Ирина Декаданс - Кайрос

– Значит, одна.

Вот к чему был этот осмотр окрестностей.

– Так-так, – протянули пухлые губы. – Впервые вижу кого-то из живых в хижине Эрин.

«Живых?» – подумала Лунара, пытаясь проглотить ком в горле. Незнакомка оценивающе осматривала лёгкий дряхлый плащ Лунары, местами настолько рваный, что, особо не вглядываясь, можно было рассмотреть синие джинсы на ногах. Бросая любопытные взгляды, она сильно при этом щурилась. Выражение её лица приобретало всё более деловой вид, отчего и без того маленькие зелёные глазки казались меньше. Внезапно вздувшаяся вена во лбу просигналила, что с любезностями покончено.

– Немедленно отвечай. Откуда ты родом? Из каких земель? У меня нет времени с тобой долго возиться. Выбирай. Либо говоришь ты, а я мирно слушаю, либо говорю я, а ты складываешься пополам с проколотым брюхом.

Рука дотронулась до висящих на бедрах кортиков, острию лезвия которых стоило отдать должное. Высокий голос был властным, его хозяйка сканировала стоящую посреди комнаты ощетинившуюся Лунару, чье тело бессовестно дрожало, а направленный вперёд деревянный брусок скорее смахивал на спичку.

– Так какое имя ты назвала? Я не расслышала.

Перейдя на два тона ниже, она передразнила тишину. Ясные нотки нетерпеливости резали слух. Юлить было бесполезно, если бы её хотели убить, то, наверное, уже бы убили, верно? Говорят, некоторые убийцы любят поиграть в игры, перед тем как приступать к делу, а делом уже пригрозили. По крайней мере, те, что из Ордена в клубе, знали, как её зовут, а этой даме было неизвестно имя Лунары, стало быть, она не одна из них. Не сказать, что от осознания этого становилось намного легче. Бог знает, сколько ещё других Орденов существует и кто на этот раз перед ней.

Мысли хаотично бродили в голове, сливались в неясный большой комок из советов, безумно хотелось ничего не отвечать, ещё тяжелее было врать и придумывать на ходу, мозг просто отказывался сочинять что-то правдоподобное. Дрожь тела, видимо, не только спазмирует мышцы, но и способна полностью блокировать разум. «Кто эта женщина? Что можно говорить, а чего не следует? Что, если и она совсем скоро покажет свой клюв?»

Молчание куда больше провоцирует на нетерпимость и злость, нужно было что-то отвечать. В памяти непроизвольно всплыл тот кусок старой жёлтой бумаги, на котором она смогла разобрать только одно слово. Затяжная паническая атака, которая должна была уже отступать, по всей видимости, только набирала обороты. Слова сорвались с губ, как выстрелы, канонадой летящие в пространство, бесцельно гуляющие по воздуху, а пролетая мимо, с неприятным резким свистом царапали барабанные перепонки, даже не пытаясь маскироваться под правду.

– Меня зовут Оливия. Я из Гринверга.

– Гринденберга, – поправила её черноволосая незнакомка.

Голос звучал так себе, надломанный и жалкий писк. Коротенький чёрный локон узкоглазой брюнетки слегка покачнулся, полностью обнажив ужасный рваный шрам возле правого виска, когда она подалась чуть вперёд. Медленными шагами начался динамичный обход вокруг. Приходилось поворачивать в сторону незнакомки и вертеться на месте, чтобы сохранить позицию, – стоять к ней лицом и ни в коем случае не оказаться спиной.

Наконец, остановившись на месте, хищница продолжила допрос.

– Оливия из Гринденберга, и что ты делаешь здесь одна и без оружия посреди Серебряного Леса в доме Эрин?

Без понятия, почему этот зелёный лес называется Серебряным и кто такая Эрин, было ясно, что соображать нужно быстрее. Ничего не зная о том, где находишься, что здесь происходит, с кем ты имеешь дело, сложно что-то придумать внятное. Слова и мысли крутятся в голове, но на язык совсем не идут. Назвать оружием корявый неотесанный брусок в руках было тоже смешно, но тем не менее, услышав это замечание, опускать вниз кусок дерева не хотелось. Острым колышком он по-прежнему был направлен в сторону неожиданной гостьи.

– Я просто остановилась здесь на ночлег. Вот и всё. Не думала, что кто-то может прийти.

В этот раз голос уже не так сильно дрожал, чем при ответе на первый вопрос. Почти удавшаяся спокойная интонация была щедро вознаграждена внутренним молчаливым самокомплиментом.

– Вот как?

Искорка блеснула в глазах чёрной хищницы, она сделала шаг вперёд и скрестила руки на груди. Издевательская ухмылка исказила лицо.

– А куда же ты держишь путь, позволь узнать.

Кажется, сработало. Чтобы не казаться совсем запуганной, Лунара решила сделать вид, что не боится и не собирается отвечать на все вопросы. Правда, попытка была скорее экспериментальной, голос по-прежнему вздрагивал преимущественно на гласных буквах, поэтому, вместо холодного отказа, её ответ прозвучал скорее как недосказанная неуверенная икота.

– А это уже моё дело, куда я держу путь.

Ничуть не оскорбившись, а скорее, наоборот, приободрившись, незнакомка стала ещё довольнее, чем была, словно слова Лунары были полным и чётким ответом на поставленный вопрос или приятной шуткой, а не грубым замечанием, что не нужно совать нос в чужие дела.

– Значит, ты, вероятно, здесь ожидаешь хозяйку? – подначивала она.

Сотни мурашек, как тупые иглы, вонзились по всему телу. Съёжившаяся кожа и холодок напомнили в очередной раз о том, что страх никуда не уходил. И с чего вообще было убеждение, что тут никто не живёт.

Насквозь прогнившая постройка с разбитыми стеклами вместо окон без мебели с одной единственной лежанкой, покрытой ковром, как бы намекали при первом взгляде, что в этом захолустье вряд ли кто-то мог бы обитать. Так бы подумал любой человек на её месте. Не понимая ничего, что происходит вокруг, поверить можно было во что угодно. Поэтому очевидным снова было решение соврать. Отступать уже бесполезно, ложь цепляется за ложь, и этот поток уже не остановить. Говорить о том, что ты здесь на ночлеге без решения хозяйки, – всё равно что открыто признать себя взломщиком и вором. Симпатизирует ли эта хищница таковым – можно только догадываться.

– Я скажу ей, что вы заходили. Как вас представить?

Пухлые губы брюнетки расплылись в широкой улыбке. Если бы кто-то, не зная всего, что здесь происходит и не видевший, как началась эта беседа, вошёл бы прямо сейчас, то решил бы, что это просто дружеская беседа старых друзей, обменивающихся улыбками и любезностями, которые давно не виделись и рады друг другу. Не принимая во внимание, конечно же, Лунару с непонятным куском дерева в руке.

– Моё имя Тара Калвин из рода Калвинов. Я прямой потомок рода Белых и Чёрных Хранителей, – отчеканила брюнетка. – Мой долг – защищать Серебряный Лес и Золотую Долину… – а затем язвительно добавила: – Гринденберга.

На последнем слове был сделан многозначный ясный акцент. В эти слова были вложены особые сокровенные мотивы наравне с почтением и безграничной гордостью.