Максим Гарбузов - Однажды в июле

– Я всё сделаю, шеф, – проговорил Гарет и вышел из комнаты.

Он прошёл через большое помещение, которое он делил с двумя другими помощниками шерифа, и вышел на залитую солнцем улицу. Машина его, зелёный «форд фургон», стояла в тени огромного дуба дальше по улице, и Гарет натянул на голову старую поношенную шляпу, чтобы защитить голову от палящего солнца, и направился к машине.

Конечно, он знал, что шериф отправит на это дело именно его. Гарет и сам бы вызвался на это дело, даже если бы шериф был свободен. А кому ещё ехать, если не ему? Он был самым опытным из всех помощников и лучше всех в городе умел пользоваться винтовкой. А ещё он два года проработал в настоящем криминалистическом отделе полиции в большом городе. Гарет без всякой ностальгии вспоминал о том времени и ни разу за всё время у него не появилось и мысли оставить свой домик на берегу реки и вернуться в город. Слишком уж много крови и жестокости он видел там, где собирается много людей. Гарету больше по нраву были тихие городки с их простыми, но ясными истинами.

Гарет прошёл по утоптанной дорожке к машине и, остановившись в тени, снял шляпу и вытер пот со лба. Дик заскулил в кузове, и Гарет, протянув руку, погладил большого серого пса по голове. Голова Дика не пролазила сквозь решётку кузова, но сквозь прутья он умудрился просунуть свой нос. Гарет ухватил рукой за нос пса и потрепал его из стороны в сторону, а Дик в ответ лизнул его в ладонь.

– Жарковато, да Дик? – спросил Гарет у пса. – Ничего, потерпи немного, скоро мы с тобой погуляем.

Он забрался на сиденье и крутанул стартер. Мотор чихнул и завёлся. Гарет повернул голову и несколько секунд смотрел, как синеватое облачко дыма поднимается в дрожащем от зноя воздухе. Его старенький «форд» уже несколько раз доставлял Гарету проблемы, но шериф Мейвезер не давал ему время на починку автомобиля. Гарет надеялся, что некоторое время двигатель ещё поработает, ему не хотелось оказаться где-нибудь в полях со сломанным авто.

Гарет включил передачу и выехал на улицу. Прежде чем отправиться в Денбру к месту преступления, Гарет хотел заехать домой показать жене письмо, которое он всё утро носил во внутреннем кармане рубашки. Письмо это было от их сына Криса, и оно сообщало о том, что он хочет приехать к ним на выходные. Гарет знал, что жена очень обрадуется этой новости, и, представляя себе её лицо, когда он расскажет ей эту новость, на губах у него играла улыбка.

После того как Крис уехал в университет, он приезжал домой не чаще пары раз в год, и Гарет знал, что Салли очень скучает по нему, хотя и шутила, что теперь, когда они остались вдвоём, у неё наконец-то появится время, чтобы заняться собой. Не нужно целый день проводить у плиты или дважды в неделю заниматься стиркой. Возможно, вначале именно так и было, и Гарет был этому только рад. Он считал, что его жена достаточно поработала за свою жизнь и заслужила пусть и небольшой, но покой. Но после отъезда Криса из дома исчезла не только дополнительная работа, дом будто лишился части себя. Гарет никогда прежде этого не замечал: с Крисом их старый дом стал таким молчаливым и пустым, что теперь Гарет чувствовал себя в нём потерянным, и знал, что Салли чувствует то же самое.

Она перестала вязать, сидя в своей комнате, и теперь куда чаще он находил её в небольшой беседке, которую они построили вместе с Крисом на берегу реки.

«Раньше она любила этот дом, – думал Гарет. – А теперь он ей как чужой».

Через открытые окна «форда» ему в лицо задувал раскалённый воздух. Этот воздух, даже высушивая пот, не мог остудить его, и Гарет чувствовал, что его рубаха на спине мокрая от пота.

Такая жара к добру не приведёт. Он посмотрел на безоблачное небо и на жёлтое пшеничное поле, мимо которого проезжал. Пшеница уже была мертва, достаточно было одного взгляда, чтобы понять это. Так же, как были мертвы овёс, ячмень и горох. Подсолнечник и кукуруза ещё держались, но если дождя не будет в ближайшую неделю, погибнут и они. Но Гарета волновал совсем не урожай. У него было дурное предчувствие, и это его тревожило.

Гарет не мог с твёрдой уверенностью сказать, связана ли его тревога с убийством в деревне, но что-то ему подсказывало, что не только с ним. Он посмотрел на винтовку, лежащую на пассажирском сиденье, но даже её вид не успокоил его.

Такое чувство уже однажды преследовало его. Тогда он работал детективом в большом городе, и они вместе с напарником расследовали убийство на вид довольно безобидного биржевого маклера. Гарет думал, что убийство связано как-то с финансовой деятельностью убитого. Это была самая логичная версия. Как выяснилось позже, маклер был связан с бандой, продающей наркотики, и его убили его же дружки, заподозрившие, что он нечестно ведёт с ними свои дела.

То тревожное и тягостное чувство не давало спать Гарету ночами, и в итоге он и его напарник, занимаясь обыском квартиры маклера, попали в перестрелку. Как выяснилось, они выбрали неудачное время для обыска, и явились одновременно с бандой, которая хотела забрать с квартиры свой товар. В результате этой встречи и случилась перестрелка, в которой напарника Гарета, с которым он проработал два года, убили, а сам Гарет оказался в больнице с простреленным плечом и лёгким.

Гарет даже сейчас, спустя столько лет, помнил то ощущение надвигающейся беды, неотступно преследовавшее его в те дни. В его работе интуиция ценилась высоко, но Гарет всегда считал себя лишённым этого чувства. Интуиция – не умение стрелять или умение находить следы, её не разовьёшь и ей не научишься, она или есть или её нет. Тогда, больше десяти лет назад, лёжа в больничной койке, Гарет понял, что у него она есть. Правда, о себе она больше не напоминала. До сегодняшнего дня.

А потом он узнал о кровавом убийстве в Денбре. И Гарет вспомнил те дни, когда он был обычным копом в городских джунглях, и опасность пряталась за каждым углом, в тени каждой подворотни. Он устал от всего этого и переехал с женой и двухлетним сыном подальше от убийств и криков, от грязных переулков и шума за окном. И вот ему снова пришлось столкнуться со всем тем, от чего он так бежал.

Увидев впереди знакомый поворот, Гарет выключил передачу и неторопливо сбавил скорость. Свернув с дороги, он некоторое время ехал среди деревьев, а потом выехал на небольшую площадку перед двухэтажным домом, прячущимся в тени высоченных буков. Гарет подъехал к дому и заглушил двигатель.

Здесь в тени хотя бы не было так жарко, и он мог спокойно вздохнуть полной грудью, не ощущая палящего солнца. А ещё прохлады добавляла река. Гарет слышал её шум, хотя и не видел её, потому что река текла за домом. Собственно, из-за реки он и купил этот дом. Ему нравилось слышать плеск воды между камней перед сном и нравилось сидеть в кресле на берегу тёплым летним днём. Река, искрящаяся в лучах полуденного солнца, на неё так приятно смотреть и ещё приятнее слышать.