Алексей Мерцалов - Бист Вилах. История одного Историка. Книга первая

Банвиль тоже подсел рядом.

– Господа, я распределил вас таким образом неспроста. Дело в том, что перетряхивать все поезда и просеивать всех пассажиров на всех вокзалах не наша задача. Пусть этим занимаются простые ажаны. А мы должны работать умно и слаженно. Поэтому для нас есть особое задание. – Дариор обвел взглядом присутствующих.

Банвиль очень внимательно слушал, а в глазах комиссара горел злобный огонь.

– Вы правы, Мортен, направление с Аустерлиц не перспективно, но отработать его надо. Пусть Гарсия и поработает. Да, основные поезда в Германию идут с «Восточного», но я думаю, наш клиент не поедет с этого вокзала, потом объясню почему. Однако закрыть надо и это направление, поэтому туда назначен Ришар. Теперь Монпарнас. Это уже серьезно. Наш маньяк – чокнутый на почве книг. При встрече он поведал мне, что отныне все его внимание, вся страсть отданы древней рукописи. А события там происходят, как раз, на юго-западе Франции, куда и идут поезда с вокзала Монпарнас! Может быть, он устремится туда. Поэтому, я и попросил бы вас, Мортен, как самого опытного из нас, заняться этим направлением.

– Идиотизм, – проворчал комиссар. – Почему мы должны планировать свои действия, полагаясь на маньячный бред?! Но, чёрт с вами, я согласен!

– Спасибо, комиссар! Но, а сейчас главное. – Дариор заговорил вполголоса, иногда переходя на шепот. – Мне кажется, я знаю, на каком именно поезде, с наибольшей долей вероятности, попытается уехать Парижский Демон.

– Откуда, мсье теоретик? – ухмыльнулся Мортен, – Хотя, да! Вы же его приятель! Вели с ним беседы, он вам раскрывал душу и изливался в откровениях.

– Так вот, – продолжал Дариор, – преступник очень умен и изворотлив, даром что маньяк. Его не могут поймать уже более двух месяцев, он предвосхищает все ходы полиции. Вот и сейчас Парижский Демон пытается предугадать, как мы будем действовать. И просчитав наши возможные шаги, он пойдет совершенно другим путем!

– Вы правы, Мортен, он мне «излил душу», – Дариор улыбнулся, – я теперь знаю о его страсти к рукописи и поэтому, вряд ли, он поедет в места описываемых событий. Он понимает, что мы можем просчитать это. Посему Монпарнас отпадает, но исключать его не стоит, и я попрошу вас, комиссар будьте там начеку! Теперь другие вокзалы. Убийца знает, что мы будем трясти, по возможности, каждый поезд, каждый вагон, отправляющийся за границу. Но именно «по возможности», а проверить все поезда физически невозможно! Значит, что будет делать полиция? Проверять основные поезда по основным направлениям. И маньяк ими не воспользуется!

– Так что же он предпримет, как вы думаете? – спросил, очень внимательно слушавший Банвиль

– Преступник выберет такой поезд, о котором никто и не знает, не основной, не популярный на данном направлении. Так скажем, нерегулярный… – Дариор достал записную книжку. – Я обзвонил вокзалы. Так вот, есть такой поезд! Идет в Германию. Во Франкфурт. Сегодня. 22:30. Почтово-пассажирский. Дополнительный поезд. И… с Северного вокзала! Не с Восточного, как основные поезда в Германию, а с Северного! Всё совпадает! Думаю, там и стоит встречать Парижского Демона.

На минуту повисла тишина. А потом из-за стола начал подниматься Мортен:

– А меня, значит, на Монпарнас?! – выпучив глаза, заорал комиссар.

– Я не договорил, – успокаивающе вскинул руку историк, – Теперь слушайте план действий: Мы установили поезд, на котором, с наибольшей вероятностью, попытается уехать наш клиент. Поэтому мы должны сосредоточить все усилия именно здесь. Мы, это – я, вы Банвиль и вы комиссар! Никто вас никуда не «запячивает», но до 22:00 нам всем там делать нечего. Думаю, вы, Банвиль, прекрасно справитесь один. Вы, Мортен, прибудете на Северный вокзал также к 22:00, а пока займетесь вокзалом Монпарнас. Вероятность того, что маньяк появится там, тоже есть. У нас и у полиции нет примет преступника, но поверьте, до Франкфуртского состава они и не понадобятся, я больше чем уверен, другими поездами убийца не воспользуется. Поэтому я отправлюсь на поиски примет , чтобы к десяти вечера быть готовыми. Итак, Банвиль, вы немедленно занимаете пост на Северном вокзале. Руководите скрытым наблюдением и проверкой отходящих поездов, чем чёрт не шутит! Но, маловероятно. Ждите нас к 22:00, – Дариор повернулся к Мортену. – Комиссар, вы профессионал, каких мало! Может, вам повезет на Монпарнасе! Будьте бдительны.

Рено оглядел своих новых подчиненных. Банвиль, очень деловито записывал что-то в блокнот, а Мортен, со злобой и… интересом, смотрел на историка.

С комиссаром договорились встретиться в 22:00 у входа на Северный вокзал, откуда отправлялся дополнительный поезд во Франкфурт, – к тому времени станут известны результаты облав на других вокзалах. Более всего полицейских беспокоило отсутствие словесного портрета убийцы. Единственное, что Дариору удалось запомнить, – так это высокий рост, крепкое телосложение и длинные руки преступника. Негусто, но если увидит – наверное, узнает. Почувствует! Однако этого было мало, поэтому Дариор решил расширить данные о словесном портрете убийцы. Министр сказал, что существует лишь один свидетель, лицезревший маньяка – Дариор. Но Дюран ошибался. Помимо историка, Парижского Демона могли наблюдать ещё несколько человек. Во-первых, хозяйка квартиры, которую он снимал в Булонском лесу. Не мог же преступник просто так поселиться в полюбившемся доме! К тому же трудно предположить, что его не заметили соседи. Маловероятно, но маньяка мог видеть и музейный смотритель. Изощрённостью ума он явно не отличался, но если бы столкнулся с убийцей в музее ночью, уж точно бы сообщил. Однако разговаривать с печально знакомым смотрителем Дариор вовсе не собирался. Единственный вариант – хозяйка квартиры в Булонском лесу. Туда-то Дариор и хотел направиться, но прежде решил заглянуть домой. Машину пришлось оставить в двух кварталах отсюда. Вдоль набережной, подобно извивающейся змее, растянулась гудящая пробка. «Ничего, не барин, – беззаботно подумал историк, – могу и пешком пройтись». Дариор не торопился раздобыть новые приметы преступника, так как они были нужны ему лишь к десяти часам.

6:37 вечера – минутная стрелка передвинулась на деление. Время есть. Не заметив как, Дариор дошёл до своего дома – ничем не примечательного трёхэтажного здания желтоватого оттенка, с цоколем, выложенным белой плиткой. Когда-то в юности здесь жила его мать.

Красота! Железная, покатая крыша, облупленная от времени, града и дождя. Мансардные окна. Балконы. Один подъезд. Напротив подъезда чинно возвышались каштаны. Когда-то дом видал лучшие времена. Однако весь этот подкошенный и облупившийся вид придавал строению некий своеобразный уют старинного мира.