Юлия Рыженкова - Реинкарнатор [litres]

– Всех обязательно возьмут! Только подрастите чуть-чуть! – Костя попытался перекричать плач, споры и детское «ну ма-а-ма-а!». В течение минуты в зале остались всего несколько человек, в основном взрослые.

– Ну что ж, спасибо, что пришли. Надеюсь, моя лекция была полезной, хоть и слишком эмоциональной, – развел Костя руками. – Как и обещано, кармограф будет доступен еще в течение завтрашнего дня в музее института. Вход свободный.

Оставшиеся поблагодарили и потянулись к выходу. Пока Костя собирал прибор обратно в чемоданчик, к нему подошел тот самый подросток, в футболке с монахом. Жвачку, правда, он уже не жевал – видимо, прилепил к какому-то стулу, – да и вел себя неожиданно смущенно.

– Константин Юрьевич, у меня к вам еще один вопрос… личный… можно? – переминаясь, спросил он.

– Да, конечно.

– Я… я, кажется, смерть чую и не знаю, что мне делать. Может, это пройдет? Отец узнает – убьет…

Косте показалось, будто его бросили в холодную воду и он ловит воздух ртом, настолько это было неожиданно и… знакомо. Он сейчас смотрел будто на себя через толщу девятнадцати лет. Что бы он посоветовал тогдашнему себе? Какой путь выбрать?

– Как тебя зовут?

– Данил.

– Данил, у тебя есть два пути…

– Я знаю, знаю. Молчать и скрывать или стать реинкарнатором! Но я не знаю, что выбрать!

Костя думал. Что он мог сказать? «Решай сам»? Но как в шестнадцать лет можно такое решить? За него тогда все решил случай. Он ведь выбрал институт, нормальную жизнь, пытался выглядеть как обычный человек. Если бы он прогулял ту злосчастную лекцию – все так бы и было! Но он не прогулял.

– Если ты выберешь путь реинкарнатора, тебя ожидает очень много грязи, боли, крови, смертей и ненависти. Ты сейчас думаешь, что будет тяжело. Так вот. Умножь это на десять. Для нормального общества ты станешь изгоем. С отцом поругаешься, с девушками будут проблемы, с деньгами – еще больше. И никакой надежды на то, что это изменится, – честно признался Костя.

Данил шмыгнул носом.

– Понятно. То есть молчать и скрывать.

– Наоборот. Иди в Скорую реинкарнаторскую.

– Что?! – обалдел подросток. – Почему?

– Потому что это твое призвание. Это то, для чего ты был рожден.

И вновь Костя шел по гулким пустым коридорам института с чемоданом в руке. Теперь начиналось самое главное: ловля на «живца», вот только вместо того, чтобы полностью сконцентрироваться на деле, Костя был в полном раздрае. Мало того, что придется все эти часы сидеть вместе с Аней в засаде, так еще и этот пацан. Он взбаламутил давно похороненные воспоминания, и сейчас, поднятые наверх, они отравляли не хуже мышьяка. Не самое лучшее состояние, чтобы ловить преступника.

Перед мысленным взором встал рыжий юнец в яркой футболке с монахом, обнимающим девушку, и надписью «Живи как в последний раз». Костя вытащил телефон и позвонил Данзару.

– Узнай, пожалуйста, можно ли куда пристроить на работу в Касимове несовершеннолетнего, который чует смерть.

– Ты с какого дацана рухнул? Тебе сейчас не об этом надо думать!

– Пропадет мальчишка. Не может быть, чтобы по каналам Ордена нельзя было ему работу подыскать. Так сказать, по специальности.

– Кость… ты там в порядке?..

– В полном. Сделай, пожалуйста, что я прошу.

– Хорошо. – Данзар явно ничего не понимал. – Сделаю. Можешь не сомневаться. У нас все по плану?

– Да. Спасибо тебе.

На входе в музей сидел охранник лет шестидесяти, увлеченно разгадывающий кроссворд. Он не сразу заметил гостя, так что пришлось даже покашлять. Да, с такой охраной Кучику не составит труда пробраться сюда, и это хорошо, это именно то, что они задумали.

– А он прямо настоящий? – Охранник разглядывал, как Костя собирает кармограф на специальной тумбе в центре зала.

– Прямо настоящий.

– И прямо работает?

Костя напрягся, но кивнул.

– А не боитесь, что его сопрут? – Тот недоверчиво постучал костяшкой согнутого пальца по стеклянному куполу, которым планировалось накрыть прибор. Это стекло даже взрывчаткой не удалось бы разбить.

– Так на то вы тут и сидите! Смотрите, чтобы не сперли!

Охранник недовольно пробурчал, что сейчас принесет замок, и ушел. Тем временем сборка была закончена. Готовый к работе кармограф красовался на постаменте, будто корона в зале Большого королевского дворца Сиама. Только обрамляли его не драгоценные камни, а модели кармографов разных веков и стран под такими же стеклянными куполами. Тут хранились и опытные образцы, большие и громоздкие. Все, правда, без сердечников, то есть бесполезные.

Костя видел старые модели лишь на фотографиях, так что сейчас прошелся по периметру большого зала, с интересом их разглядывая. Самый уникальный экспонат – это, конечно, реконструкция первого прибора. Его восстановили по сохранившимся описаниям, рисункам, и хотя оставались сомнения, так ли он выглядел, ученые сходились во мнении, что достоверность довольно высокая. Кармограф весил килограммов тридцать и являл собой почти монолитную конструкцию. Работал он от ручного привода: крутишь колесо сантиметров двадцати в диаметре – запись идет, останавливаешься – прерывается, и начинай все заново. Причем на старых приборах запись длилась не шестьдесят секунд, а около четверти часа. Должно быть, реинкарнаторы в те времена быстро наращивали бицепсы!

Но все же музей института Костя с Данзаром выбрали не за красивые экспонаты, а за множество ниш, задрапированных тяжелыми бордовыми портьерами из бархата, за которыми и хранились кармографы. Одни портьеры были раздвинуты, демонстрируя открытые для обозрения приборы, другие – задвинуты, скрывая от лишних глаз то, что посетителям музея видеть не полагалось. Костя тщательно расправил тяжелую ткань в трех нишах, придирчиво оглядывая, чтобы ни одной щелочки не оставалось. Ведь за ними прятаться ему, Ане и двум сотрудникам управления безопасности Ордена, и от того, не обнаружат ли их раньше времени, зависел успех операции.

Наконец охранник вернулся с «замком», как здесь называли запирающее магнитное устройство. Вдвоем они водрузили стеклянный купол на постамент, накрыв им собранный кармограф, после чего охранник прилепил «замок» к железной вставке и приложил свою карточку. Устройство пикнуло, сообщив, что сработало. Теперь купол могли открыть только те, кто имел допуск к музейным экспонатам: охрана или руководство НИИ.

– Ну, бывай. – Охранник проводил Костю до выхода, а сам нырнул в каморку, где уже что-то бормотал переносной телевизор и откуда доносился запах жареной курицы.

Костя немного постоял перед закрытыми дверями, а затем медленно пошел в сторону ближайшей автобусной остановки. Если за ним следят, то пусть убедятся, что из института он ушел. Дальше он действовал быстро. Машина с тонированными стеклами уже ждала в условленном месте, а в ней сидела Аня с комплектом одежды для него. Пока водитель подруливал к въезду на территорию НИИ с черного хода, Костя переодевался в любимые мягкие брюки, футболку и кофту – ночью в музее не жарко.