Елизавета Голякова - Книжная лавка

– А что-то изменится?

Он пожал плечами:

– Может, изменится, может, нет. Кто знает… Во всяком случае, я смогу подарить тебе частичку благословения богов, а оно как-никак вполне физически защищает своего носителя. Ну как?

Как будто у меня был выбор!

– А еще мне не куда идти, – покаялся я, – так что согласен, согласен.

Эрик сочувственно похлопал меня по плечу и зажег свечу от одного из голубых огоньков у стены. Было видно, что он чувствует себя здесь совсем как дома и искренне желает мне того же.

В теплом неровном свете изображения и статуи перестали выглядеть так жутко, тени пролегли прочь от нас, и мне на мгновение показалось, что боги действительно будут меня хранить.

Эрик притащил откуда-то одеяла, краюху хлеба и блюдечко с толсто нарезанным душистым сыром. Выдал мне и черный плащ, как у него, и показал приделанный внутри кармашек для фляги. Спать порекомендовал на широкой скамье из холодного камня, постелив сначала свой старый плащ. Я так и сделал.

– Эй, послушай, – окликнул я его, уже накрывшись плотным монашеским плащом и устроив из своей сумки сносную подушку, – а как именно снимается это проклятье?..

Парень обходил струящиеся из стен крохотные источники и оставлял возле каждого пахнущий диковинными благовониями шаг тусклого белого света. Он хмыкнул.

– Можно заплатить пару дюжин золотых старшему служителю и посидеть в кругу заунывно поющих мужиков несколько часов, – и, видя мой поникший взгляд, выдержал паузу и добавил: —А можно прикинуться монахом, провести достаточно времени в стенах храма, пить местную воду, слушать, о чем здесь говорят, и через недельку-другую все пройдет само. Что скажешь?

Я не раздумывал долго. А что? Он предлагает мне безопасное место, где можно ночевать, и при этом постепенно все больше и больше нравиться богам. А игры с переодеваниями всегда нравились уже мне…

– Идет!

Он отхлебнул из фляги и протянул ее мне. В нос ударил сладкий аромат островного летнего вина, пряный, теплый. Я сделал хороший глоток и заулыбался – миру возвращалось его привычное очарование. А ты фартовый, Габриель!..

Растолкал меня Эрик спозаранку. Наскоро перекусили, я сгреб свои пожитки и засунул их в один из сундуков при входе. Несколько книг из схорона припрятал под плащ, благо, он был таким лаконичным только снаружи. День монахов начинается рано…

И я с утра толпился вместе со служителями богов, готовил храм к приходу людей, раскладывал цветы вокруг каменных чаш под источниками, легкими движениями (Эрик показал мне, как) отправлял под потолок голубые огоньки. К ночи они снова спустятся на уровень человеческого роста, а пока буду парить под высокими сводами, чуть покачиваясь и мерцая нездешним светом.

Мне никто не задавал вопросов – видимо, народ тут не слишком общительный, и появление еще одного человека в плаще их не смутило.

А после монахи закончили работу, открыли тяжелые двери и выстроились сами, чтобы молиться. Я ткнул Эрика, подпиравшего стенку тут же, мол, что дальше?

Он натянул мне капюшон пониже на лицо и рассмеялся вполголоса.

– Возьми книгу и читай. Можешь перекусить или помечтать, да мало ли занятий?..

– Что, любую книгу?

Эрик подмигнул мне и склонил голову, весь молитвенник молитвенником. Ну, я и вытащил, не долго думая, ту самую черную книгу, точную копию которой мне подкинули те солдаты. Раскрыл на первой странице и…

– Что творишь, безумец! – вдруг зашипел на меня Эрик, захлопывая чернокнижие и срочно пихая его мне в складки плаща, торопясь быстрее спрятать в ткани. В воздухе мелькнула едва заметная блестящая искра, меня что-то укололо в руку, и я едва не вскрикнул. – Не настолько любую!

Я застыл с дурацким выражением на лице. Надеюсь, капюшон скрывал его хотя бы немного…

– Но ты ведь сказал…

– Откуда мне было знать, что из всех книг мира ты предпочтешь запрещенный манускрипт чернокнижников?! – шипел монах мне на ухо, постепенно остывая. – Это было очень тупо, дружище!

Ладно, признаю. Мог бы и сам догадаться, что боги не будут рады такой литературе. Но зато я испытал на себе местную систему цензуры – штука не из приятных, пусть и не особенно вредоносная.

Эрик тем временем поправил беду глотком из фляги, отчасти вернул себе хорошее расположение духа и уже более благодушно продолжил:

– Запрет можно обойти, если начертить защитный круг на полу и получить благословение. Если…

С заднего ряда ему прилетел звонкий подзатыльник, парень дернулся, ойкнул, но болтать прекратил.

Я хихикнул, очень уж забавное лицо у него было. И, раскрыв вполне безобидный свиток, по случайности прихваченный с остальными – историю нашего города – углубился в чтение…

Двумя с небольшим часами позже, когда солнце поднялось уже над крышами, однако до зенита ему было еще далеко, я шел по улице, откинув капюшон и подставив лицо ветру и теплу, пока оно не превратилось в пекло.

Хорошо…

Порт, милый порт! Здесь, казалось, жизнь не затихала никогда. Однако я все-таки нашел спокойный уголок среди гомона матросов, грузчиков, торговцев и крикливых девчонок, которые вечно ошиваются где-то рядом. Сел на низенький заборчик какого-то пустого склада, вытащил из-за пазухи ту злополучную книгу из тайника – и открыл самое начало.

На проверку – ничего необычного. Общее описание учения, каких-то обрядов, обиженная на гонения статья, статья, призывающая противостоять иноверцам… Ну, я и не сомневался. Достойно того, чтобы прятать в схорон (шкуру свою жалко!), но чтобы за это убирать всех, кто мог ее прочитать… Я покачал головой. Выглядит более чем сомнительно.

Что же не так с этой книгой? Ответа у меня не было.

Ладно, попрошу как-нибудь Эрика взглянуть, вдруг он что-нибудь тут углядит. А нет – так хоть просто выслушает, всяко приятно. Этот улыбчивый непутевый монах, кажется, начинал мне нравиться. В его компании было совсем не напряжно, в отличие от многих, кого я знал раньше – тогда почему бы и нет?

Я почесал кончик носа и спрятал книгу обратно под плащ.

А когда вернулся в храм, меня ждал сюрприз. Стоило мне переступить порог, как ближайший темный плащ развернулся и оказался ни много ни мало господином настоятелем. Его хмурое располосованное шрамом лицо я не перепутаю ни с чьим больше – Эрик позаботился о том, чтобы заочно меня с ним познакомить. Как выяснилось, и настоятель обо мне кое-что знает.

– Ты книжник, верно? – начал он без предисловий. Какой шустрый дядька!

– Книжник, книжник. Не желаете обогатить вашу библиотеку новыми книгами? У меня найдется литература на любой вкус, с цензурой и без, – я включился, как при звуке дверного колокольчика в своей бывшей лавке, и с удовольствием наблюдал на секунду мелькнувшей в глазах интерес и лукавый огонек, но они тут же скрылись под непроницаемой каменной маской.