Лена Фликей - Жду тебя в конце ночи

Быстрым взглядом окидываю мотоциклы. Все разные: один чоппер, два спортивных и три классических. Не верю собственной удаче. Только одна банда ездит на всём подряд, та, что не имеет ни названия, ни кодекса, а их главарь – ублюдок, из-за которого умер мой муж.

Трое идут ко мне. Раб на цепи тащится следом. Времени на раздумья не осталось. Бросаюсь в сторону кафе и прячусь под столиком между двумя вульгарными диванчиками, обтянутыми искусственной красной кожей. Надеюсь, что вонь гниющих сосисок отпугнёт байкеров, и они сюда не сунутся. Пытаюсь дышать как можно тише, но когда ублюдки входят в двери, понимаю: эти осторожности излишни.

От них столько шума, что даже если бы я тихонько напевала себе под нос, они бы меня не услышали. Хочу выглянуть из своего укрытия, рассмотреть их получше, но не могу рисковать. Я справлюсь с ними, тут нет сомнений, но мне нужно, чтобы они остались в живых. Чертовски сложно узнать, где логово банды, но если осторожно сесть на хвост, то шансов становится многим больше. Конечно, они могут и не ехать в логово, но тогда на кой им быть тут, вдали от города, где у них самые забавы? Дождусь, пока они уедут, и двинусь следом. Часом раньше я легко проделала этот трюк с другой бандой и не думаю, что сейчас что-то может пойти не так.

– Пойду отолью, – говорит один. Голос низкий, грубый.

– Да мы все хотим поссать, – отзывается другой и громко ржёт.

У этого в голосе визгливые нотки, а смех похож на крик гиены. Против воли волосы на руках встают дыбом.

– Ну, так пошли, отольём на брудершафт, – со смехом отвечает первый голос.

– А этого куда? – спрашивает третий, немного хриплый.

– Туда, на диван. Не ссы, не убежит, – отвечает визгливый и опять гогочет, как животное. Наверное, он в восторге от своего чувства юмора, крутящегося вокруг одного-единственного слова.

Я слышу звон металлической цепи, шаркающие шаги и перестаю дышать. Здесь четыре столика. Молюсь, чтобы они выбрали не тот, под которым прячусь я, но моя полоса везения, судя по всему, закончилась. Я вижу крепкие голые ноги с тёмными волосами, они иссечены алыми порезами и ссадинами. Босые ступни в крови и грязи. Мне жаль этого человека, он ни в чём не виноват, но я не могу рискнуть и спасти его. Единственный способ сделать это – уничтожить байкеров, но тогда у меня не останется шанса узнать, где логово самой скрытной банды, и убить их главаря. Порой нужно сделать мучительный выбор и решить, чья жизнь стоит дороже. Сейчас он не в пользу пленника.

– Сядь, – раздаётся короткий приказ.

Я вся сжимаюсь, надеясь, что меня не заметят, при этом направляю пистолет туда, где по моим расчётам, стоит бандит. Пленник, гремя цепью, покорно усаживается на диван. С каждой стороны по два места, и я рассчитываю, что он не заденет меня ногами. Делаю короткие вдохи и выдохи, прикрывая рот левой свободной рукой.

– И не смей смотреть на меня, – слышу звук пощёчины и невольно вздрагиваю. Они ведь и Стефана так воспитывали, наверное. Ну что же, это ещё один аргумент в пользу моего плана.

Шаркающие шаги удаляются. Стараюсь не смотреть на голые ноги пленника. Я не настолько бесчувственная, чтобы не желать помочь бедняге. Он некоторое время сидит спокойно, а потом начинает елозить и всё же задевает меня ступнёй.

Я перевожу дуло пистолета на него, целясь в пах. Сначала ничего не происходит, а потом он осторожно наклоняется, смотрит под стол, и мы встречаемся взглядом. Понимаю, что проиграла. Я знаю этого человека и не могу позволить ему умереть. В его серо-зелёных глазах смятение и испуг. Я прикладываю палец к губам. Он смотрит на пистолет, и я опускаю дуло в пол.

– Помоги, – произносит он одними губами, а потом разгибается.

Зажмуриваюсь и ощущаю, как накатывают злость и отчаянье. Победа была так близка. Я могла убить главаря уже сегодня, но теперь придётся начинать с нуля или позволить умереть пленнику, но я не могу этого допустить. Открываю глаза и легко выскальзываю из своего укрытия.

– Сиди тут, – говорю мужичине и направляюсь в сторону туалетов.

Девять патронов. Достаточно. По дороге хватаю со стеллажа плюшевого медведя, вот и пригодился. Не хочу, чтобы звуки выстрелов были слышны снаружи.

Убивать людей непросто, но сейчас я понимаю, о чём говорил Стефан. Это нелюди, синтетик сделал из них кровожадных монстров, потому я не задумываюсь, трижды нажимаю на курок. Никаких чувств, разве что досада из-за того, что мой импровизированный глушитель не справился со своей задачей. В ушах звенит. Три пули – три трупа. По стрельбе у меня всегда был высший балл. Теперь главное не медлить. Быстро обыскиваю тела, нахожу один пистолет. В темноте не разобрать, что за модель. Забираю его и почти бегом направляюсь в зал. С двух рук хорошо стреляют только в вестернах. Я же не Клинт Иствуд, и потому убираю второй пистолет в карман толстовки. Он тяжёлый, и с ним неудобно, но бросить оружие – непозволительное расточительство.

Выбегаю на свет и чуть не врезаюсь в спасённого мужчину. Он снял ошейник и теперь стоит передо мной совершенно голый.

– Стрелять умеешь? – останавливаюсь в шаге от него и стараюсь смотреть только на лицо. Грубые мужественные черты, кожа с крупными порами, печальный взгляд. Он всегда мне нравился, и сейчас довольно неловко от его наготы.

– Да, умею. Что за оружие? – у него тихий голос и странная манера отводить глаза.

Вынимаю левой рукой пистолет и протягиваю ему. Он мгновение медлит, потом забирает его, касаясь меня пальцами. Здесь жарко, но руки у него ледяные, и мне это не нравится. Возможно, он болен. Я вижу множественные раны на его теле, и многие из них выглядят совсем дерьмово. Но сейчас не самое лучшее время, чтобы задавать вопросы о самочувствии. Он крутит оружие в руках и произносит со знанием дела:

– «Глок» G46, девять миллиметров. Разработан специально для полиции. Девятнадцать патронов в обойме, – поднимает на меня взгляд, и теперь ясно вижу в нём надежду. – Хорошая пушка.

Молча киваю. Похоже, он из тех парней, которые уверены, что оружие делает тебя почти неуязвимым. Огромное заблуждение, и оно может быть опасным. Но кто я такая, чтобы лишать его иллюзий. Поворачиваюсь к окну и выглядываю наружу. Несмотря на шум от выстрелов, оставшиеся бандиты даже не встрепенулись. Двое стоят у своих мотоциклов в тени навеса и о чём-то болтают, а вот третьего не видно.

– Где ещё один? – спрашиваю я и внимательно оглядываю стоянку.

– Курит, наверное.

– Уверен? От этого могут зависеть наши жизни, – поворачиваюсь и пристально смотрю ему в глаза. В этот раз он не отводит взгляда и отвечает:

– Он курил всю дорогу, как чёртов паровоз.

– Хорошо, тогда план такой, – я указываю рукой с пистолетом на тех двоих, что болтают под навесом. – Этих нужно убить, быстро и точно. Они сейчас слишком близко к колонкам, и если выстрелить неосторожно, то всё может взлететь на воздух, а мы с тобой погибнем в столпах пламени.