Сергей Галенко - Модус Вивенди

Я не помню почти ничего из этой безумной ночи. Отрывки. Сплетенные ноги и руки, стоны, поцелуи, её тёплые, но в тоже время жесткие груди. А еще, сжимающие меня в железных тисках ее бедра, размеренные и быстрые движения… и все, почти темнота! Потом мы лежали рядом голые на кровати, держась за руки и, несли какую-то любовную ахинею.

А потом она запела. Как волшебная птица! И мир для меня снова перевернулся. Наверное, так поют сказочные сирены из древних сказаний. Её голос разрывал пространство и вечность, вплетался в ткань материи, заставляя каждый нейрон мозга то плакать, то смеяться. Её голос был выше самого мироздания, самого Бога, её пение и было Богом!

Представьте себе, когда ноты не просто следуют в определённой последовательности, создавая гаммы, а витают в пространстве целыми семьями, рисуя картины далёких прекрасных миров, и разрушают их! Но вот её песня закончилось и мне показалось, что меня только что грубо обокрали.

Я прижал Ганку к себе и мы, наконец, по-настоящему крепко заснули. Утром за нами пришли.

Я почувствовал это сразу. Ещё во сне, когда обнимал Ганку. Это моё уже седьмое чувство. Детективу без него никуда. Детектив должен воспринимать реальность немного впереди нее самой!

Даже я, хреновый менталист, почувствовал смердящие мысли сантийцев за пару кварталов от нашего убежища. Я разбудил мою фрикийку, и, не говоря ни слова, накинул ей на плечи рубашку, она ничего и не спрашивала. Сам я попутно натягивали шорты.

Мы выбежали в тёплое утро, при этом я успел прикоснуться рукой к терминалу и оплатил услуги нашей хозяйки. Не в моих правилах оставаться в долгу!

Гортанный говор сантийцев был слышен за добрые сто метров. Я подхватил Ганку под руку, и мы метнулись к ближайшему тоннелю в Хорт. Но и нас они услышали. Теперь неприятный язык наших преследователей, больше походил на грохот канонады двух враждующих армий.

До укрытия оставалось всего метров пятнадцать, когда первый сантиец показался из-за поворота. Тяжелый, как бегемот, но быстрый.

В чём-чем, а в умении бегать им не откажешь! Другое дело с мозгами, у них полный крах! Пока сантиец тыкал в нашу сторону оружием и что-то орал своим дружкам, мы уже добежали входа в Хорт, и нырнули вниз. При этом я успел развернуться и зацепить выстрелом ногу сантийца. Не знаю как серьёзно, но он упал лицом вниз,в следующий момент я уже катится по тоннелю придерживая Ганку. Сантийцы, хоть и воины, но плохо переносят боль.

Снова по носовым рецепторам ударило зловоние Хорта. Ганка зажала нос пальцами и поддерживаемая мною за талию, двигалась вперёд по узкому, извилистому коридору, освещенному чадящими факелами.

Почему в подземном Хорте стоит такое зловоние? Здесь нет сточной канализации, и керты испражняются прямо в открытые сливные каналы, которые текут по всему городу, точнее по всей планете. А очистными сооружениями является естественная утилизация, иначе говоря, всасывание нечистот в почву!

– Как ты фрикийка? – с иронией спросил я и хлопнул её по упругим ягодицам.

– Где преследователи, андариец? – разжав нос вместо ответа Ганка, жутким взглядом своих чёрных глаз посмотрела на моё ухмыляющееся лицо.

– Думаю, временно отстали. Я достал одного выстрелом, и им нужно время, чтобы оказать ему помощь. Но можешь быть уверенной – они не заставят себя долго ждать. Это воины и у них приказ, убрать одну симпатичную девчонку!

Ганка промолчала, но нос больше не зажимала, постепенно привыкая к зловонию Хорта. Тем более, что это уже наше второе путешествие в нижний город.

Мы свернули влево, потом направо, прошлись по большой дуге, пытаясь запутать свои следы.

Несколько раз спускались на пару ярусов ниже и были сейчас, наверное, метрах в пятидесяти от поверхности в срединном районе нижнего города.

Ганка споткнулась о какой-то валун, лежащий некстати, посередине дороги и выругалась по фрикийски:

– Сид гимедо брахт!

– Это ты о чем! – я вовремя подхватил её под локоть!

– Ну, что-то вроде «сдохни и не родись заново»! – рассмеялась девчонка и озорно ткнула своим маленьким кулаком мне под ребра, причём довольно чувствительно.

В этот момент рубашка на ней распахнулась, и её упругие груди, самым нахальным образом, выпрыгнули наружу. После любовной ночи проведённой всего несколько часов назад это меня уже не так шокировало, но с ровного шага сбило, и я сам чуть было не рухнул в зловонный мусоросборник.

Прошедшая ночь стала казаться каким-то доисторическим событием, почти мифом, случившимся где-то в другой галактике, в другой жизни. А Ганка, видением больного мозга. Вот только это красивейшие из видений, задирая ноги вверх, чтобы перелезть через очередной завал из камней, нет-нет, а сверкала своими голыми ягодицами.

Неожиданно проход впереди заметно расширился, и мы попали в один из хорских Торхов, так на местном наречии, назывались поселения кертов. Не успели мы переступить через племенной круг, оградку из известняка высотой в тридцать сантиметров, как нас окружила толпа из нескольких десятков кертов, кланяющихся нам и пытавшихся припасть к нашим ногам.

Это «гостепреимство» нам сейчас было нужно меньше всего и я, взмахнув обеими руками, заставил их разбежаться во все стороны и прижаться от страха жёсткого наказания к стенам. Думаю, если бы они могли, то вросли бы в камень.

Отнюдь, героем я себя в этот момент не чувствовал! Много геройства ли надо, чтобы разогнать кучку обездоленных рабов? Но, к сожалению, для нашего спасения это было необходимо. Я нахмурился, удрученно махнул головой и поджал плечи.

Ганка увидев, как это огорчило меня, крепко прижалась ко мне всем телом. Я обнял её, и мне стало тепло и светло на душе.

Прошло больше двух часов, а преследователей не было слышно. Я уже надеялся, что мы обойдемся малой кровью – местной вонью, и разбитыми коленками и локтями, но моим мечтам не суждено было сбыться.

Примерно через двадцать минут, как мы покинули Торх, я уловил своим седьмым чувством их зловонное дыхание. Я даже мог точно сказать, сколько сантийцев преследовали нас. Три особи женского пола, а эти похуже мужчин. И нюх у них, как у степных волков из моего родного мира.

– Ганка! Нас почти нашли. – Я сказал это совершенно обыденно, словно совершал покупку на рынке Сирака, где не принято торговаться.

Она упорно молчала и только ускорила и без того широкий шаг, резко взмахивая руками, а ноги у неё и так длинные.

– Ганка! Эй! Нас догоняют три сантийских воительницы! – снова обратился я к девчонке.

– И, что? – она резко остановилась, распахнув рубаху, от чего её груди уткнулись в меня. – Сдашь меня им?