Ирина Андрианова-Голицына - Потерянные ключи [litres самиздат]

Я неторопливо жевала бутерброды, запивая чаем. Итак, оставалось выяснить: 1) зачем автор замысла все это придумал, 2) как он все-таки добился того, чтобы я попала в «нужную» квартиру, 3) чем это может мне угрожать. Роль игрушки в чужих руках обычно не сулит ничего хорошего. Если автор потратил столько сил на выстраивание композиции, то, вероятно, он рассчитывает получить от этого какую-то выгоду. Какую? Зачем ему понадобилось заманивать меня сюда? Можно, конечно, вновь утешиться гипотезой о влюбленном в меня реконструкторе «Аленького цветочка» или, на худой конец, «Волхва». Но простые и будничные решения обычно встречаются чаще, чем сложные и романтические. К тому же, быть жертвой реконструктора «Волхва» – тоже роль не из приятных. Кто знает, насколько далеко он решит зайти в своем желании «проучить» грешника. И еще, у того же Фаулза есть еще один роман – «Коллекционер», герой которого как раз зашел очень далеко, до самого конца. При воспоминании об этой книге я вновь метнулась в прихожую и проверила дверь. Нет, она спокойно открывалась.

Так неужели меня решили «подставить»? По замыслу Николая меня должны здесь обнаружить, арестовать и посадить в тюрьму? Но у меня не получалось представить себе такое внимание к моей особе – пусть даже с целью навредить. Почему, в самом деле, именно мне? Потому лишь, что я попалась под руку, что до этого он воровски пользовался моим аккаунтом? Но в свете новой теории получается, что это не причина, а следствие: он сначала должен был выбрать меня для какого-то странного эксперимента, а потом принялся постепенно опутывать своими сетями: влез в аккаунт, подбросил ключи, завел в квартиру (как?), украл нетбук… Но почему его выбор пал на меня? Что он вообще обо мне знает? И как можно хоть что-то обо мне знать, если я, скажем по справедливости, в социальной структуре занимаю место последнего пресмыкающегося? Меня не видно. Для большинства живущих на планете я не существую. А если существую, то – как динамичная декорация уличного ландшафта, мгновенная картинка перед глазами, которая в следующий миг сменится другой. Что же во мне столь ценного, что Николай решил потратить столько усилий именно на меня? Кажется, такой вопрос задавал себе и главный герой «Волхва». Там все объяснялось неправдоподобной идеей существования сверхбогатого гуманиста, одержимого желанием подражать карающей деснице. Эту идею применительно к Николаю, кажется, я уже отметала. Или нет, подожди – я отметала идею богатого компьютерного гения. Теперь взламывать сайт «Вконтакте» от него уже не требовалось, но требовалось разыграть сложнейший, со множеством рисков спектакль ради меня одной. Увы – это было нереально.

Но это было так заманчиво, что хотелось снова и снова фантазировать на эту тему. Какой бы конец не был уготован мне в конце «эксперимента», я убедилась, что предпочитаю эту неправдоподобную версию всем остальным. Ведь если кто-то дал мне роль, значит, отныне я существую. Мне действительно отвели место в пространстве, и это сделал конкретный человек. (Пусть даже в виде мертвого тела, пошутила я). Я зачем-то нужна. Более того, я кому-то нужна! Если же я откажусь участвовать и убегу, то, помимо неизбежной голодной\холодной смерти внутри какого-нибудь из заброшенных «немецких коттеджей» на улице Седова, я вновь уйду в небытие – для всех. Возможно, кто-то нашел меня и решил использовать (пусть нехорошо использовать), а я хочу опять потеряться, забыться, теперь уже навсегда. Нет, я этого не хочу! Пусть это будет печальная история, но я хочу досмотреть ее до конца. Вдруг она в самом деле про меня? Редчайший в мире случай, когда история написана про меня!

Теория заговора была хороша еще и тем, что разрешала не бояться визита объективной реальности в виде Таси или ее родственников. Потому что это был бы слишком прозаичный конец для такой сложной интриги. Я бы, что называется, слишком дешево отделалась. В таком случае Тася, скорее всего, не придет. Значит, я должна расслабиться и настроиться на развязку таинственную.

Пожалуй, в глубине души я верила, что эта развязка окажется не столь уж неблагоприятна для меня. Существо, уделившее мне небывалое внимание, не могло быть моим врагом. Оно было мне другом – хотя бы потому, что подумало обо мне. Оно выделило меня из безличного фона, вырвало, приблизило к себе, сочинило для меня сценарий, заставила играть в нем главную роль. Наконец, вот уже несколько дней как оно кормит и содержит меня! Пожалуй, при любом исходе истории автор не сумеет убедить меня в том, что я не должна его благодарить… (И мне очень хотелось бы, чтобы им оказался именно Николай). Итак, нужно просто сидеть и ждать продолжения истории.

Остаток дня я посвятила физкультуре. Нет, конечно, у меня и в мыслях не было выйти за порог. Я подумала и решила, что трехкилометровый забег вполне можно заменить 300-ми приседаниями (получается по сотне за километр). Доделав приседальный марафон до конца, я запыхалась и вспотела, что служило доказательством равноценности замены. Весь остальные упражнения тем более прекрасно выполнялись в помещении. Единственно, что перекладины для подтягиваний здесь не было, но я решила заменить их отжиманиями. И на радостях вымучила целых двадцать раз – правда, неидеальных по форме. Потом был мучительные попытки сесть на шпагат (получался едва-едва развернутый угол между ногами), потом пресс, потом растяжка – вобщем, я вспоминала все упражнения, какие знала, и приноравливала их к камерной обстановке. Наконец, через полчаса я решила, что уже достаточно устала и, стало быть, свой ежедневный долг здоровому образу жизни выполнила. Теперь можно было отдохнуть, что я и сделала в компании с одной из книжек, найденной в комнате-туристского-барахла.

Вечер и ночь прошли без происшествий. Никто не пришел. Ничто не потревожило мой покой. Ложась спать, я даже заскучала по включенному экрану компьютера – верный знак, что я уже не боялась. Утренние лучи солнца разогнали остатки сомнений. Я включила ноутбук и, стараясь не смотреть на экран, свернула открывшийся браузер. Никакого интернета! Открыла вордовский документ и попыталась начать писать. Еще с вечера я запланировала попробовать поймать вдохновение и продолжить рассказ, который пропал вместе с украденной сумкой. Или хотя бы восстановить уже написанное. Но, увидев чистый лист, восстанавливать поленилась и стала писать новое – только не рассказ, а эссе на гендерную тему. Ты можешь подумать, что меня подтолкнул к этому оккупант моего аккаунта. Вполне возможно, так оно и было. Но, смею надеяться, мои идеи интереснее и глубже, чем вздорные рассуждения Николая, годящиеся разве для претенциозных глянцевых журналов (Не улыбайся. Ты же сам попросил честно записывать свои мысли. Я таки так считаю).