Александр Лонс - Завещатель

— Потому что мне не интересно говорить с неинтересными мне людьми. Я ничего вам не должна.

— Хорошо, допустим, что мы вам не интересны. Тогда чем вы интересуетесь?

— А вот это уже абсолютно не ваше дело. — Меня уже начал утомлять этот тупой и бессмысленный разговор.

— У вас есть хобби? Чем увлекаетесь?

— Есть, — согласилась я, зная, что последует новая серия тупых вопросов и моих бессодержательных ответов.

— Какое?

— А вам-то какая разница? — возмутилась я. — Это не ваш мир, и вам там будет неинтересно.

— Я знаю вас с детства, и я должна знать! Вы верующий человек? — зачем-то спросила соседка.

— Верующая в той степени, в которой мне это надо.

— Вы сатанистка? — Мне показалось, что тетка с трудом задала этот вопрос, будто через силу.

— Нет. — Я посмотрела ей прямо в глаза. — Но это совсем не ваше дело. Даже если бы это было так, вам бы я все равно не сказала

— Значит вы все-таки сатанистка? — уперлась соседка.

— Я уже сказала, это совсем не ваше дело! — заорала я на всю лестницу. — Отстаньте от меня!

— Это вполне мое дело, я старшая по дому и я должна знать о своих жильцах, чем они живут.

— Мои проблемы — это только мои проблемы. Если Вам не нравится моя внешность, то это уже Ваши проблемы. И мои увлечения — это мои увлечения, и я вовсе не обязана Вам о них докладывать, Вы мне никто.

После этих слов, я резко повернулась и ушла, не слушая возмущенных слов, что соседка посылала вдогонку.

Не знаю, правильно я поступила или нет, но терпеть не могу, когда меня вот так кто-то допрашивает, причем говорит о таких вещах, о которых даже друзья иногда не знают. Я просто не умею сдерживать себя в таких случаях.

Я не умею сдерживать себя в ряде случаев, и это всегда мне вредило и сильно мешало жить. Вредит до сих пор.

— Садись, поговорим немного, — сказал хозяин стола.

Этот следователь мне чем-то сразу не понравился, и, похоже, чувство было взаимным. Молодой совсем, думаю, только недавно закончил обучение. Или еще нет? Черт его разберет! Одет элегантно, почти с претензией. Я бы даже сказал — франтовато. А манера разговаривать какая-то дурацкая. Сразу на «ты». И вообще ведет себя как олигофрен какой-то. Их там что, культуре речи и правилам поведения не обучают?

— Извините, мы с вами знакомы уже?

— Чего? — следователь вскинул на меня глаза.

— Мне так показалось. Вы говорите, как один мой давнишний приятель.

— Ладно, не кати, — сразу понял он. — Будем на «Вы». Вы где были двенадцатого вечером?

— Дома. Говорить правду легко и приятно.

— А днем раньше? — усмехнулся следак. — Вечером?

— У одной знакомой в Питере, — честно признался я.

— А еще сутками раньше?

— Тоже в Питере. В тридцать восьмом отделении. Там драка была на улице, ну, случайно оказался рядом, а когда приехала бригада, то меня по ошибке взяли. Потом разобрались и отпустили. Но — полночи просидел там.

— Кто подтвердит?

— Смотря, про какое время пойдет речь. В Питере — милиция и моя знакомая всегда могут подтвердить. В протоколе есть время. Дома — соседи сверху. Как раз выяснял, почему с потолка капает. У них труба протекла на кухне, еще сантехника вызывал и разговаривал с ними со всеми. Время вызова сантехника зафиксировано диспетчерской. Подтвердят. Хотя между нами нет взаимной симпатии.

— Чего? — уже раздраженно спросил следователь.

— Они подтвердят, — пояснил я более кратко.

Письмо по e-mail:

Феликс, привет!

Ты как? Почему не пишешь? Уже неделю не вижу тебя в онлайне на сайте дневников. И новых записей у тебя нет. С тобой все нормально? Почему нет писем?

В детстве я думала, что нельзя убивать пауков, потому что они приносят письма. А у меня вчера была странная история. Не знаю, как к этому относиться.

Я шла по Невскому проспекту. Шум, толпа, все дышало счастливой суетой. Согревшись в кафе после чашечки ароматного капучино, подходила к метро, не замечая времени. Мой взгляд упал на гранитный поребрик, где мы сидели в ту незабываемую ночь. Помнишь? Всяко бывает, но обычно никто никогда не сидит на этом месте, но вчера было по-другому. Там сидела какая-то бабушка, хрупкая иссохшая старушка. Бледная кожа едва обтягивала лицо, старая потрепанная одежда, помутневшие от старости глаза еще не до конца лишились былой красоты и мирно блестели. Она держала в руках что-то закутанное в шерстяной платок. Внимательно взглянула и приостановилась. Из-за складок шерсти показалось два черных глаза, затем мокрый нос, а потом кто-то жизнерадостно гавкнул и укутался в платок. Это был щенок, маленький малыш, который звонко лаял. А на его лапках висела картонка с надписью «Помогите на еду». Прошла мимо, а сейчас жалею об этом. Можно придумывать много отговорок. Говорить, что все это мафия, что деньги, которые кидают прохожие, идут на выпивку той же старушке. Но ведь по сути дела, может быть для нее этот щенок последнее, что осталось у нее в жизни, последняя ее радость.

Я шла и уличала себя в том, что стала, как и все. Желание отойти, уклониться, не ввязываться и раньше бывало со мной. Понимала, насколько в нашей жизни привычно стало наше чувство, как оно пригрелось, незаметно укоренилось. И после этого мы еще что-то смеем говорить о своих проблемах и жаловаться на Небо. А сами? Сами мы в упор не видим тех, кому может быть нужна помощь! Неужели мы стали настолько черствыми?

И последнее. Закрываю свой дневник на dark-diary.ru.

Надоело. Ольга.

Конец письма

Ольга обещание выполнила — дневник свой закрыла. Вернее — «заморозила». Перестала пополнять и доступ сделала возможным только для своих немногочисленных друзей.

Диалог онлайн: Helga — Felix_98

Helga: Привет. Как дела?

Felix_98: О, привет! А у тебя? Получил твое письмо и решил появиться. Много работы, поэтому давно меня не было. Как ты?

Helga: Я купаюсь в море позитива!

Felix_98: Море позитива? Мне так его не хватает сейчас и последнее время! Дай хоть один стаканчик.

Helga: Через пару часов смогу. Или раньше. Про позитив — ты употребляешь что-нибудь?

Felix_98: Позитив — спасибо. Употребление — нет!

Helga: Твой ответ — похож на песочные часы. Лучше бы это не писала, да? Позже поговорим…

Felix_98: Не понял про часы, ну, да ладно…

Перерыв диалога Через четыре часа. Продолжение того же диалога.

Helga: Про часы имела в виду внешний вид этой записи… хорошо — проехали. Извини, была немного не в себе.

Felix_98: понял, по твоим записям. Я беспокоюсь за тебя. Не нравится мне это! Престань.

Helga: Еще один противник наркотиков… Понятно…

Felix_98: У вас там что, вечеруха? А мне всегда вот недоставало таких веселых компаний! Или это — компаниям недоставало веселого меня?

Helga: Если бы вечеринка! Одна, да еще мама с отцом домой пришли, я так боялась запалиЦЦа!