Эд Данилюк - Сыщик Вийт и его невероятные расследования [litres]

Он вынул сложенный вдвое лист бумаги и принялся читать.

«Ваше сиятельство! Под надуманным предлогом я собрал в этом уединённом месте десять человек. Никто из вас не покинет замок, пока вы не сделаете то, что я требую ниже. До десяти вечера вам надлежит перебросить на ту сторону рва, к колоколу, подписанный на моё имя вексель на двадцать тысяч. Если это не будет сделано, каждый час требуемая сумма будет увеличиваться на десять тысяч. Таким образом, в одиннадцать вечера она составит тридцать тысяч, в полночь – сорок тысяч и так далее. В шесть утра речь пойдёт уже о ста тысячах. Для подтверждения серьёзности своих намерений я буду похищать членов семьи, гостей, слуг. Как только чек будет предоставлен, я освобожу всех пленённых и открою дорогу из замка. Остап Терентьевич Кин, поверенный, мещанин города Володимира».

Пётр-Михаил Саулович прочёл письмо вслух и замолчал, не зная, что сказать. Люди за столом неподвижно смотрели на него. На пороге кухни застыли ошеломлённые Оссолин, Яслуша и Кварта.

В наступившей тишине отчётливо раздавалось тиканье старинных напольных часов. Стрелки показывали четверть десятого.

– Весьма романтично! – пробормотала графиня-мать.

– Раз, два, три… – считала Герда Эйриковна. – Действительно, нас здесь десять человек!

– Что за!.. – вскрикнул Адам-Каетан Петрович, срываясь с места.

Он выхватил бумагу из рук отца.

– «Ваше сиятельство! Под надуманным предлогом…» – стал читать юный граф.

– Смысл написанного вряд ли изменится! – буркнула старуха.

– Так значит, адвокат позвал нас сюда не на оглашение послания графа Рачинского? – спросила её невестка недоумённо. – Кто вообще этот мэтр Кин?

– Я о нём никогда не слышал, – пожал плечами Пётр-Михаил Саулович. – Только сегодня узнал о его существовании.

– Как и все мы! – отозвалась графиня-мать.

– Что нам делать? – пробормотала Ветрана Петровна, оглядываясь на Вийта.

Тот поднялся и подошёл к студенту. Наследник титулов и состояний Мйончинских сразу же протянул ему письмо, но Ронислав Вакулович сначала взял конверт. Повертел в руках, посмотрел на просвет, понюхал. Затем стал исследовать само послание.

– Написано левой рукой, – пробормотал он. – Специально, чтобы изменить почерк. Отметок почты нет, – Вийт хмыкнул. – Судя по слогу, писавший прочёл не один бульварный роман!

Все молчали.

– «…Не сможете покинуть…» – продолжал сыщик. – Покинуть до утра замок в любом случае нельзя, вокруг непроходимое болото! Или мэтр Кин предполагает чинить нам дополнительные препятствия? – сыскной надзиратель вновь заглянул в письмо. – «…Перебросить на ту сторону рва…» – снаружи у автора сообщник? «…На моё имя…» – значит ли это, что наш корреспондент подписался настоящим именем? Ведь только в таком случае он сможет получить по векселю…

– А ведь куда проще было бы потребовать с меня бумагу на предъявителя! – буркнул граф.

– Сумма большая, – пожал плечами Вийт и протянул письмо с конвертом Фирсу. Тот немедленно принялся их изучать. – Наверное, злодей хотел, чтобы банк не учинял дополнительных проверок.

– Если имя настоящее, легко будет поймать шутника! – горячечно воскликнул Адам-Каетан Петрович. – Быть поверенным и носить такую фамилию! Вряд ли в Володимире сыщется ещё один «мэтр Кин»! Или даже во всей губернии!

– Вы правы, – кивнул Вийт. – Мы отошлём запрос в архив и опросим всех околоточных и городовых…

– А если имя выдумано, а для получения денег злоумышленник изготовил фальшивые документы? – подняла голову старуха-мать.

– Мы известим банки, – спокойно ответил сыскной надзиратель, – получателя по векселю задержат…

– Так, Оссолин! – вскричал потерявший терпение граф Мйончинский. – Что это за шутка такая!

– Затрудняюсь ответить, ваше сиятельство! – с достоинством ответил дворецкий.

– Кварта, Яслуша!

– Я не имею к этому никакого отношения! – испуганно взвизгнула служанка.

– Она не станет нас обманывать! – отметила графиня-мать.

– Я тут ни при чём! – отозвался Яслуша.

– Откуда мы знаем, какую фамилию на самом деле носит шофёр бабушки! – буркнул Адам-Каетан Петрович. – Рекомендательное письмо можно подделать! Или украсть!

Все посмотрели на несчастного слугу.

– Он у нас недавно… – пробормотал граф.

– Уверяю вас, ваше сиятельство, – вскричал шофёр, бледнея. Он принялся нервно дёргать свои усы. – Яслуша – моя настоящая фамилия. Да хоть вспомните, что перед наймом на службу вы посылали навести справки и в село моё родное, и к моим городским соседям!

– Так и есть! – кивнула графиня-мать. – Он несомненно Яслуша, что бы это сочетание звуков ни значило.

– В таком случае он имеет родственника или знакомого с фамилией Кин! – настаивал студент, глядя на шофёра.

– У меня нет таких, ваше сиятельство! – пролепетал мужчина. – Прошу мне верить!

– А у вас, Кварта? – повернул голову к девушке Адам-Каетан Петрович.

– Нет! – испуганно залепетала служанка. – Нет! Нет у меня таких знакомых!..

– В любом случае письмо как-то ведь здесь появилось! – сурово произнёс граф Мйончинский. – Кто крутился около столика для газет и перчаток?

– Все входящие в дом следовали мимо него, ваше сиятельство, – ответил дворецкий. – Но специально – никто!

– А чернила и бумага? Кто требовал чернила и бумагу?

– Никто, ваше сиятельство! – степенно ответил Оссолин.

– Что ж, – задумчиво сказал себе под нос Вийт. – Члены семьи переодевались в своих комнатах. Кварта и Оссолин были на кухне, Яслуша колол дрова во дворе. В это время зала оставалась пустой. Кто угодно мог прошмыгнуть сюда незамеченным и положить письмо на столик для газет и перчаток! – сыщик почесал лоб. – В замке ещё кто-нибудь есть? – спросил он у старика. – Кроме тех, кто сейчас здесь находится?

– Нет, ваше благородие, – проскрипел Оссолин. – Я живу в доме один.

– Барон, кроме титула, имеет определённое звание в полиции и сопряжённое с ним положение в табели о рангах, – мягко произнесла Герда Эйриковна. – Его правильное титулование – «ваше высокоблагородие».

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – склонил голову дворецкий. Потом повернулся к Вийту: – Прошу прощения, ваше высокоблагородие.

– Это пустое! – буркнул дедуктивист. – Боюсь тем не менее, что тот, кто положил письмо на столик, находится сейчас здесь, среди нас.

Воцарилась тишина. Все глядели друг на друга.

– Ну хорошо! – в сердцах воскликнул граф. – Мы оценили шутку! Признавайся, кто бы ты ни был, и мы все вместе посмеёмся! А потом, наконец, поужинаем!

– Ой! Ужин! – вскрикнула Кварта, всплеснула руками и стремительно бросилась на кухню. Уже в двери опомнилась, повернулась и поспешно сделала книксен. – Прошу меня извинить, ваше сиятельство!