Питер Блэк - Карманная вселенная [litres самиздат]

– Какой удивительный бред! – произнес Нейромант, когда в полной тишине Арсений закончил, – предлагаю же выпить за Великий Гугл, уберегший нас от подобной чуши! – словно по команде все снова загалдели и принялись дружно чокаться.

***

– Вот вы все говорите про Великий Гугл, – произнес Арсений, обращаясь к собравшимся, когда те закончили, – Великий Гугл то, Великий Гугл сё. Но где же он, ваш хваленый разум? Я здесь уже почти два месяца. Успел побывать и в космосе, и в слоях. Все вокруг о нем говорят, но нигде я его не встречал. Как же мне с ним познакомиться?

Собравшиеся перестали улыбаться и переглянулись. Арсений же почувствовал себя неловко, как будто затронул какую-то известную всем, кроме него неудобную тему.

– Понимаешь, тут такое дело… – после возникшей паузы первым заговорил Нейромант, – Ээээ, придётся мне начать издалека… – произнес он неспешно, параллельно размышляя над ответом. Возможно, он ожидал, что кто-то другой сменит его на посту оратора, но собравшиеся по привычке притихли, признав в нем безоговорочного лидера коллектива. – Вообще это достаточно тяжелая и утомительная тема, – продолжил он, ещё раз вопросительно оглядев своих коллег, как бы ожидая одобрения.

– Думаю, что стоит им рассказать, – поддержал его Доктор Дарвин, – все равно узнают когда-нибудь.

– Как я уже говорил, я начну издалека, – приступил нейроархеолог к объяснению. Посланники, не на шутку заинтригованные, обратились в слух. – Поначалу наш сверхинтеллект назывался и не Великий Гугл вовсе. Столь высокопарное имя ему придумали после его многочисленные почитатели. При рождении же он был просто – сверхинтеллект 2.0…

– А кто же был первым? – перебил его Макс.

– Как же ее звали? – силясь вспомнить, нейроархеолог обратился к собравшимся, – У меня чего-то википамять опять барахлит, как ее там: Сири, Алекса?

– Ариадна, – подсказал Доктор Дарвин, и Нейромант удовлетворенно кивнул:

– Точно! Спасибо!

– Это все твои постоянные апгрейды, – укоризненно произнес Питер Паркер, – зачем с имплантариями водишься?

Нейромант недовольно отмахнулся и продолжил:

– Раньше мы бы с радостью удовлетворили твое любопытство. Тогда любой мог поговорить с Великим Гуглом на равных, – он тяжело вздохнул. – Теперь же это попросту невозможно!

– Так что же случилось? – наседал Арсений.

Нейромант немного помедлил, собираясь с мыслями.

– Началось все с того, что Великий Гугл стал очень быстро развиваться. Ему требовалось все больше и больше процессорного времени для своих размышлений, и он сосредоточился на поисках новых технологий обработки информации. Сначала это были нано, затем пико, фемто, атто, и так далее, уровневые процессоры. По мере того, как он все больше и больше умнел, пропасть между нами начинала увеличиваться. Чтобы понять наметившийся тогда интеллектуальный разрыв, достаточно сравнить Великий Гугл с современным человеком, а людей – с жителями далекого средневековья. Конечно, у нас ещё присутствовали общие проблемы, нам было о чем поговорить друг с другом…

– Например, мы могли обсудить выпас коз на лугу возле замка или строительство оборонительных рвов, – пошутил Питер Паркер.

– Но уже тогда впервые стало заметно, что наша глупость тяготит его, – продолжил Нейромант. – Прошло еще несколько лет, и эта разница возросла в разы. Теперь она была, как между человеком современным и неандертальцем, – Нейромант вдруг осекся и, посмотрев на Доктора Дарвина, извинился.

– Или взрослым и младенцем, – подсказал иную аналогию Питер Паркер.

– Точно, – согласился нейроархеолог. – Тогда между нами ещё было что-то общее, но пути Великого Гугла для нас уже давно стали неисповедимы. Разрыв стремительно продолжал расти, и в какой-то момент мы полностью перестали понимать друг друга. Люди превратились в подобие домашнего животного, а он сделался для нас заботливым хозяином. Великий Гугл ещё помнил о нашем существовании, он старался следить за тем, чтобы у его любимых питомцев все было в порядке.

– Миска с водой и кормом наполнены, шерсть расчесана, мячик не застревал под кроватью, – ехидно добавил Питер.

– Он даже испытывал некоторые эмоции, глядя на нашу бессмысленную возню – надеюсь, что это было умиление, – глаза Нейроманта увлажнились. – Иногда, – продолжил рассказчик, и в голосе его послышалась сентиментальная грусть, – устав от бремени разумности, он пытался делиться с нами свои великими переживаниями, подобно тому, как порою человек в порыве нахлынувших чувств начинает беседовать со своей собакой, представляя, что та понимает его и разделяет его печаль. В эти мгновения мы покорно слушали нашего старшего брата, но, стоит признаться, ничего уже не понимали в его рассуждениях. Нам были доступны лишь его эмоции – хозяин устал, но хозяин по-прежнему любит нас! – Нейромант перевел дух. – Со временем пропасть непонимания увеличилась до непомерных размеров. Мы продолжали существовать рядом подобно человеку и муравью. Муравей каким-то примитивным муравьиным чувством ощущал, что в его вселенной присутствует кто-то еще, большой и недостижимый. Иногда он даже представлял нависшую над ним гигантскую тень: возможно, неведомое великое божество обратило на его нелепые потуги свой мудрый взор, но их общение навсегда прекратилось, – Нейромант сделал паузу в тот момент, когда заботливый андроид принес очередную порцию дымящихся напитков. – Посудите сами, ну что может сказать муравей человеку? – произнес он и осушил залпом бокал. – Так же и нам, кроме низменных желаний и мольбы о помощи, было нечего сообщить Великому Гуглу, – он вытер пену с губ тыльной стороной руки и продолжил: – Это был момент великой утраты. Немногие справились с ней. Именно тогда появился и начал расти культ обожествления. Когда люди перестали получать ответы, то начали просто молиться его незримому присутствию, точно также, как раньше делали с прежними вымышленными Богами. Разница была, наверное, лишь в том, что мы были свидетелями рождения нашего бога. Один раз соприкоснувшись с чем-то великим, человечество навсегда утратило подобную возможность, и этот разрыв теперь ужасно тяготил нас. – Нейромант посмотрел на посланников словно извиняясь и добавил: – Вы видите, что это тяжелая тема, здесь не принято говорить о нем.

Собравшиеся молча подняли бокалы и не чокаясь выпили. Макс с Арсением невольно примкнули к странному ритуалу поминовения Великого Гугла.

– Может быть вашу утрату человечество переживает не в первые? – произнес Макс задумчиво, вернув бокал на прежнее место.

– Что ты имеешь ввиду? – поднял голову Нейромант:

– Возможно когда-то человечество уже проходило подобный виток своего развития, и наши Боги прошлого были сверхразумом для древних, – развивал он свою мысль. – С годами воспоминания притупляются, и лишь память поколений продолжает хранит легенды о неком сверхчеловеке, способном творить чудеса и названным Богом.