Саймон Грин - Нехоженые Тропки (Любительский Перевод)

- Сделано? - спросила Сьюзи от двери. - Вы закончили?

- О да, - ответил я. - Вряд ли я смог бы навредить сильнее, даже пытаясь это сделать специально.

- Не переживай, - сказала она. – С каждым разом получается все лучше и лучше.

Я резко на нее оглянулся, но решил ни о чем не спрашивать. Мне не хотелось знать. Я увел Томми от тела колдуна, и мы, как смогли, вином отмыли руки и оружие. Мы ничего не смогли сделать с нашей зазбрызганной кровью одеждой. Переодеться было не во что. Одна надежда, что чары Дедушки Время скоют запекшуюся кровь от посторонних глаз. Томми обвиняющее посмотрел на меня:

- Есть хоть что-нибудь, чего ты не сделаешь, Тэйлор? Или кто-нибудь, чью жизнь ты не станешь разрушать, чтобы отомстить своей матери за то, что сбежала и бросила тебя в младенчестве?

- Это не так!

- Правда?

- Да! Все, что я здесь сделал, и все, что сделаю, - все это ради спасения Темной Стороны и мира! Если бы вы видели то, что видел я...

- Но мы не видели. И ты нам об этом не рассказываешь. Почему, Тэйлор? Что ты от нас скрываешь? Или мы должны верить тебе на слово?

- Да, - ответил я, выдерживая его сердитый пристальный взгляд.

- И какого черта я должен это делать это?

- Потому что он - Джон Тэйлор, - сказала Сьюзи, отходя от двери с дробовиком в руках. - И он заработал право на доверие.

- Конечно ты его поддерживаешь, - ответил Томми горько. – Ты же его женщина.

Сьюзи остановился, а потом коростко рассмеялась:

- О, Томми, ты ничего не знаешь, правда?

В этот момент дверь за ней распахнулась, и огромный, как гора, человек в кольчуге ворвался в бар. У него была та функциональная плотная мускулатура, которая дается и испытывается постоянным тяжелым трудом, а его рваная кольчуга с кожаным поддоспешником несли на себе следы долгого использования и сильного износа. У него было квадратное, грубое, почти зверское лицо, покрытое шрамами, пересекавшими его вкривь и вкось. Рот был безжизненной чертой, а взгляд холоден и непреклонен. В одной руке он держал огромную булаву с покрытой жуткими зубцами головой. Я в жизни не встречал человека, выглядевшего более опасным.

Он шагал к нам через бар, легко отпинывая с дороги столы и стулья. Сьюзи развернула на него дробовик, а мы с Томми быстро встали по обеим сторонам от нее, но вновь прибывший не остановился, пока не смог увидеть Мерлина сквозь нас. Увидев кровь, пропитавшую спереди одежды Мерлина, он начал улыбаться, но улыбка исчезла, как только он понял, что колдун все еще дышит.

- Он не мертв, - сказал он, и его голос походил на трение камня о камень.

- Он не мертв, - согласился я. – Кто вы?

- Я - Kaй, - ответил он. - Брат Артура. Сводный брат, по крови, но он всегда называл меня братом. Мы дрались в великих бытвах, плечом к плечу и спиной к спине.Поражали зло везде, где находили. Проливли друг за друга кровь и спасали друг другу жизнь дюжину раз. Он был Королем и нес на своих плечах ответственность за целое королевство, но всегда находил для меня время, и я знал, что не было дня, когда бы он не думал обо мне. Я никогда не доверял Мерлину. Никогда не доверял магии. Я пытался предостеречь Артура, но он всегда был слеп к ошибкам колдуна. И где был Мерлин, когда Артур нуждался в нем больше всего? Ушел. Его нигде не нашли. Я видел храбрейших рыцарей, сваленных на землю шакалами. Я видел хороших людей, уничтоженных превсходящими силами. Мы бились много часов, топтались в кровавой грязи, и в конце... никто не победил. Артур и ублюдок Мордред умерли, на руках друг у друга. Гордые рыцари Камелота пали или рассеяны. Королевство разорвано на части гражданской войной, - так падальщики бьются за останки, а Мерлин... все еще жив. Разве это правильно? О какой справедливости может идти речь, когда предатель все еще жив? Я - Kaй, брат Артура, и я буду мстить за его смерть.

- Потому что Мордред мертв, - сказал я. - И у тебя больше никого нет.

- В сторону, - сказал Кай.

- Не приближайтся, - сказала Сьюзи, нацеливая дробовик ему в лицо.

Кай лишь презрительно усмехнулся.

- Я защищен от любого волшебства, любого сверхестественного оружия, - сказал он холодно. - Чары, доставившие меня сюда, защитят меня от всего, что могло бы удержать от меня мою законную добычу.

- Но ты же не веришь волшебству, - сказал я, пытаясь выиграть немного времени на раздумья.

Кай коротко улыбнулся.

- Нужда заставит. Если понадобится, я продам душу, чтобы купить справедливость. А теперь - в сторону, или умрите вместе с ним.

Он шагнул вперед, поднимая зубчатую булаву, и Сьюзи выдала ему дуплетом прямо в лице. Или, по крайней мере, попыталась. Дробовик не сработал. Она без толку попробовала еще раз и отбросила оружие в сторону, поскольку Kaй возник прямо перед ней. Она выхватила длинный нож из-за второго голенища и рубанула его по незащищенному горлу. Кай инстинктивно отпрянул назад, и я сбоку ударил его плечом, надеясь, что скорость моего удара выведет его из равновесия. Вместо этого он сместился едва ли на дюйм, и отшвырнул меня в сторону одним движением закрытой кольчугой руки. Я врезался в связку стульев и тяжело рухнул на землю. Столкновение выбило из меня дыхание и зацепило голову. Я с трудом поднялся на колени, когда Сьюзи с Каем схватились, одна с ножом, а второй - с палицей, - с рыком и ворчанием. Он был больше, но она была быстрее.

Томми схватил завернутое в ткань сердце, и защитным жестом прижал его к груди, глядя на борьбу широко открытыми, потрясенными глазами. Ведьма Нимуя оставила свой меловой круг мела и склонилась над Мерлином.

- Что-то не так! – закричала она. – С чарами, которые Kaй принес сюда, - они вмешиваются в магию, поддерживающую его жизнь! Заставьте Кая убраться, или Мерлин умрет!

- Делаю, что могу! - прорычала Сьюзи.

Она качалась и изгибалась, когда Kaй махал своей булавой. Та, должно быть, весила целую тонну, но Kaй управлялся ей, как игрушкой, только ветер свистел между кривыми шипами. Сьюзи поднырнула, ударив Кая ножом, но лезвие лишь бессильно отскочило от его кольчуги. Kaй провел большую часть жизни на полях сражений, и это сквозило в каждом его движении, экономном и убийственном.

Но Сьюзи Стрелок - дитя Темной Стороны, и ее гнев уравновешивал его умение. Она била в лицо и горло, локти и паха, но каждый раз его булава была там вовремя, чтобы ее блокировать. Сьюзи была охотником за головами, бойцом, и искусным убийцей; но Kaй был одним из рыцарей Артура, проливавшим кровь в тысячах войн и пограничных конфликтов. Он теснил ее, шаг за шагом, его руки поднимались и падали с ужасной силой, безжалостно, как машина.

К тому времени я сумел подняться на ноги и доковылять до стола, где лежал Мерлин. Сьюзи сама могла о себе позаботиться. Я же должен был видеть, что происходит с Мерлином. Его дыхание стало рваным, и цвет его лица стал хуже. Я ударился обо что-то головой, и она болела нещадно. Кровь прилила к лицу. Я не походил на человека, способного ясно мыслить. Томми беспомощно толкался около Нимуи, творившей заклинания над Мерлином. По растущему на ее лице отчаянию я заключил, что они слабо помогали. Томми захватил меня за руку, чтобы привлечь мое внимание, но потом оценил состояние, в котором я находился, и помог мне устоять на ногах.