Константин Мазин - Defemtive [litres самиздат]

Девятый день.

Чувствую себя отлично, уже собрал все вещи.

Проблема в Ксении. Я не хочу давать недостоверную информацию, но она сошла с ума. Извиняюсь, за такие слова. Она пугает меня. Проснувшись, она позвала дежурившего у её палаты патрульного. Дала показания против меня и Степана. Якобы, мы давно сговорились и делали подставные убийства. Мы вдвоем геи и не любим женщин. И поцелуй со щетиной. У Степы было алиби. Он засиживался в участке допоздна и пытался как-то нас найти. Честно говоря, меня. В первом пункте своих обвинений она права.

Потом, она попросила привести мою главную оппонентку. Последняя пришла с камерой. Это больничное интервью посмотрела куча людей. Напомню, для тех, кто не видел.

– Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста!

– Детектив Ксения, я раскрыла заговор десятилетия.

– Какой, если не секрет?

– Андрей в паре с моим напарником Степаном совершили ряд злодеяний. Подстроенные убийства девушками рук этих людей. Это все пир-программа Андрея. Не голосуйте за него, он полностью сломает страну. Думаю, все члены его партии участвую в заговоре (тяжело глотает).

–Хорошо, и что дальше? – моя оппонентка, вроде, раньше была хорошо знакома с Ксюшей. Видно, что было неловко.

– Вы тоже в этом участвуете? Тогда, все сходится. Люди, наш мир скоро станет полностью однополым. Пожалуйста, проигнорируйте выборы, устройте митинг.

На этом видео заканчивается, и Ксения впадает в предсмертное состояние. Её кома осложняется ещё одним фактором. Она беременна. Новые технологии сказали, что срок чуть больше недели.

На Алексея страшно смотреть. Умирает его жена и ребенок. И всё это, чтобы помешать мне баллотироваться. Надеюсь, кто бы ты ни был, ты доволен.

Я хочу извиниться за вред нанесенный детективу из-за меня. Спасибо, приходите на выборы! – с такими словами Андрей покинул сцену. На его глазах были маленькие слезы. До этого он зачитал вырезки из блокнота, вырывая только слова, где были его эмоции при поцелуе.

Прошла пара дней после съёмки Ксю. Митинг всё же собрался. Тут были все. Мужчины и женщины. Детей не пригласили, их бы просто затоптали, да и охрана не пускает малолеток. Уйдя за кулисы, Андрей вытер воду с глаз и оказался в объятиях Степана.

Это было нечто вроде последних дебатов. Всё время для нормального поединка один на один, парень провёл в цепях не по своей воле. Сейчас выйдет его главная конкурентка.

Вышла гражданка, которая начала что-то говорить. Оппоненту было плевать. Его ждали полтора дня отдыха.

Добрались они за минут пятнадцать до дома Степана.

– Шикарный квартира! – сказал Андрей на входе.

– Обрати внимание сюда!

– Куда, я не понял… – был прерван поцелуем.

Дальнейшие события сопровождались жутким трезвоном телефона. Парни не особо хотели отвлекаться на такую чушь. Перезвонят. Но не только они в это время занимались сексом…

После акта Андрей решил проверить телефон. Почти пятьдесят сообщений о произошедшем на площади. Чтение не удалось. Новый любовник захватил в объятья и поцеловал. Внезапно, почувствовалась щетина. И странный вкус лимона. Что-то это на… Чёрт.

– Так это был ты?

– Догадался? – спросил Степан с улыбкой.

– Зачем? Почему? Что ты со мной сделаешь?

– Всё, что ты захочешь, малыш! – на лице Степы была странная улыбка.

Другой парень вооружился чем-то на подобии лампы. Представьте, что ваш новый ухажёр оказался маньяком, что бы вы сделали?

– Отойди от меня! – крикнул кандидат – я позвоню в полицию.

– И что ты им скажешь, – улыбка не сходила с лица – что твой бойфренд связал тебя, чтобы показать, что у тебя есть враги? Скажешь, что я подставил кучу убийств? Пойми, ты уже связан со мной. Так что, можем повторить связывание, но теперь ты меня.

Он был прав. Вариантов не было. Разгребая грязное белье Андрея, можно рассказать один старый лайфхак. Перед очень серьезным решением парень старался выплеснуть ярость в руку. Онанизм всегда помогал очистить голову от любых мыслей, кроме пошлых. Последние же уходили вместе с эрекцией. Теперь можно обдумать одну единственную проблему.

Сейчас мозг работал также. Отношения не переросли в любовь. Конфетно-букетный период даже не начался, так что личная жизнь не задевала решение. Всё как он любил.

– Ты не будешь меня бить?

– Только, если сам не захочешь, – Степан стал почему-то слишком ванильно говорить, складывалось впечатление, что тот под наркотиками. Однако дело было в другом – не только они занимались сексом.

– О чём ты?

– Как думаешь, можно ли заставить человека убить, используя наркотик, чтобы тот не остался в крови?

– Нет. Ксю мало мне рассказала про дело. Я больше думал о своём участии там.

– Ответ – можно. Если я беру гормоны возбуждения и превышаю его во много раз, что станет с человеком?

– Он сильно возбудится.

– Нет. Возбуждение станет ужасным, ты захочешь сделать всё, что видел когда-либо, а если не получится, то ты будешь зол.

– Предположим, то есть, женщина не получает того что хочет, раздражается и убивает? Она может и сделать, что требуется, это не стопроцентная смерть.

– А если смерти, предположим, не будет? – подсказал Степан.

– Секс… Жёсткий секс.

– Да. Так вот, сейчас такой наркотик намешан в подошедшей воде из фонтанчиков, а также бутылках на входе, пластмассовых. Короче! Любая женщина, которая попьёт от туда воды получит невероятный прилив желания. Когда туалеты закончатся, парочки начнут совокупляться прямо на людях. А не все ещё пришли с парами.

– Там будет массовое убийство?

– Либо так, либо массовая оргия.

– Мне выгодны оба варианта? – странно спросил Андрей, он не до конца всё понял.

– Первый выгоднее для рейтинга, второе…

– Прекрати, надеюсь, никто не умрёт. Ладно, иди и обними меня. В следующий раз предупреждай о своих дебильный планах.

–Так быстро? – улыбнулся Степан – даже без уговоров?

– Да.

Сложно понять, о чём думал Андрей. Мечты полностью застилали глаза. Он понимал одну вещь. Теперь его религия – это популизм. Впервые слепая ярость к женскому полу куда-то ушла. Нахождение с Ксю произвело странные мысли. В такой ситуации, где они были, не важен гендер, пол, цвет кожи или религия. Девушка неплохо скрасила ему проживание в том замкнутом и холодном подвале, не смотря на то, что ненависть между людьми была взаимной. Как там говорил отец: «Человек человеку пёс, но пёс друг человека»

На митинге ужасно тяжело без микрофона. Несмотря на это древние как-то могли разговаривать с толпой. Знаменитые ораторы, бравшие в рот камни, чтобы хорошо произносить слова, могли докричаться до сотен людей только с помощью голоса. Людей было конечно, меньше чем сегодня. И приходили туда мало людей, когда же, корова не доена, поле не вспахано, а этот «Орун» потом повторит.