Ева Шилова - О последствиях любви к котикам

По-моему, только тут до меня дошло, на что намекала тетка Джин. Если у меня в дополнение к степени магистра биологических наук появятся собственные деньги и жилье, это… Это – свобода. И возможность самой определять, какой будет моя жизнь. Самой, а не цепляться за Сая, как малолетний ребенок. Так, и что мне нужно сделать?

Сейчас идем заводить счет в банке, карта будет готова через три рабочих дня. Поставить в известность мужа о дополнительных, «но очень маленьких» приработках. Будет возражать или требовать отчета о поступлениях – обидеться и напомнить, что, во-первых, сама в кои веки сумела начать зарабатывать, пусть и немного, а, во-вторых, никогда не вникала в его финансовые дела, не вникала ведь, верно? Так и в мои не надо вмешиваться. Специально оговорить следующий контракт только на двухлетний срок обучения в магистратуре, мотивируя это отдельными условиями внесения за меня оплаты только в этот конкретный период. Дождаться окончания контракта, получить за это время гражданство, уже как гражданке официально приобрести жилплощадь и спокойно подавать на развод.

Кстати, он же настоял на приобретении фитнес-браслета очень определенной фирмы с GPS-трекером слежения. Объяснив, что возможны варианты… а в случае чего можно будет меня быстро отыскать. Как-то не понравились мне слова об этих случаях… но, подумав, я не стала отказываться.

Сай ожидаемо надулся, услышав о моих возможных заработках, но ненадолго, видимо решив, что платить студентке миллионы никто не собирается. Тем не менее, в тот же вечер меня опять повели к подвальной двери, отрабатывать его обиду. Сама дверь, в общем-то не при чем, но вот помещение за ней… Я шагнула внутрь и привычно встала на колени на ковролин. Ненавижу это проклятое место. Ненавижу эту проклятую повязку для глаз. Ненавижу необходимость участвовать в очередной сцене. Ненавижу эту американскую суку с ее чертовой книгой с долбанными оттенками. Ненавижу всех фриков, взявших ее на вооружение как библию человеческих взаимоотношений. И себя ненавижу, за то, что не сообразила, на что подписываюсь. А, главное, за то, что собираюсь терпеть дальше.

Три года. Три гребанных года, заполненных учебой, работой и Саем, с его тараканами в черепушке. Я все выдержала. А вчера закончился срок контракта, и мы едем к его адвокату. Перезаключать соглашение, как думает он. Выцарапывать свободу, как хочу я.

Вот она, их контора и вторая переговорная, около которой нас уже ждет Алан Лоу с папкой. И плевать на недовольство Сая. Ну, во имя наточенного скальпеля!

– Стороны готовы обсудить условия пролонгации договора?

– Нет. Моя клиентка не намерена продлевать контракт с мистером Бергом. Она намерена в кратчайшие сроки получить развод.

– Я не собираюсь разводится! Я настаиваю на пролонгации договора. И куда тебе идти?

– Моя клиентка сегодня же переезжает на свою жилплощадь, приобретенную на заработанные ею деньги и подает на развод.

– У тебя нет своих денег! Они мои! И эта квартира – моя! И ты – моя собственность!

– Я тебе пока скажу по-русски, чтоб твои законники не поняли, а ты подумай над моими словами! Деньги заработаны лично мною, я перед налоговиками за них отчиталась. Квартира только моя, у нас в контракте прописана раздельная собственность. И я с тобой, извращенцем, разведусь, даже если придется пойти на крайние меры…, и кое-что озвучить.

– Ты не посмеешь ничего рассказать. Иначе не хватит денег заплатить неустойку!

– Ну, почему? Молчать-то я буду, пока… но никто не помещает мне самой подать на развод, а потом вести себя…, как угодно. Устраивать скандалы у дверей твоего кабинета, распугав всех клиенток. Демонстративно уходить спать с первыми попавшимися в пабе хмырями. Попадать в полицейский участок за пьяный дебош и оскорбление королевы. Загреметь в твой госпиталь с наркотическим опьянением. Я найду чем заняться, у меня богатая фантазия. Ты там что-то говорил о репутации? Ну так я ее начну методично уничтожать.

И кстати… Ты действительно думаешь, что никто не задумается о причинах такого резкого изменения моего поведения? И, предваряя твое предложение об отдыхе в психушке, как только ты сделаешь хоть один шаг в этом направлении, уже мойадвокат даст ход некоторым документам. И мои откровения в письменном и электронном виде выплеснутся в Интернет. И не надо про неустойку, с момента попыток засунуть меня к мозгоправам я получу право рассматривать подобные действия как попытку насилия и нарушение нашей договоренности уже с твоей стороны, и терять мне будет нечего. А все, чего ты столько лет добивался, схлопнется в одночасье как карточный домик. Я пойду покурю, а ты пока со своими солиситорами посовещайся…

Мы договорились. Я переехала в свою квартиру и довольно быстро получила развод.

Теперь – все. Я еду в аэропорт. Мой рейс ВА880 Лондон-Москва вылетает сегодня в 8.40 из Хитроу, с учетом разницы во времени не позднее половины четвертого он приземлится в Домодедово. Я возвращаюсь домой. Интересное слово – домой, при том, что там тебя никто не ждет. Зато страна твоя, город родной, придумаем себе новый дом, с новыми законами обитания. Все, пришла пора для очередного этапа в жизни. Ну, и какая из тебя после этого кошка? С учетом того, что ты опять меняешь шкуру и жизнь, ты скорее змея. Да хоть крокодилом обзови, плевать, отныне я свято соблюдаю принцип: «мой дом – мои правила». И не приведи Господь хоть кому-то мне помешать…

Вячеслав Аркадьевич плеснул себе еще вискаря и тяжело задумался. Семь лет прошло, а этот день 28 февраля, день рождения Настеньки, по-прежнему оставался «черной меткой» в жизни. И жена уже есть новая, и сынишку-наследника ему родила, а смерть любимой дочери по-прежнему заставляла сердце ныть. Он непроизвольно потер грудь слева. Эх, дочурка, ну как же так могло получиться?! И бездельники эти, полицаи недоделанные, бубнят в один голос – приняла препарат для прерывания беременности и истекла кровью на съемной квартире. Больше никаких зацепок. Как не верил он тогда, так и сейчас не верит он в их выводы, пусть и столько лет прошло. Не дура Настасья, чтоб самой пытаться справиться с этой проблемой, особенно с ее-то диагнозом. Что ж там такого могло произойти, дочка, что ты наелась этой отравы? И не надо ему мозги компостировать, что она его боялась! Пусть и побушевал бы поначалу, но нашел бы и за кого дочь замуж пристроить, и внуку бы порадовался. А теперь вот… не судьба.

Звонок начальника службы безопасности впился в мозг как голодный комар в незащищенную плоть. Знает же, что нельзя начальство сегодня беспокоить! А тогда зачем звонит?