Ирина Декаданс - Кайрос

Не было ни деревьев, за которыми впервые удалось разглядеть заброшенную постройку, ни какой-либо тропинки напротив, по которой шли фермеры с детьми несколько минут назад.

Еле держась на ногах то ли от снега, то ли от ужаса, борясь с вязкими сугробами выше колен, Лунара обежала дом. Ветер усиливался. Снегопад, точно уловивший перемену в нём, решил не отставать, став ещё обильнее. Дом был исследован целиком по периметру. Обойдён вокруг по нескольку раз. И всё тщетно – на мили вокруг не было видно ничего, кроме снега. Нужно было как-то прийти в себя и хоть немного обсохнуть. Заброшенный дом вряд ли подходил для этого, но другого выбора не было.

Подойдя к центральному входу, мысленно пришлось даже помолиться – не дай бог, и здесь заперто. Заметённая сугробами парадная дверь и впрямь не открылась. Приглядевшись внимательнее к дверному проёму, Лунара попробовала толкнуть дверь от себя, на что та пожаловалась громким скрипом и неожиданно отворилась. Снег с порога ввалился внутрь.

– Очуметь! – выпалила она, обомлев.

Она точно помнила, что дверь, через которую она вошла в этот дом, открывалась вовне, но никак не внутрь. Промокшие насквозь кеды хлюпали по полу, на который кто-то рассыпал зелёную свежую траву. Шок, который испытывают люди, удивляясь, не шёл ни в какое сравнение с тем, какое оцепенение накладывается на всё тело, когда ты приходишь в то место, где уже был пару минут назад, а оно изменилось до неузнаваемости.

Вместо пустого заброшенного помещения с прогнившими досками, каким оно запомнилось, теперь это был холодный, но всё же уютный дом. Небольшая табуретка на входе на трёх ножках сразу привлекала внимание. Чуть дальше взору открывалась большая гостиная с широкой лежанкой, заправленной тонким одеялом. На окне висела длинная римская исхудавшая штора. Плотная коричневая ткань почти не просвечивала, и только в местах, съеденных молью, можно было увидеть, что происходит на улице. Камин из старого бутового камня выглядел полностью чёрным из-за сажи и толстого слоя пыли. На втором этаже в комнатах нашлись даже два громадных шкафа, заполненных сеном, и большой сундук с одеждой внутри. Ткани настолько истончились от времени, что от неловкого движения разрывались в руках на куски, становясь разве что пригодными для хозяйства тряпками. Всё же в этом ворохе удалось найти что-то похожее на шерстяные носки и ситцевое платье прямого кроя с горлом, переходящим в большой, похожий на котелок, капюшон.

Понимая, что бежать отсюда уже поздно по такой погоде, Лунара со скрипящим сердцем уговаривала себя, что придётся заночевать прямо здесь. Что здесь произошло, где она и почему дом так резко изменился, только предстояло выяснить.

Напрашивалось только одно разумное (если можно это так назвать) объяснение – временная дыра. Помнится, на одном из уроков физики профессор на лекции заметил, несмотря на ухмылки студентов, что такое вполне может произойти с каждым – в такие моменты время становится трёхмерным. За всё существование человечества доподлинно собраны многие случаи о телепортации. Некоторые архивные секретные документы до сих пор содержат в себе записи исчезновения людей в одном месте и их появления спустя какое-то время в другом.

Мысли о физике плавно переходили к мыслям об усталости и холоде. Подвешенные за шнурки кеды тянулись носками к полу и плавно покачивались, когда по ним бил палец Лунары. Счёт минутам, складывающимся в часы, сбивался и возобновлялся вновь. Это было единственное, чем можно было занять свой мозг, не давая ему паниковать и расползаться на сотню мыслей. На кухне не было ни крошки, пустые треснутые банки и разбитые тарелки – вот чем был «богат» этот дом. Но в нём явно кто-то недавно проживал, он не был похож на тот заброшенный пустой дом, в который она входила изначально. Вопрос в другом – явятся ли назад хозяева. Она надеялась, что нет.

Разбитые окна легко впускали холодный уличный воздух. Широкие щели под рамой в местах сколов были заделаны тряпками. Однако по сравнению с прежним обликом дома жить здесь было вполне сносно.

Руки уже успели порядком замёрзнуть, приходилось их отогревать еле тёплым дыханием.

Лицо вдруг озарилось ликованием, когда новая идея пришла в голову. Нужно было выйти тем же путём, которым она и вошла! Ведь обычно так делают герои фильмов, когда попадают во временную дыру. Как она сразу до этого не додумалась!

Надев снова мокрые кеды, Лунара вскочила с антикварной тахты. Та заругалась резкому движению и со злостью вытолкнула на поверхность тугую пружину. Спуск вниз к парадной двери получился реактивным. Не помня себя от надежды, ноги перебирали очень быстро. Дверь чёрного хода, расположенная напротив центрального входа в противоположной стене, действительно была закрыта изнутри на щеколду. Откинув крючок из петли и большую дубовую палку из ставен, наконец она увидела небольшой кусок снега. Дверь была очень тяжёлой, чтобы раскрыть её до конца, пришлось приложить немалые усилия и упираться двумя руками.

Оказавшись на улице, Лунара резко обернулась. Дверь за собой следовало закрыть, что незамедлительно она и сделала. Из-за своей тяжести она скрипела петлями, открываясь назад, постоянно приходилось поддерживать её кулаком. Захлопнуть её до конца снаружи, естественно, не получалось, лишь собрав все силы и навалившись как следует плечом на дверь, Лунаре удалось, наконец-таки, её прикрыть.

«Раз… два… три…» Счёт про себя шёл посекундно. Досчитав на всякий случай до целых ста, Лунара медленно отходила от двери. Плечо, подпиравшее этого тяжёлого гиганта, болезненно заныло. Сделав два шага назад, Лунара замерла, не сводя взгляда с распахивающейся двери…

Зажмуренные глаза не хотели размыкаться.

«Пожалуйста. Пожалуйста. Сработай! Если всё пройдёт так, значит, прямо за дверью будут лежать оставленные мною бумаги».

Скрип прекратился, что означало только одно – дверь полностью отворилась. Дрожа ресницами, одно за другим веки разомкнулись, чтобы посмотреть, сработал ли план.

Висящие по бокам стен лопаты смотрели с вызовом в ответ. Дом ничуть не изменился. Взгляд упал на то место, где должен был лежать оставленный дневник Стэнли.

Снег по-прежнему падал на лицо. За время нахождения на улице на волосах образовался приличный снежный ком. Захотелось плакать и смеяться одновременно. Но разве истерика здесь поможет? Собрав всю волю и эмоции в кулак, Лунара зашла обратно в дом.

Подступавшее чувство страха и тревоги нарастало. По мере того как продолжалась глубокая ночь, внутри девушки всё закипало. Как ей быть? И почему ей приспичило именно на ночь глядя совершать опрометчивые поступки? Ведь можно было вернуться домой, хорошенечко выспаться, а уж затем искать приключения в заброшенных домах, отмеченных на карте сумасшедшим человеком. А что собственно делает нормальным человеком её? Судя по последним бездумным поступкам, она тоже далеко не в себе.