Владимир, Михальчук - Полный дом смерти

Горничная взвизгнула и спряталась за моей спиной.

– Я живу на третьем этаже, – шепнула Делья. – Левый коридор, правая от доспехов дверь.

Мои губы расплылись в улыбке дебила. Надеюсь, этого не заметил дворецкий.

– Идите, милая, – позволил я девице. – На сегодня хватит трудиться – частный детектив Ходжа Наследи выполнил вашу работу.

Горничная присела в книксен и юркнула вон из оранжереи.

– Не смейте распоряжаться так моими подчиненными! – взвился Лумиль. – Вы вредите моей репутации, н-да! Кто вам позволил работать вместо Дельи?

– Вольно, господин дворецкий! – рявкнул я по-армейски. – Разве хозяин Шамур не предупредил вас, что на время расследования в этом доме главный – я?

– Нет, – опешил старик.

– Так зарубите себе на синем носу.

Я стремительными шагами двинулся к двери, пока леприкон не пришел в себя и не начал читать нравоучения о вреде фамильярности с персоналом. А то еще догадается, что я блефовал.

Как и всегда, в оранжерее мозгомпьютер превратился всего лишь в мертвые мозги на запястье. Никаких следов магии, только легкий намек на ауру горничной. Магическая машинка также показала, что в земле не валяются бесхозные трупы. Обычная цветочная клумба, задуманная неизвестным шутником. Ну, ничего, скоро мы узнаем, кто этот веселый тип.

– Давайте займемся досмотром поместья.

Старик послушно засеменил следом.

В течение трех часов мы блуждали этажами и обыскивали комнаты. Меня познакомили с двумя десятками слуг. Большинство из них работало первые дни – бывшие обитатели поместья бель-ал Сепио испугались слухов о родовом проклятии и рассчитались еще неделю назад.

Блондинки и брюнеты, брюнеты и блондинки. Две шатенки, учитывая понравившуюся мне Делью. Оборотни выдры, зайцы, волк, три бурундука, выхухоль и даже слон. Последняя служанка, воистину слоноподобных размеров и таких же манер, ухаживала за мельницей. Если я правильно догадался, в безветренную погоду сия дама хваталась за короба и самолично ворочала жерновами.

Здесь же нашелся последний конюх – бледный, как лик второй валибурской луны. По секрету он сообщил мне, что хозяин Шамур устроил заговор с целью убийства всех работников конюшни.

«Отчего же еще погибли Пэйр и Орлен?».

Поглядев на одутловатое лицо, могущее принадлежать как главному конюху, так и кому-нибудь из его парнокопытных подопечных, я внес его в список «Лица с белой горячкой, совершенно неадекватные и страдающие паранойей». От Рауха на десять метров несло тяжелым перегаром дешевой свекольной сивухи.

Кроме конюха в поместье подобным образом благоухал еще один персонаж. Егерь Амок едва умел сдвигать глаза поближе к переносице и смотреть осмысленно. По слухам, последнюю дичь этому рысоборотню удалось поймать еще лет десять назад. И то по чистой случайности. Народ судачил, что безнадежно конченого алкоголика хозяин держит в поместье исключительно из жалости. Если он – убийца, то мне стоило задуматься над карьерой балаганного шута. Я не смог бы выдержать такого позора: столь конченый преступник в моем расследовании.

Эконом Горм жил вне пределов поместья и появлялся здесь только раз в квартал, к тому же только по вызову хозяина. Он передвигался в инвалидной коляске, почти не мог говорить и явно не выглядел убийцей. Для осуществления зловещих планов злоумышленник должен был постоянно находиться в доме. Так что бухгалтера-инвалида пришлось вычеркнуть из списков.

А еще в доме бель-ал Сепио обитали двое охранников: Ограм и Торк, близнецы – мускулистые гоблины двухметрового роста. Они круглосуточно несли вахту в окрестностях поместья и вполне могли совершить большинство случившихся преступлений. В силу коварного шовинизма, я включил зеленокожих куда-то в середину списка. Там же находились имена двух дюжин здешних работников.

Никто из прислуги не рассказал ничего нового. Все те же старые факты. Скукота…

Лумиль отпустил прислугу, и мы отправились осматривать места преступлений. Первым нашли жилище убиенного сына бель-ал Сепио.

– Скажите, покойник всегда носил с собой это украшение? – спросил я дворецкого, когда мы вдоволь переворошили грязное белье в комнате Джувила.

Передо мной висела картина, изображавшая широкоплечего молодого человека в мундире хват-лейтенанта пограничных войск. Хмурый, с глубокой ямочкой на тяжелом подбородке, кривым носом и серыми глазами. Этот оборотень не слишком мне понравился. Оставалось надеяться, что художник слегка сгустил краски. Иначе не завидую бедняжкам Олиель и Натоли. Иметь в родстве такого зловещего братца – нехорошо для генотипа.

На шее нарисованного парня блестела большая иконка с инкрустацией в виде богини справедливости Калибдры. Формой медальон весьма напоминал злополучную марку бель-ал Сепио.

– Н-да, ему принадлежала эта вещь еще с рождения, – подтвердил леприкон.

– Она была на нем во время похорон?

– Трудно сказать, – растерянно пробормотал Лумиль. – Его, как и госпожу кузину бель-ал Сепио, хоронили в закрытом гробу. А в суматохе, поднявшейся во время убийства, я как-то не обратил на сей факт внимания.

– Мне почему-то кажется, что будь медальон на мертвеце, – я не стал вдаваться в подробности своих умозаключений, – поместье бель-ал Сепио ограничилось бы только одним покойником – Джувилом.

Дворецкий принялся меня расспрашивать, но я остался непреклонен. Общая картина убийства, его мотивов и подоплек начинала складываться в единое целое. Но мне все равно пока не попалась хоть самая мизерная подсказка о личности преступника.

Дальнейший осмотр комнаты Джувила ни к чему не привел. Но!

Здесь стоял такой же трельяж, как и в спальне Парто.

– Позволите? – Не дожидаясь, пока старик пробормочет разрешение, я разворошил маленькие ящики, ничего в них не нашел, и влез под зеркало.

Под тяжелым сундуком на ножках, которые поддерживали зеркальные секции, нашелся тайник. Признаюсь, мне пришлось вдоволь намучиться, чтобы его обнаружить, настукивая костяшками пальцев по доскам.

Едва заметная щепочка повернулась с легким щелчком, и обнажилась узкая ниша. Тю, а я-то думал, что в столь громадном зеркале можно спрятать дорожную сумку!

Пустое пространство, горсточка пыли и…

– Нашел!

Я вытащил на бело-зелено-апельсиновый свет валибурских солнц небольшой сверток бумаг. Несколько счетов за услуги борделя, заначка в сумме сорока валлов, курительная трубка с пыльцой усладиума, короткое письмо и деревянная коробочка.

Коробка пустовала. Внутри находилась замшевая подкладка со странным тиснением в виде изогнутого ключа.

– Не знаете, что здесь могло храниться?

Дворецкий охнул и рефлексивно хлопнул себя по мошонке. Следующую секунду до него дошел весь ужас произошедшего, и он со стоном схватился за пах.