Лариса Кириллина - Наследник

Потом все понемногу начали расходиться, а я вдруг решила остаться и поговорить с профессором Уиссхаиньщщем с глазу на глаз.

У нас с ним отношения почти столь же давние, как и с моим учителем, только складывались они поначалу конфликтно. Будучи второкурсницей, я даже осмелилась против него взбунтоваться, и Ульвен с трудом помирил нас – он вынужден был открыть мне истинный статус своего коллеги, для которого преподавание служило прикрытием его межгалактической миссии. И хотя профессор Уиссхаиньщщ не раз проявлял ко мне интерес и даже некоторую благосклонность, не могу сказать, что он пользовался моей взаимностью. Насколько я доверяла учителю, настолько побаивалась Уиссхаиньщща. Да, Ульвен постоянно внушал мне: его коллега – никакое не инфернальное существо, а типичный уроженец планеты Аис, но я-то знала и помнила, что аисяне порой бывают другими. На вид они все кошмарны, однако никто из них, кроме Уиссхаиньщща, не воспринимался мною как порождение тьмы. При этом он никому из нас ничего плохого не делал, тут я должна судить справедливо. Кураторы, как мне объяснил Ульвен, вообще не вмешиваются во внутренние дела опекаемых ими планет, кроме как в экстренных ситуациях.

В последний раз я с ним говорила в ту ночь, когда на меня обрушилось ясновидческое прозрение: мой учитель погиб. Я сама связалась с Уиссхаиньщщем и спросила его, могло ли такое случиться, и почему эта весть долетела ко мне во сне прежде, чем ее донесли межгалактические ретрансляторы (а это делается не мгновенно и даже не очень быстро). Ту беседу с «ночным со-ректором» я припоминаю теперь очень смутно. Я находилась в состоянии транса, как древняя пифия. У меня колотилось сердце, тряслись все конечности, ноги заледенели, язык выговаривал нечто немыслимое – а в экране виднелся безглазый бесформенный призрак, вещавший глубоким механическим басом и называвший меня не по имени, а «госпожа Хранительница». Ни сочувствия, ни сострадания ожидать от него не следовало. Мой учитель, когда со мною случались несчастья, первым делом спрашивал, чем он может помочь. Уиссхаиньщщ лишь с философским спокойствием констатировал: да, феномен мысленной связи между мной и Ульвеном – исключительный, но при этом реальный, поэтому прилетевшая ко мне во сне информация заслуживает быть воспринятой как гипотетически верная. Через несколько дней он прислал сообщение с подтверждением моих самых страшных предчувствий. Это произошло в перерыве между моими занятиями со студентами. Не знаю, как я тогда довела семинар до конца. Возвратилась в дом семьи Киофар и слегла в лихорадке.

Общаться с ним по душам мне не очень хотелось. Я вовсе не избегала профессора Уиссхаиньщща, но больше ему не звонила и не просила об аудиенции, особенно, пока он оставался ректором. Виделись мы исключительно по официальным поводам.

Заметив, что я не спешу покидать зал, в котором шло совещание, он первым спросил:

– Профессор Цветанова-Флорес, у вас есть ко мне дело?

– Скорее, вопрос, профессор Уиссхаиньщщ.

– Тогда прошу вас в кабинет.

– Я только сообщу моим дочерям, что слегка задержусь.

Он молча проследовал в свое сумрачное капище, оставив открытой дверь. Существам его расы чуждо галантное обхождение с дамами, да и вообще они не обременяют себя избыточной вежливостью.

Войдя, я устроилась внутри аморфного сооружения, которое мгновенно приняло форму мягкого кресла, удобного для гуманоидов. Уиссхаиньщщ прикоснулся к панели, и створки двери бесшумно съехались. Несомненно, снаружи вспыхнула надпись: « Не входить. Идет совещание ».

– Слушаю вас, госпожа Хранительница, – произнес мощным басом сгусток темной материи, облеченный в бесформенный балахон непонятного цвета.

– Я уже не Хранительница, профессор Уиссхаиньщщ.

– Вы желаете, чтобы я не называл вас так?

Я задумалась и признала про себя его правоту. Несмотря на то, что я больше не ведаю домом семьи Киофар, я храню всё, связанное с учителем: его курс перевода, его кабинет, его тексты. А в сердце и в памяти – облик, голос, манеры.

– Называйте, как вам угодно, старейший наставник.

– Что привело вас ко мне?

– Я хотела узнать про Лиенну.

– В каком аспекте?

– Изменилось ли что-нибудь за шесть лет.

– Почему вдруг у всех такой интерес к этой весьма далекой планете?

– У всех? Я не первая?

– Меня уже спрашивали примерно о том же, причем независимо друг от друга, магистр Илассиа Киофар Саонс и профессор Ассен Ниссэй.

– Вероятно, случайное совпадение, – попыталась избегнуть я искреннего ответа. – Илассиа летала туда вместе с мужем, и Лиенна, смею напомнить, ее родная планета. А Ассен – астроном, у него свой предмет изучения.

– А вы, госпожа Хранительница?

Хотя глаз в нашем смысле у аисян нет, мне показалось, что Уиссхаиньщщ меня насквозь просвечивает. Ложь он бы выявил тотчас же. Но на правду я всё-таки не решилась.

– Мы по-прежнему часто встречаемся в доме семьи Киофар, старейший наставник. И недавно зашел разговор про Лиенну. Все эти годы было слишком болезненно вспоминать о случившемся. После того, как я со слов четырех очевидцев описала убийство учителя в моей монографии, посвященной ему, а также в предисловии к моему изданию его лекций, мы старались совсем не затрагивать этой темы. Говорили между собой о чем угодно, кроме Лиенны. А тут вдруг нам захотелось узнать, как живется тем, кто совершил столь тяжкое злодеяние. Но ни у кого из нас нет и не может быть связи с Лиенной, даже у астрономов. Поэтому, очевидно, Илассиа и Ассен обратились непосредственно к вам. Они ведь тоже знают, что вы – куратор.

– Ваша версия принята.

Очевидно, он догадался о моих недомолвках, но не стал выпытывать правду. Отступать было поздно. Не могла же я встать, извиниться за неоправданное вторжение и уйти ни с чем.

– У вас есть какая-то информация, старейший наставник?

– Не вполне актуальная, госпожа Хранительница, но – есть.

– Если это не тайна…

– Не тайна. Но лучше бы не распространять ее, где попало.

– Вряд ли здесь, кроме нас, причастных, она кому-нибудь любопытна.

– Вы полагаете?..

Еще один поток просвечивающих лучей, пропущенных сквозь меня. Я ощущала себя, словно перед полетом в транскамере.

– Когда случаются планетарные катаклизмы, госпожа Хранительница, они затрагивают всех и каждого.

– На Лиенне… что-то случилось?

– Там теперь постоянно что-то случается. Межгалактический альянс направил туда куратора, хотя раньше в этом не видели необходимости: цивилизация поступательно развивалась, внутренние конфликты гасились самими властями, лиеннцы не воевали с соседями, а старательно конструировали у себя свою воображаемую империю.