Александра Гринберг - Избранница Хаоса

– И куда же этот видный мужик делся? – полюбопытствовал Джил. – Я определённо не прочь свести знакомство!

– Так вечерком ещё ушел. Мало ли дел у него, у нашего Дара?

– Каких таких дел? – подозрительно уточнила я, всё ещё подспудно убеждённая, что северный наглец на мою усатую-полосатую голову привалил с ближайшей бензоколонки. Или что он там трепал за караваны?..

Хотя неважно. В ту болтовню и спьяну не очень-то верилось: этот Дар, может, и не великий мыслитель, а всё равно малость переиграл в деревенского олуха. С другой стороны, зачем бы ему? Не поспоришь, могу и лишнее додумывать. Я малость страдаю паранойей, признаю, издержки работы… да и та гномья пакость явно здравости мыслям не прибавляла.

– Дык это… альфа же! Старшой, стал’ быть, заправляет всеми, – пожалуй, чересчур поспешно выдал Друадах. Но, заметив мой подозрительный взгляд, придвинулся ближе и уже куда тише добавил: – Не велено мне языком трепать, красотуля. Но кое-что скажу. Дар – мужик хороший, уясни накрепко. Мы с оборотнями не так чтоб друзья, но если с кем из вас, меховух, тут можно сработаться, то с ним и его стаей. Так-то, девочка.

На «девочку» недовольно фыркнула – да этот их Дар небось старше меня всего-то лет на десять! – но возмущаться не стала. Кто их знает, этих гномов? Может, наш новый знакомец Друадах мне в дедушки годится, по ним же фиг поймёшь.

Ну да ладно. Куда интереснее, что за мутные делишки у здешних мишек, раз даже гномы о них загадочно молчат. Не удивлюсь, если что-нибудь незаконное…

«А этот плюшевый нахал славненько бы смотрелся в наручниках, – невесть откуда всплыла крамольная мыслишка. – Можно больше ничего и не надевать».

Я в ужасе помотала головой и спешно принялась за еду.

Ну не спорю, он бы смотрелся славненько вообще в чём угодно, с его-то плечищами. «Плюшевый нахал» был очень даже недурен собой – и на вид, и уж тем более на ощупь. Грешно же с таким телом охранять бензоколонку, шёл бы он лучше бельишко рекламировать…

Нет, ну всё же: какие волшебные ягодки были в той сивухе? До сих пор по мозгам бьёт!

Зато гному хорошо – вон как стопку опустошил, я и моргнуть не успела. И не поморщился даже, тут же снова взялся болтать! По счастью, не про моего несостоявшегося хахаля.

– Так я чего за вами пришёл-то? Машинку вашу мы глянули с Богрулом, дружком моим. Хороша малышка, так и не скажешь, что людишки ляпали, – в голосе Друадаха проскользнуло восхищение. – Глупостей-то всяких понаворочено, да и по местным ухабам не особо потаскаешься, но в Моэре самая модная была бы.

– Она и в столице самой модной была, – щуря свои милые голубые глазки, наябедничал Джил самым вредным тоном. – Этим альфам лишь бы деньгами сорить! Нормальный человек приценится, подумает – что надо, что не надо…

– Отвали, мелкий, – досадливо махнула на него рукой, – я могу себе позволить модную тачку! Зато за четыре года ни разу ничего не поломалось, а всякие бюджетные колымаги только успевай чинить…

– Между прочим, я читал отзывы в инфосети!..

– …и по-прежнему одалживал наши кары, – ввернула Лил, заговорщицки подмигнув мне за спиной у братца. – Нет бы свой купить.

– Зачем такие траты? – неподдельно ужаснулся тот. – Нам двух за глаза хватает: Из в ночь работает, ты в день, одна тачка всегда в гараже!

– У нас теперь уже ни гаража, ни тачек, – напомнила я подчеркнуто любезным тоном, прежде чем вернуть внимание Друадаху – того, впрочем, наши перепалки откровенно забавляли и даже будто бы умиляли. – Хм, прошу прощения… Так неужели ничего нельзя сделать? Должны же быть варианты? Я, разумеется, не останусь в долгу.

– А чего не быть? – пожал плечами он, не иначе как в предвкушении скорой наживы. – Богрул, значится, знатно на твою машинку запал; того гляди к Железному Отцу венчать поведём. Красивая, мол, жалко на расплавку-то. Покумекали мы, поковырялись, коли движок выкинуть к хренам волчьим, на наш поменять, рессоры подновить, приподнять мост немного… – видимо, взгляд мой был чересчур красноречив – гном махнул рукой и поспешил с лекцией покончить: – В общем, сделаем мы тебе кар. Да и бесплатно почти – триста талеров на мелкие расходы нам сообрази, чтобы вынесли с плавилен всё, что надо. И снова будешь самая модная.

На том и порешили. Джил, разумеется, попытался ещё скинуть цену, но гном, хоть и неподдельно восхищённый скупостью моего омеги, скидку делать не стал. Мол, и так по минимуму запросил, «из уважения к маршалу кисе». Честно говоря, я готова заплатить ещё столько же, лишь бы меня больше так не называли. Впрочем, сама виновата: нечего пить в сомнительных компаниях.

Нет, понятное дело, виновата не я одна. Этот проклятущий медведь тоже молодец – подпоил меня гномьей отравой, а ведь явно знал, что будет! Но я всё-таки не девочка-подросток, а взрослая женщина, и голова мне на плечах нужна не только для того, чтобы ею кушать. Я чувствовала опьянение, непривычное и потому сразу заметное, усиливающееся с каждой выпитой стопкой… однако останавливаться не пожелала. Весело же!

Вот и довеселилась. До метки едва знакомого альфача на шее.

Оба хороши, что уж там. Да и Дар оказался по-своему порядочный, не стал иметь пьяную девицу. Позаботился о моём удовольствии (ну, или просто хотел, чтобы я отстала), а взамен не получил ничего. Потому что я отвернулась к стенке и захрапела, прям как в несмешных анекдотах…

Так, нет! Нет-нет-нет! Эдак додумаюсь до того, что я кругом виноватая. И додумалась бы непременно, если бы по всему телу не ныли оставленные без спроса следы. Это, конечно, и близко не изнасилование, но большое-пребольшое хамство. Да что он себе позволяет?..

А, ну да – что хочет, то и позволяет. Все вы, альфачи, одинаковые.

Помимо переделки моего авто на местный лад, потратиться пришлось ещё немного – на аренду гномьего кара. Невесть что, невзрачная машинка из тех, на которых наверняка ездит каждый первый в Моэргрине. Но удобно, да и мой арсенал легко вместился…

Не каждый первый – это я поняла, едва мы приблизились к городу. В отличие от пустошей, что тянулись от самого Хварна, где не то что кар – птицу-то не всякий раз увидишь, в Моэргрине кипит жизнь. То и дело мимо проезжали кары – большие и маленькие, с медными выхлопными трубами, блестящие и заляпанные осенней грязью. Пару раз даже были мотокары, с виду чуть ли не произведение механического искусства.

Моэргрин, представлявшийся мне этакой большой копией того же Хварна, оказался совсем не таким.

Величественный. Древний. Всё в нём, от ворот до башен, дышит вековой мудростью, духом силы. Хаоса. Весь север принадлежит ему, но здесь это чувствуется столь явно, что будь я сейчас в своем зверином облике, у меня бы шерсть встала дыбом. И чем дальше мы углублялись в город, пересекая более молодые районы; чем дальше оставались первые из двух стен, опоясывающих весь Моэргрин, тем сильнее ощущается флёр энергии. Незримый, но знакомый каждому хаоситу с рождения… а то и с материнской утробы.