Александра Гринберг - Избранница Хаоса

– Было бы куда пристраиваться, всё равно что мертвечину трахать!

Изара коварно усмехнулась, притёрлась ближе, заставив невольно сглотнуть, и эдак интригующе прошептала в самое ухо:

– Наивный ты кусок медвежатины, да кто кого ещё трахнет?

– Чтоб мертвечина скакала на мне? Вдвойне ужас… Эдда, ключи от свободного номера, быстро!

Протащить Изару вверх по лестнице оказалось делом не слишком лёгким – ни ступени, сделанные под гномий рост, ни сама тигрица, которую накрывало всё сильнее, делу не помогали. Спасала только собственная силища и то, что девчонка была лёгкая. В тигриной-то форме наверняка килограммов под триста. А то и больше.

«Эх, погладить бы», – позволил себе Дар немного помечтать, прежде чем открыть дверь комнатушки, небольшой и уютной. И кровать как по заказу – для двоих взрослых нелюдей не абы что, но приноровиться можно…

Увы, не в этот раз. Дар хоть и не считал себя особо принципиальным, но трахать пьяных, даже если они не против – такое себе развлечение. Точнее, насилие. Хотя в обществе, среди тех, кто потупее, частенько царит иное мнение.

Но, пожри его сидхе, сложно быть принципиальным, когда тебя нагло домогаются всякие чересчур горячие во всех смыслах кошечки.

– Ну же, Дар-р-р, – голос Изары был насмешлив и вкрадчив, но где-то в низах точно притаилось грозное тигриное рычание; жгучая темнота радужек у краешка выцвела в яркую желтизну. Зверь выглянул наружу, и невесть отчего, но это жутко завораживало, намертво приваривало взгляд. Как и вообще всё в этой столичной куколке; как и вся она целиком, от мысков дорогих кожаных ботинок и до черноволосой макушки, упирающейся сейчас в подбородок. – Ну-у, не артачься, никуда ты от меня не денешься. Сегодня… сегодня ты – моя добыча. Хватит играть в недоступного, я всё равно чую твой запах…

Тут ничего чуять и не надо: болтливая киса прижалась к нему всем телом, гибким и ладным, и его собственное тело вполне предсказуемо отзывалось на крышесносный аромат чужого возбуждения. На прикосновения чужих цепких пальцев, скользящих вниз по груди и животу. На жар и бархатистую гладкость чужой кожи под ладонями…

Видит Хаос, Дар не хотел её лапать. (Ну ладно, на самом деле очень, очень хотел.) Держать руки при себе не так уж сложно, когда тебя не мучают подростковые гормоны, а секс ты видел не только в похабных книжонках. Но просто невозможно, когда к тебе жмётся блудливая тигриная задница. Совершенно бесподобная, стоит заметить!

Ну ладно, если совсем немножечко, то можно. Например, раздеть – всё равно потом эту пьянь в постель укладывать, не в дорожных же шмотках и с кобурой на поясе? Да и рубашку снять со стоящей на своих двоих девчонки всяко проще. И отдельный плюс, что при этом удалось как следует оценить красоту пышной груди, плоский живот с совершенно очаровательной впадиной пупка…

В том, чтобы всё это богатство ощутить… тактильно, тоже ничего такого. Сжать ладонь на упругой грудке, коротко ущипнуть через кружевную ткань. И услышать тихий стон, почувствовать в разы усилившийся запах зверя, какой бывает только в гон. Нет ничего слаще чужого желания, особенно если исходит оно от сильной самки. Альфы. Равной. Внутренний зверь так и норовит сорваться с поводка, взять то, что так откровенно предлагают.

Сознание человеческое, правда, оказалось чуть более разумным. Чушь всякую подкидывало, вроде того, что в таких моднявых штанишках и микроскопических трусиках это создание, будь оно хоть трижды кошка с повышенной температурой тела, в зиму отморозит свой прелестный зад за пару часов.

«Надо будет греть почаще», – подумалось смело.

В том, что это самое «греть» состоится, Дар не сомневался. Деревенскому простаку отказать можно. Шандара, главу грейморской стаи, так запросто отшить не выйдет.

Вообще никак не выйдет. Ещё чего не хватало.

– Я бы на твоём месте поспешила, – протянула Изара, коварно ухмыляясь. Вот ведь… нечисть! Напилась так, что человеческие глаза удержать не может, зато пальцы по-прежнему ловкие, вон как шустро поползли к пряжке ремня. – Ну-у-у, Дар, не будь таким несносным.

– Это я-то несносный?! – переспросил Дар, смеясь почти истерично. Наглую руку он с неохотой, но перехватил; однако другая тут же запуталась в его длинных волосах, неспешно массируя кожу.

Вот это уже совсем нечестно.

– Ну конечно! – она была само возмущение. – Сколько можно заставлять меня ждать? У тебя тут целая тигрица, вали и трахай. Когда ещё тебе такое счастье обломится, в твоей-то унылой бензоколоночной жизни?..

– Уж поверь, киса, ещё не раз и не два, – всё же не удержался Дар, перехватил вторую руку, крепко сжал запястья. – Но не сегодня, я не сплю с пьяными девушками.

– Ха, можно подумать…

Видят боги, Дар пытался. Себя удержать, Изару. Что-то там про незнакомок в постели и блудливых кошек в голове мелькнуло.

– Нельзя, – рыкнул он, отпустил руки. Лишь для того, чтобы легко приподнять её, заставив обвить себя ногами. Пара секунд – и вот уже чересчур говорливая, раздражающая, но такая горячая девица там, где ей самое место. В постели, под ним, смотрит шальным взглядом да царапает одеяло короткими ногтями. – Подумаешь утром о том, на что напросилась.

Нет ничего прекраснее девушки в одном лишь белье. Без него, впрочем, намного лучше…

– Нравлюсь? – поинтересовалась она тихо, едва не мурлыкая под одним только его взглядом.

Дар не был готов ответить. Словами так точно. Да и зачем, когда можно склониться над гладкой шеей, целуя и прихватывая зубами кожу цвета тёмного мёда? Когда можно обхватить губами сосок, кусая несильно, от чего она так стонет, что просто с ума сойти? Когда можно сжать в руках упругие груди, ущипнуть легонько, чтобы она прогнулась в спине… Неплохая растяжка. И киса ласковая, податливая, точно тёплый воск. С такой много чего можно сделать – ей пойдут его руки на её бедрах. И её ноги на его плечах тоже будут дюже хороши. Она вся создана для него, для того, чтобы принадлежать ему. Для того, чтобы его зубы впивались в её загривок, а она рычала и скулила под ним…

Да только некоторым принципам стоит следовать во что бы то ни стало. Как бы сложно ни было оставаться в здравом рассудке.

Но какие уж тут принципы, когда восхитительно непослушная кошечка так и манит прикоснуться к ней? Руками, губами, языком… Она ответила стоном, пальцами в волосах. Он – лёгким укусом в живот. Изара прогнулась сильнее, подалась навстречу, одну ногу всё же устроив на его плече. И вторую – так даже лучше, удобнее ласкать её, смешивать свою слюну с её влагой, чувствовать её лихорадочное тепло. В ней будет хорошо. Хаос, как же в ней будет хорошо! А ей будет хорошо с ним. Ей хорошо и сейчас, потому как если плохо – не умоляют продолжать, не хнычут в голос, не просят большего. Не требуют взять как угодно, сколько угодно раз, постанывая так, что перед глазами темнеет. От возбуждения, желания, звериной ярости.