Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Буэнос-Айрес

Ответом ему был – безудержный и звонкий смех.

– Ха-ха-ха! – беззаботно веселилась Таня. – Ой, уморил, обормот мечтательный! Война…. Ха-ха-ха!

– Амазонка, будь другом, поясни, пожалуйста.

– Другом, говоришь? Нет, Тёма, другом я тебе никогда не буду…. Женой, любовницей, боевой подругой – сколько угодно, до самой смерти. Но, другом? Извини, это – полностью исключено…

– Хорошо, мадам Белова, я всё понял. Постараюсь не разочаровать вас – в трепетных и пылких ожиданиях…. Но, всё же, что там хлопало-то? Мне же, извини, не видно. В том смысле, что на затылке глаз нет. А у тебя обзора, как я понимаю, гораздо больше.

– Больше, – довольно улыбнувшись, подтвердила жена. – В небо – одна за другой – взлетели три изумрудно-зелёные ракеты. Типа – условный сигнал – «три зелёных свистка»…. А ещё я мельком посмотрела на наручные часы. Выходит, что мы с тобой, мой неутомимый и нежный рыцарь, усердно и увлечённо кувыркаемся здесь, то бишь, на белоснежном песочке заброшенного речного пляжа, уже больше трёх часов. Бывает, конечно. Дело-то молодое…. Сигнальные ракеты? Наверное, это Лёша Никоненко уже вернулся к излучине Рио-Рохо и, понятное дело, разыскивает своего командира…. Может, прервёмся? Давай-ка, слезай со своего любимого сексуального станка! То бишь, с меня…. Искупаемся напоследок, чтобы безудержным развратом – пусть, и супружеским – от нас не пахло. Потом оденемся и вернёмся к кебрачо. Нам же сегодня ещё, если ты подзабыл, надо переместиться к таинственной аномальной Зоне, которая дружит только со «счастливчиками»…

От лагеря гаучо на излучине Рио-Рохо они отъехали только в пятнадцать тридцать.

– Следуем строго на северо-запад! – вольготно разместившись на пассажирском сидении рядом с водителем, объявила сеньора Маркес. – Видишь, Мануэль, на горизонте три чёрных горных пика?

– Вижу, мэм.

– Вот, и рули на центральный…

– А какой у вас план, многоуважаемая донья Изаура? – поинтересовался Артём. – Сколько километров предстоит проехать по пампе? Вечер, тем не менее, приближается. А нам, по вашим же словам, надо будет ещё и пешком преодолеть более тридцати пяти километров.

– Зануда ты, господин подполковник, – кисло усмехнувшись, пожурила старушка. – Впрочем, для твоей будущей генеральской должности это ни так и плохо. Умные бюрократы и в армии, и в спецслужбах – на вес золота…. Доедем до границы Зоны, там и определимся – с ближайшими планами.

Через десять-двенадцать километров прозвучала новая команда:

– Сворачиваем в широкую лощину, ведущую на север!

В лощине было прохладно, сумрачно и очень тихо. На смену жёлто-зелёной траве пампы пришли фиолетовые кустики чертополоха и разноцветные лишайники.

– Приграничье, мои юные друзья! – известила Изаура. – Место – во всех смыслах – необычное и тревожное. Здешние гаучо и их парнокопытные стада всегда обходят эту негостеприимную лощинку стороной, от греха подальше…

По ощущениям – они ехали уже часов пять-шесть. Но блёклое солнышко, как казалось, висело на небосклоне совершенно неподвижно, словно бы опасаясь приблизиться – хотя бы на миллиметр – к неровной линии горизонта.

В какой-то момент Мануэль плавно остановил машину и попросил – неожиданно-мягким голосом:

– Смените меня кто-нибудь. Ну, пожалуйста…. Дорога плывёт перед глазами. Баранка не слушается, так и норовит вырваться из рук. Глаза слипаются. Как бы не уснуть…

– Эге, знать, подъезжаем. Останавливай, извозчик, лошадку! – обрадовалась сеньора Маркес. – Дальше отправимся пешочком.

– Ничего не понимаю! – ошарашено произнесла Татьяна, с удивлением глядя на наручные часы. – Пятнадцать пятьдесят пять. Получается, что мы ехали всего-то двадцать пять минут? Быть такого не может!

– Ещё как – может, – кротко улыбнувшись, заверила донья Изаура. – Приграничье, оно такое. Чего только в нём не случается. Причём, каждый раз по-разному. Впрочем, в самой Зоне время течёт уже в обычном порядке, безо всяких цирковых фокусов…. Вылезайте, ребятки, из машины. Доставайте носилки, рюкзаки с продовольствием и походным снаряжением. Нам ещё идти и идти. Надо до темноты добраться до Золотого ручья, там имеется отличное место для ночлега…. Ещё одно, уважаемый Мануэль. У нас же сегодня, как мне помнится, вторник?

– Так точно, мэм, – подтвердил водитель.

– В четверг, часов в девять утра, подъезжай на это самое место. Заберёшь меня и доставишь к излучине на Рио-Рохо. Данный вопрос с сеньорой Мартиной согласован.

– Слушаюсь, мэм. Будет исполнено.

– А как вы здесь окажитесь? – уточнил Артём. – Мы вас принесём?

– Нет, подземные кечуа. По ночам они иногда, по отдельному разрешению вождя, гуляют-слоняются по окрестностям. Естественно, не покидая пределов Зоны…. По правую сторону от лощины, надеюсь, виден двугорбый холм с приметным камнем на седловине?

– Имеется такой холмик. И камушек интересный – высокий, красно-бурый, с чёрной «шапкой».

– К данному камню, за которым и начинается Зона, в четверг – перед рассветом – кечуа меня и доставят. А сюда я и самостоятельно дохромаю как-нибудь.

– Спуск больно, уж, крут.

– Ничего, не впервой. Тем более что там и дельная тропка давно натоптана…. Давай, Мануэль, уезжай! Смотри, верзила усатый, только не усни. Борись со сном изо всех сил…

– Постараюсь, сеньора. Удачи вам, дамы и господа!

Когда внедорожник, развернувшись, тронулся в обратный путь, Изаура велела:

– Ну, детки, укладывайте немощную бабулю на средство передвижения. Тросточку разместите рядом со мной…. Спасибо! Теперь надевайте на плечи рюкзаки, хватайте носилки за ручки, и – в путь. Держите курс на приметный красно-бурый камень. Скоро окажитесь на тропинке. А на седловине гребня я вам дан новые указания – куда и зачем…. Что это щёлкнуло?

– Это я автомат сняла с предохранителя, – пояснила Таня. – На тот случай, если, вдруг, какая-нибудь зубастая и уродливая гадина выскочит нам навстречу. Ведь, может – выскочить?

– Сомневаюсь. Сейчас для всяких гадин и тварей, что называется, не сезон. Осень – применительно для Зоны – время тихое спокойное…

Минут через двадцать пять внутренний голос – известный брюзга и склочник – принялся недовольно ворчать: – «Старушка-то – тяжёленькая! С виду худенькая и субтильная, но, наверно, килограмм на шестьдесят пять потянет. Руки уже, блин, отваливаются…. А с тропинкой сеньора Маркес не обманула. Хорошая такая тропа, широкая…. Интересно, а кто и когда её протоптал?».

– Устали, деточки? Небось, запыхались? – заботливо поинтересовалась донья Изаура. – Ничего, на седловине – перед тем, как входить в густой лес – немного передохнём…».

– Откуда в аргентинской пампе – взяться дельному лесу? – тяжело отдуваясь, пробормотал Никоненко, шедший в этой «упряжке» замыкающим. – Так, только отдельные островки смешанного мелколесья. Впрочем, спорить с вами, уважаемая сеньора, я не буду. Себе, как говорится, дороже…