Джейн Кренц - Глубже некуда

Фэллон поморщился, но промолчал.

Генри пристально посмотрел на нее, а потом стал изучать ее босса. Изабелла видела, что хозяин «Си Бриз» принимает решение.

— Вы, можно считать, уже местные, — произнес Генри. — У вас есть право узнать, что случилось здесь двадцать два года назад. Пойдемте в дом. Вера сделает кофе. Для вас, Изабелла, приготовим чай. Мы расскажем вам то, что знаем, но должен честно предупредить, говорить особенно нечего.

Уокер отправился строевым шагом в мотель и занял сиденье у окна. Он обхватил себя руками и опять принялся потихонечку раскачиваться.

Изабелла освободила от кипы книг старомодное кожаное кресло и присела. Фэллон же схватил один из деревянных стульев у небольшого обеденного стола, развернув его, оседлал, а все еще завернутые в одеяло часы пристроил у ног и сложил руки на спинке стула.

Внутренность мотеля напоминала Фэллону его собственную контору, или, по крайней мере, какой она была до того, как ее захватила Изабелла и произвела переворот: каждое мало-мальски пригодное пространство было завалено книгами, журналами и распечатками. Тут же на обеденном столе стояли компьютер с принтером.

В большом камине горел огонь. Над каминной полкой висели два ряда портретов в рамках. На каждом присутствовали молодые мужчины или женщины. Некоторые были в шапочках и мантиях. Другие в военной униформе. Одна женщина стояла, гордо улыбаясь, в дверях ресторана. Фэллон знал, что ресторан был ее собственным.

Десятилетиями в Скаргилл-Коув забредали беглые и беспризорные дети. Большинство из них надолго не задерживалось, но те, что оставались, потихоньку попадали под присмотр, находили защиту и получали образование. Генри и Вера были городскими неофициальными наставниками. Портреты в рамочках — фотографиями выпускников Коува.

Краем глаза Фэллон видел, как Изабелла бросила мимолетный взгляд на верхнюю страницу стопки бумаги, лежавшей на подлокотнике кресла. Ее глаза немного расширились, а потом она улыбнулась. Он узнал эту особую улыбку. Она означала, что Изабелла только что разгадала какую-то маленькую тайну.

Он подмигнул. Изабелла засмеялась.

Вера, полнотелая, ширококостная и хорошо выглядевшая женщина лет пятидесяти пяти, вышла из кухни, неся в руках четыре кружки. Ее каштановые с проседью волосы были завязаны в «конский» хвост. Она надела длинное до лодыжек фиолетово-зеленое платье свободного покроя. Из-под рукавов платья выглядывали побледневшие татуировки. Несмотря на холодный день, она носила только шлепанцы на босу ногу.

— Здравствуйте, Изабелла, Фэллон, — поздоровалась Вера приятным хрипловатым голосом. — Рада видеть вас обоих. И тебя тоже, Уокер.

Она не выказала никакого удивления по поводу того, что Уокер сидит в доме.

Изабелла постучала по распечатке, лежавшей на подлокотнике кресла:

— Вы ведь Вера Хастингс, писательница, верно? И пишете приключенческие серии о вампирах и ведьмах. Я люблю ваши книги.

Вера закашлялась:

— Спасибо. В общем-то, Вера Хастингс — это мы с Генри. Он пишет о вампирах, я о ведьмах.

— Такие ужастики эти романы, — воодушевилась Изабелла. — Мне особенно нравится тот, где вампиру пришлось выпить кровь у ведьмы, потому что он умирал, и ее кровь превратила его в пьяницу.

Фэллон решил, что настало время вмешаться и взять разговор под контроль.

— Так вот насчет часов…

— Часов? — повторила Вера.

— Вон тех, что в одеяле, — пояснил Фэллон.

Уокер содрогнулся:

— Оно из подвала.

Озабоченно глядя, Вера стала рассматривать завернутые в одеяло часы рядом с ботинком Фэллона.

— Ты прав, Уокер. Что бы там ни было под одеялом, оно из подвала.

Уокер стал раскачиваться сильнее:

— Ты можешь почувствовать. Как и я.

— Да, — подтвердила Вера. Она поставила кружки на стол. — Все к тому вело, что это случится рано или поздно. Мы всегда знали, что когда-нибудь, что бы там ни валялось в подвале, огребем мы с этим хлопот.

Генри вышел из кухни, неся в одной мясистой ручище кофейник, в другой чайник.

— Мы просто никогда не задумывались, что же будем делать, когда возникнут неприятности.

— Потому что нас не озаряли никакие великие идеи, — заявила Вера. Она взглянула на Фэллона. — Вы кому-нибудь в городе рассказывали о своей находке… о той вещи, что у вас там, под одеялом?

— Пока нет, — признался Фэллон. — Уокер почуял их, когда я поднимался на крыльцо конторы. Он ясно дал понять, что нам нужно поговорить с вами и Генри. Я так понял, что он знает, о чем говорит.

— Да уж, — подтвердила Вера. — Когда дело касается вещей из подвала, Уокер по меньшей мере не хуже любого из нас знает в них толк. Может, даже лучше.

Генри наполнил кружки. Вера раздала их. Уокер отказался от своей, придерживаясь принципа «никакой милостыни». Вера поставила кофе рядом на подоконник. Спустя какое-то время Уокер взял кружку, словно просто нашел ее, как находил все необходимое для жизни, попадавшееся ему по пути.

Фэллон наклонился и откинул одеяло.

Вера и Генри взглянули на часы: вид у пары стал озадаченный.

— Это же просто часы, — нахмурившись, произнес Генри.

— На самом деле это часовой механизм, вырабатывающий энергию, которая влияет на высокочастотные волны в видимом спектре, — пояснил Фэллон. — Заведи часы, и стоит им затикать, как все погружается во тьму в радиусе нескольких ярдов.

Генри тихо присвистнул:

— Вот же хренотень. — Он тут же присмотрелся, сощурив глаза. — На вид старинные.

— Они и есть старинные, — подтвердил Фэллон. — Конец девятнадцатого века.

Вера воззрилась на часы.

— Вы утверждаете, что они изобретены и сделаны в викторианскую эпоху?

— Именно, — подтвердил Фэллон.

Генри покачал головой.

— То, что вы описываете, это скорей передовая технология. Если эта вещь из подвала, ее должны были собрать в лаборатории, имевшей дело с высокими технологиями. — Он с тревогой взглянул на Веру. — Как другие вещи оттуда снизу.

— Нет, — возразил Фэллон. — Это дело рук одного гениального, но опасного изобретателя, жившего в викторианские времена. Миссис Миллисент Брайдуэлл. Уж поверьте мне.

— Но тогда в подобном устройстве должна быть применена такого рода уже достигнутая технология, — засомневался Генри. — Черт, даже за пределами достижимого. Неважно, насколько гениальна ваша изобретательница, но ей не были доступны продвинутые материалы и алгоритмы, требующиеся для конструирования и создания такого механизма, способного нейтрализовать видимые волны.

— Диковинки миссис Брайдуэлл, как она их называла, не основаны на компьютерных программах или высокотехнологичных устройствах, — пояснил Фэллон.

Вера озадаченно посмотрела на него: