Александр Лонс - Завещатель

Felix_98: А! Я и не знал! Надо же чего бывает!

Конец диалога

Когда пару-тройку лет назад в почтовые ящики моего компьютера начал мегатоннами сыпаться мерзостный спам от «Центра Познания Истины», я отчаянно сопротивлялся, ставил фильтры — а спамерюги умело их обходили, и это бесило еще сильнее. Интенсивность заспамливания была совершенно невиданной, и что самое странное, не спадала со временем. Вся страна стонала, не только я. А глава этого Центра не унимался. Поговаривали, что в этом Центре сидят просто больные и маловменяемые люди. Уж как только его не проклинали, не материли, не утюжили…

А вот как относиться к этому, лично мне не сейчас не очень-то и понятно:

Сообщение из сводки новостей сайта Interfax.ru:

«Вчера в Москве убит глава „Центра Познания Истины“ Эдуард Семенигин. Как сообщил в понедельник „Интерфаксу“ источник в правоохранительных органах столицы, тело руководителя предприятия „Центра Познания Истины“ 36-летнего Семенигина было обнаружено накануне в доме 12 на Терской-Ямской улице. Установлено, что смерть наступила от закрытой черепно-мозговой травмы и множественных ушибленных ран головы. По факту убийства возбуждено уголовное дело. Представитель СКП РФ по Москве Алексей Барметов заявил, что правоохранительные органы не располагают информацией о связях убитого в преступном мире».

Конец сообщения

Если бы этого Эдуарда Семенигина просто отдубасили, или розгами на Красной Площади выпороли прилюдно, то это было бы просто смешно. Но его не выпороли. Его убили. Есть мертвый человек, зверски забитый насмерть, судя по тому, что травмы закрытые. Кто-то сильно пожелал ему смерти. И как-то не получается хихикнуть — поделом, мол, потому что насмерть — это не поделом. С другой стороны, может, спамеры призадумаются теперь — ведь вычислить-то их вполне реальное дело?

Вдруг стало страшно. Ведь это я ему пожелал смерти.

И куда делось мое чувство юмора? Может, и не было его никогда? Снова мрачные идеи и угрюмые мысли… Следите за своими желаниями, возможно, они исполняться. Будьте осторожны!

Настроение: успею-неуспею-успею-неуспею-успею-неуспею…

Ну, вот опять начинается это самое — успею или не успею. Моя жизнь в последние несколько недель превратилась в «ромашку», где на лепестках написано — «успею» и «не успею». Как же это уже надоело! Надеюсь, что причина этой «ромашки», оправдает мои ожидания, и окупит собой все потраченные нервы.

Уже к концу дня, где-то в пять тридцать, неожиданно вызвали к нашему директору.

— Вызывали? Здравствуйте!

— Да, Феликс, я хотел Вас видеть, — тот факт, что шеф обращался ко мне на «вы» ничего хорошего мне не предвещал, — как вы себя чувствуете? Присаживайтесь. Вы ведь с понедельника в отпуске?

— Да, а в ночь с субботы на воскресенье уезжаю. А вы — против?

— Я-то не против, но тут вот какое дело. Вы же знаете, что нам еще не доделали оптический кабель?

— Знаю. Еще не заварили концы. Мне сегодня звонил менеджер из КОМКОРа и сказал, что бригаду перебросили на другой объект, и они только в среду могут быть у нас.

— Так, — гендиректор сделал многозначительную паузу, — и что вы предлагаете?

— Я? Ничего не предлагаю. Сережа меня заменит.

— Мы бы хотели, что б вы сами проследили за выполнением работ, — директор нервно крутил в руках дорогую подарочную авторучку, — сами, понимаете?

— Иными словами, вы хотите опять сдвинуть мой отпуск?

— Мы бы очень вас просили. За это получите отгулы. Хотя вы умудряетесь гулять не выходя из своего кабинета.

«Вот ведь зараза какая! Знает же, что я не смогу сослаться на трудовой кодекс и свое желание отдохнуть. Намекает мне на ту девицу и на мое нарушение трудовой дисциплины. Хоть бы он провалился со своей работой! Я уже устал, у меня разваливается личная жизнь, а этот старый пень сдвигает мой отпуск! Он же теперь с меня не слезет, сволочь такая! На него до конца его дней пахать буду. Хоть бы с ним чего случилось, хоть бы помер, что ли для разнообразия!»

— Я же билеты только завтра могу сдать. Деньги потеряю, со своей женой не встречусь. Она уже скоро будет там…

— Вы женаты?

— Почти. Можно сказать, что да.

— Мы премию дадим. И отгулы.

— Двойные?

— Ну… — директор глянул на календарь, — там у нас что, август… Хорошо.

— Я уж заявление напишу, на отгулы? А вы подпишите? А?

— Заявление… — Юрий Дмитрич слегка поморщился, — вы что, моему слову не верите?

— Верю, конечно. Но так, для порядка и для памяти. Так как? Я напишу?

— Хорошо, пишите. Завизирую…

Ну, слава создателю! Наконец-то можно идти домой.

Пока я был на работе, сумасшедший дед с девятого этажа вывалился из окна. Разбился насмерть, причем умер мгновенно. Лететь долго, а внизу асфальт все-таки.

…Все-таки я люблю краситься. Успокаивает. А вы любите делать макияж? Лично я обожаю такое занятие! Когда мне плохо — начинаю краситься. Сейчас я уже не скучаю, и меня уже не глючит в пустой квартире. Но опять что-то произошло. Я не знаю, что мне делать. Матери позвонить? Нет. Сама разберусь. Самое тяжелое в этой жизни — это взять ответственность на себя. Не за выполнение пятилетки, и не за тех, кого мы приручили, нет, а за собственную жизнь. Решать чужие проблемы мы умеем — благо, делаем это каждый день, а вот свои…Нужно просто начать. Проснуться однажды утром, или остановиться в переходе метро, или еще как, и просто понять: за все в своей жизни ты отвечаешь сам. И принять обратную сторону: за жизнь другого человека, пусть даже самого близкого, отвечает лишь он сам. Это бывает больно и страшно, но после этого легче жить.

Вчера позвонил наш главный, и велел быть сегодня с самого утра. Мои вялые попытки отбояриться сославшись на учебу и обязательное присутствие на семинаре по профильному предмету ни к чему не привели. И вот я еду час-пик в переполненной маршрутке. Пару раз попадали в пробки. Тащились медленно, мне уже отзвонили по мобильнику, спрашивая, скоро ли я изволю появиться на рабочем месте. Чтобы как-то отвлечься, я совершенно бессознательно прислушивалась к разговору какого-то представительного дядьки со своим, видимо, сыном лет трех.

— Пап, а пап! А что такое прозелитизм?

— Где ты слов-то таких нахватался? — явно думая о чем-то своем, рассеянно отозвался папаша. Мужик смотрелся в общественной маршрутке как-то инородно и чужеродно, видимо привык путешествовать на своем личном транспорте.

— А вчера к нам в садик пришел такой смешной дедушка с бородой и в длинном черном платье. Как у мамы, только с рукавами. И крест у него был большой и снаружи! А подол у него в глине измазался, когда он вышел из своей машины и мимо лужи шел!

— Да? — папаша слегка оживился, — и что он сказал?