Сергей Галенко - Модус Вивенди

Она села на камень голыми ягодицами, раскинув в стороны ноги, закинула руки за голову и зарыдала. Такого я не ожидал! И не знал, что мне делать в этом случае с фрикийкой.

– Ганка! – я сел вплотную к ней и положил свою левую руку на её горячее бедро. – Что ты! Я… люблю тебя, ну почти! Ты, ты… настоящая!

– Что значит «почти люблю»?

Не успел я и глазом моргнуть, как её плоский, голый живот, оказался на уровне моих глаз, а в щеку ударила хлесткая пощещина.

– Фрикийка! Руки! – я встал и обнял её. – Я только хотел спросить – сможешь ли ты управиться с моим бластером?

– Я Ганка Заалуза, из братства Тиро! – она сказала это так, словно я снова оскорбил её. – Я не только умею соблазнять и удовлетворять, но и убивать врагов без жалости и сожаления.

Её груди в этот момент терялись о моё тело, создавая некоторое неудобство другим органам моего тела, а её огненная речь заставила воспылать меня к ней почти животной страстью. И не упрись в этот момент она мне рукой в плечо, я бы, клянусь всеми космическими богами, забыл обо всем на свете, о преследователя, опасности, вони из канав, и взял бы её здесь же на грязных камнях Хорта.

– Все, мой герой! Успокойся! – Ганка оттолкнула меня от себя. – Я чувствую, твой дружок в штанах стал тверже камня скал Хорта! Посмотри мне в глаза!

Я послушался её и тут же окунулся в бездонный, звёздный космос! Моё сознание стало просыпаться и очищаться от только что душивших его низменных желаний. Во мне запел дух воина и неминуемой победы.

– Фрикийка! Я никогда в жизни не слышал ни о каком братстве Тиро и прочей мистической дребедени, но я тебе верю! – с этим словами я вынул бластер из кобуры на торсе и протянул оружие Ганке. – Учти. Без перезарядки у тебя лишь три выстрела.

– Я запомню, андарианец! – Ганка обняла меня, снова прижавшись ко мне своим голым телом.

Из рукоятки оружия я достал тонкий андарианский стилет, длинной двенадцать сантиметров из цельного алмазного кристалла с измененной внутренней структурой. Стилет был церемониальным оружием и применялся андарианцами лишь на дуэлях чести. Но сегодня ему предстояло стать оружием.

Как только его рукоятка оказалась у меня в ладони, он заиграл всеми цветами радуги, а из его кончика вырвался тонкий белый луч и лезвие удлиннилось вдвое. Девчонка смотрела на мои манипуляции как завороженная, не отрывая взгляд ни на секунду от светового клинка.

– Пошли! – тронул я Ганку за локоть. Время не ждет. И мы вновь углубились в лабиринты тоннелей Хорта. Но теперь мы не убегали. Мы искали лучшее место для жестокой засады, которая принесёт нам верную победу. Хотелось бы в это верить! Только вот сантийские барышни тоже мечтали о наших головах. И о кредитах, которые за них дадут.

Так мы прошли несколько поворотов, изгибов и провалов Хорта. Дыхание преследователей я чувствовал теперь не имперически, а реально, каждой клеточной своего тела. Ещё поворот, новый тоннель и вот оно! Место!

Здесь, очевидно, когда-то давно произошло какой-то обвал, а может быть, это было каким-нибудь кертским памятником или храмом. Коридор здесь разделялся на три части, причём один коридор уходил резко влево и назад. А все пространство, на небольшом пятачке, было усыпано глыбами из круглого и овального камня размером от горошины и до метра. Да простят меня кертские рабы, если мы оскверним что-то священное для них. Хотя скорее это было похоже на природный оползень.

– Фрикийка! – сказал я девчонке. – Ты с бластером спрячешься за этими камнями и будешь ожидать врага. Думаю, это не займёт больше десяти минут. Только не пали в первую попавшуюся цель!

Дождись, чтобы сантийцы вышли на открытое пространство. Прикинь, кого удобнее будет подстрелить, прицелься и только потом жми на гашетку!

Она посмотрела на меня, как на идиота, но промолчала. И я был ей благодарен за это, на споры и пререкания времени больше не было.

– Я уйду в тень дальнего тоннеля. – Продолжил я свои наставления. – И буду ждать своего звездного часа! Да и смотри не подпали меня!

Я поцеловал её как в последний раз, нежно и страстно. И бросился бегом в боковое ответвление.

Сантийцы появились быстрее, чем я предполагал, ну да, это же были дамы! А они вечно куда-то спешат!

Почему я все время говорю сантийцы, а не сантийки? Просто у этой расы нет внутреннего распределения по половому признаку. Это мы называем «дамами» сантийцев, которые делают кладку яиц. Да, не удивляйтесь! Сантийцы, как курицы – яйценесущие существа. Хотя больше походят на уродливую карикатуру доисторического тиранозавра. Груда мышц, мощные лапы и грудь, состоящая из толстых костяных пластин. А вот мозг подкачал!

Я услышал этих монстров ещё метров за двести. Они громыхали своими быстрыми, но толстыми ногами так, что, казалось, своды статысячелетнего Хорта обвалятся нам на голову. Метрах в пятидесяти я уже стал различать их зловонное, тяжёлое дыхание, которое перебивало даже местную вонь. И гортанные, лающие голоса. Я прижался к стене и приготовился броситься вперёд.

И вот они, один за другим, выскочили на открытое пространство. Я даже не предполагал, что они решался здесь остановиться, все-таки воинствующая раса, но видно расходящиеся во все стороны тоннели сбили их с толку.

Бегущий первым сантиец взметнул вверх лапу с бластером, призывая всех замедлить движение.

Они встали в кружок, всего в тридцати метрах от Ганки. И стали о чем-то спорить. А девчонка не сплоховала! Да и как тут было сплоховать, когда перед тобой три жирных зелёных мешка требухов, на выбор!

Я внутренним чувством видел, как она подняла оружие, неспешно прицелилась и нажала на курок.

Сантиец, стоящий к ней спиной, взорвался как водяная бомба, которой балуются все андарианские мальчишки в детстве. Двое других, надо отдать им должное, не растерялись. Один бросился в проход, можно сказать, прямо в мои руки, а другой упал на землю и откатился ближе к стене, прикрывшись от Ганки скальным наростом.

Огромная туша прыгнула в мой тоннель и чуть присев направила бластер в сторону, где по её мнению должна была находиться фрикийка. Но отсюда увидеть её было практически невозможно, её закрывала часть стены и валуны.

Тогда сантиец присел на корточки и стал медленно, на корточках, двигаться вперёд, я осторожно двинулся за ним и приготовил свой церемониальный клинок.

Когда я был от врага всего в трёх метрах, благо зловоние, исходящее от него и запахи Хорта, не давали ему возможности унюхать меня, я поднял клинок над головой, нажал на рукоятку и прыгнул ему на спину.

Клинок расцвёл ярко белым светом. Сантиец почуяв неладное, стал в этот момент поворачивать свою уродливую голову, но это уже не могло спасти его от разящего удара.