Ирина Андрианова-Голицына - Потерянные ключи [litres самиздат]

– Неужели это возможно?

– Конечно. Все так делают. Все, кроме круглых идиотов, к которым вообще никаких мыслей, кроме как о машинах, шашлыках и девицах, в голову не приходит.

Не знаю, почему я вспомнил этих типических антагонистов интеллигенции, но представив себе их, я улыбнулся. Улыбнулась и она. Я обнял ее покрепче.

– Но шашлыки вкусные, – она тоже попыталась пошутить.

– Раз ты это знаешь, значит – ты существуешь, – заметил я. – И значит, у тебя есть прошлое, в котором были шашлыки. Если не они сами, то было знание о том, что это вкусно. И вообще – ты понимаешь все, о чем я говорю. Знаешь все слова и понятия. Откуда они в тебе? Только из прошлого. Значит, когда-то ты была самым обыкновенным человеком, который вел обыкновенную жизнь и ни о чем не задумывался. И ты снова туда вернешься, уверяю тебя.

– Спасибо тебе, – сказала она. – Мне правда уже легче. Ты говоришь – и мне легче. Вот бы ты говорил все время! Я бы тогда не успевала подумать о страшном.

Я облегченно вздохнул.

– Но ведь надо спать, уже поздно. Хотя я попробую. Давай ляжем, и я буду говорить, пока хватит сил. А может, у тебя не хватит сил меня слушать и ты уснешь первая.

Я нащупал рукой подушку и подложил нам под голову. Мы удивительно удобно поместились на узком диване – одетые, прижавшись друг к другу и закутавшись одеялом. Я долго шептал всякие утешительные рассуждения, какие только мог придумать, а потом почувствовал у своего плеча руки ее ровное дыхание.

Наутро я проснулся часов в шесть. Сначала вспомнил о том, что еще не залезал в выданные на починку смартфоны. Потом повернул голову, увидел рядом лицо спящей НТ и все вспомнил. Она спокойно спала всю ночь. Я осторожно выбрался из-под одеяла, на цыпочках вышел из комнаты и вскоре уже устроился со своими смартфонами на кухонном столе. Монотонная возня с мелкими деталями помогла привести в порядок мысли. Чтобы помочь НТ, нужно точно знать, что с ней сделали. Если Николай вводил какой-то препарат – надо знать, какой. Нужно найти Николая. Но как? Похоже, позавчера он понял, что его проект, неважно какой, не выгорит, и больше не появлялся. Если, конечно, НТ ничего не скрывает. В таком случае, где его искать? И я сам себе ответил – для начала попробовать в интернете. Может, он наследил на тасиной страничке?

Я вернулся в гостиную. Убедившись, что НТ спит, тихонько вытащил штепсель из розетки и перенес ноутбук на кухню. Включив, еще раз обследовал содержимое тасиного аккаунта. Да, я не ошибся: личных фотографий на странице почти не осталось. Видимо, Николай их удалял. Собственно, майская поездка в Павловск – это все, что было. Я внимательно изучил каждое лицо на фотографиях. Две молодые девушки явно были мне знакомы – одну из них я уже точно когда-то видел на тасиных фото, а одну, кажется, даже живьем. Аккаунт немолодой дамы оказался поддельным, но ничего – можно найти и настоящий. Как и второго парня. Теоретически я могу выведать у них контакты Николая. Кто-то из них, если не все вместе, непременно должен быть у Таси во френдах. Даже если я не опознаю их по фото, ничто не мешает мне просто задать свои вопросы всем подряд. И френдов у нее не очень много – всего-то жалких 258. Кстати, я ведь запросто могу сделать это от имени Таси. Никто и не догадается. Например, Тася может написать всем, спросив, не видели ли они в последнее время вот этого вот Николая, он что-то запропал, да и аккаунт удалил. Короче, я обязательно его найду.

Тут я услышал шевеление в гостиной – НТ проснулась. Я быстро закрыл браузер и поспешил поприветствовать ее пробуждение. Она сидела на диване, привыкая к своему телу после глубокого сна.

– Привет, как спалось?

– Спасибо, хорошо. Я, кажется, никогда не просыпалась так поздно.

– Сейчас не поздно. Часов девять.

Почему-то мы говорили шепотом, хотя кроме нас, дома никого не было.

– Тебе лучше? …э-э, чем вчера?

Ее взгляд, до того безмятежный, затуманился воспоминанием. Видно, она только теперь вспомнила. Сразу встала на ноги.

– Да, да, конечно. Лучше. Ты мне очень помог.

– Знаешь, – поспешил я сказать с беззаботной улыбкой, – от плохих мыслей очень отвлекают домашние дела. Например, мытье полов, вытирание пыли…

Я думал, она примет это за шутку, но она ответила совершенно серьезно:

– Верно. Ты прав. Должно быть, здесь полно пыли. Я совсем запустила тасину квартиру. Сейчас займусь!

– Погоди, погоди! Давай сначала ты сделаешь нам что-нибудь поесть. Честно говоря, я еще и не завтракал. Да и тебе интересней будет возиться с тряпкой на сытый желудок. – Я все-таки надеялся, что шутливый тон подействует на нее благотворно.

– О да, конечно. Надо было догадаться. Сейчас! – она не переняла тона, но радостное настроение ей передалось. – А что бы тебе хотелось?

– Только не жевать булки с чаем, как ты привыкла. Честно говоря, я был бы очень рад большой яичнице с помидорами. Кажется, все необходимое у нас в холодильнике есть. Но только – пополам с тобой!

Потом мы вместе ели и смеялись, похожие на пару, которая только начинает жить вместе – если конечно, вырезать завтрак из общего контекста нашего общения. Яичница получилась неплохой, хоть и немного пережаренной: НТ готовила не лучше, чем мужчина-холостяк средних лет. Но такой прекрасный продукт, как яйца, к счастью, испортить трудно. А еще их было много – по три штуки на брата. Я старался быть веселым, она мне старательно вторила. А ведь действительно, подумал я, если вырезать эти полчаса, если забыть, что было вчера и что будет завтра, то НТ – занимательный человек!

Но завтрак закончился. НТ принялась за посуду.

– Слушай…. Тебе ведь нужно сейчас куда-то ехать? На работу? – вдруг спросила она.

– Вообще-то, да. Вот только закончу с этим. – Я снова раскладывал детали смартфона на уголке стола.

Она нерешительно остановилась около мойки с тарелкой в руках.

– А можно мне с тобой?

– Ко мне на работу?…

Она поспешно стала объяснять:

– Понимаю, что это, наверное, неудобно… Но это то самое, о чем я говорила тебе вчера. Мне очень страшно, что ты уйдешь и исчезнешь. Нет, ты-то не исчезнешь, ты здесь твердо. А вот я – нет. Я боюсь, что я исчезну. Если ты уйдешь. Ты – единственный человек, который знает обо мне и держит меня. Как будто за руку. И поэтому я не растворяюсь.

– Но ведь вчера я уже уходил, и ты…. – начал было я, хотя уже все понял.

– Мне было очень плохо вчера, пока тебя не было, – быстро сказала она.

Мы вышли из дома вдвоем, и я снова подумал, что со стороны мы похожи на обычную пару. НТ была в джинсах и курточке, которые я нашел ей в шкафу: верхней одежды, которую она считала бы своей, в квартире не было. Невольно я тоже выбрал именно те вещи, которые Тася одевала реже всего. Из уважения к памяти Таси, наверное. НТ радостно прижимала рукой к груди коробку со смартфонами. Хотела мне помочь, хотя в моем рюкзаке места было предостаточно. Второй рукой она, постеснявшись повиснуть у меня на локте, взялась за рукав моей куртки. Так, вцепившись в него, и спускалась по лестнице. Перед выходом она еще раз сказала, что очень боится покинуть квартиру, что это единственная точка во Вселенной, которая приняла ее в себя, и т.д. Но когда мы прошли первый лестничный марш, она заметно успокоилась. А внизу улыбнулась.