу Габриэль, пока никто не вошел.

Но граф не слышал мольбы Мура – он не отрывал глаз от девушки, которая по-прежнему не испытывала ни капли страха.

– Знаешь, твоя любимая Алисонька имела свои секретики, – прошептала, ухмыляясь, Габриэль, рассчитывая еще больше вывести Беднама из себя.

Глаза Кристофера расширились, ярость обуяла его, и он, сдавив сильнее горло девушки, прошипел: