Михаил Ахманов - Али Бабаев и сорок покойников

– Можно, – кивнул Игорь Петрович и деликатно вытер платочком нос.

– Странно ты одеваешься… Почему? Это в ПАСЕМ такая форма?

– Моя одежда не связана с политикой и работой в Думе, – ответил гость. – Она отражает другую сторону моей натуры. Я, Али Саргонович, эльф.

– Эльф? – Бабаев вцепился в волосы. – Почему эльф? Как эльф? Они ведь такие маленькие и с крылышками!

– Распространенное заблуждение. Эльф – вот он! – Заметно успокоившись, Игорь Петрович коснулся своей кружевной рубашки. Я ролевик, и на эльфийском мое имя Леголас.

– Леголас… эльф… ролевик… – произнес Бабаев в некоторой растерянности. – И что же ты делаешь в качестве эльфа?

– Что м ы делаем, – отозвался Игорь Петрович, выделив это «мы». – Собираемся вместе с гномами, хоббитами, белыми магами и воюем с гоблинами, троллями и другой нечистью.

– Интересно! Я, кстати, с одним гоблином знаком. Полезный человек! Яша Ширишвили зовут. Слыхал про такого?

Игорь Петрович помотал головой. Кажется, речь шла о других гоблинах.

– А как вы с ними воюете? На компьютере? – с надеждой спросил Бабаев.

– Нет, на природе, в лесах и полях. Иногда на Ладогу выезжаем или на Селигер, русалок с собой берем. Они, кстати, все лесбиянки.

Али Саргонович глубоко вздохнул. Потом повторил. Трижды. Приток кислорода действовал освежающе и расширял восприятие. Эльфийская сущность Игоря Петровича уже не чудилась Бабаеву чем-то несовместимым с реальностью. У каждого свои тараканы в голове… Взять хотя бы эмира Фарука – тот обожал рядиться бедуином и кормить верблюдов… Или взять Хуссейна… У него тоже были свои причуды и совсем не безобидные, когда дело касалось курдов.

– Ладно, – молвил Бабаев, – ты, значит, эльф, скачешь по лесам и воюешь с джиннами… то есть с троллями… Полагаю, боевой опыт у тебя имеется? Ведь эти джи… то есть тролли – серьезные ребята?

– Ну, не всегда ребята, есть и девушки, – сообщил Игорь Петрович. – Жена вот у меня троллиха… такая симпатичная брюнеточка… а ребятишек мы в хоббиты записали.

Бабаев ткнул в клавишу переговорного устройства.

– Лена, аржан, чайку еще принеси… что-то в горле пересохло. – Затем он повернулся к гостю. – Раз жена у тебя троллиха, значит, троллей и этих гоблинов вы саблями не рубите и пиками не колите. Я верно понимаю?

– Верно, – согласился гость, принимая от Вересовой чашку. – Такая игра. Поддерживает бодрость и самоуважение.

– Бодрость, это хорошо, – пробормотал Бабаев. – А вот из пистолета ты когда-нибудь стрелял?

– Я пацифист! – с гордостью заявил Игорь Петрович. – Если бы не это гнусное оскорбление, я бы не прикоснулся к оружию!

Бабаев вздохнул и допил чай.

– Выходит, ты у нас эльф, депутат, пацифист и наверняка… как это по-русски?… да, вегетарианец. Очень, очень многогранная натура! Жаль, если тебя пристрелят. А еще больше жаль, если детки твои останутся сиротами… Ты хорошо подумал, уртак?

– Да!

– Упрямый однако… Ладно, я передам твой вызов. – Али Саргонович поднялся, отворил сейф, вытащил шкатулку с пистолетами и десять коробок патронов. – Вот, возьми! В тир пойдешь, учиться будешь. День учись, два учись, три учись… На четвертый в Битцево поедем, Волкодава стрелять. А там что получится. Кисмет! От судьбы не уйдешь!

– Эльфы тоже так считают, – сказал Игорь Петрович и, распрощавшись, вышел вон.

Бабаев запер сейф, вернулся в кресло, посидел, повздыхал. Жаль ему было эльфа и его детишек, малолетних хоббитов, и троллиху, что вдовой могла остаться, тоже было жаль. Еще он себя ругал – за то, что не разделался сам с членом «Пятого Интернационала» Волкодавом. Этот Волкодав ел с руки олигарха Сосновского и был редкостным хамом правда, после Чумы, Рубайло и других показательных акций Бабаева вроде бы притих. Выходит, не совсем, раз эльфа обидел!

Повернувшись к компьютеру, он вызвал нужное досье и прочитал:

ВОЛКОДАВ МАКСИМ ВИКТОРОВИЧ. Родился в Петербурге (Ленинграде) в 1965 г в семье партийного функционера (см. ссылку 1). Закончил строительный техникум и четыре месяца отработал в тресте N 9 помощником прораба. В дальнейшем к производству отношения не имел, пошел по стопам отца: в 21 год – секретарь комсомольской организации треста; в 22 года – инструктор Фрунзенского райкома КПСС; в 24 года – инструктор горкома партии. Рассчитывал сделать блестящую карьеру, но, в связи с событиями девяностых годов, надежды не сбылись. По этой причине обозлен на власть; считает, что при прежнем строе мог бы занять гораздо более высокое положение. В 2001 году вышел из состава РПКЛ и организовал совместно с рядом единомышленников «Пятый Интернационал», партию крайне левого толка. Неоднократно был женат, с женами расставался при скандальных обстоятельствах (см. ссылку 2). Политическая ориентация: черносотенец, левый коммунист; находится на той грани, где коммунизм смыкается с фашизмом. Слабости: Вспыльчивость, жадность к деньгам, пьянство. Малообразован. Последний недостаток восполняет исключительной грубостью; вероятно, эта привычка возникла в период его работы помощником прораба.

– Огрызок, – произнес Бабаев. Так в депутатской среде называли молодых партийцев, делавших в восьмидесятых, в начале перестройки, быструю карьеру. Они могли бы стать секретарями горкомов и обкомов или трудиться в Москве, в ЦК КПСС – словом, сложись ситуация иначе, они были бы сейчас элитой, хозяевами страны. Полновластными и всемогущими! Они это знали, и потому их злобе не было предела.

В кабинет вошла Вересова, стала собирать на поднос пустые чашки и поглядывать искоса на Али Саргоновича – видно, хотелось ей спуститься вниз и поворковать с Гутытку, а заодно мороженое съесть. Бабаев вздохнул, выключил компьютер и сказал:

– Знаешь, Елена, кто к нам в гости заявился? Видела сапожки? А плащ? А кружева? Эльф, настоящий эльф! Леголасом зовут!

– Тогда я королева Галадриэль, – отозвалась лейтенант Вересова и хихикнула. – А может, Белоснежка и семь гномов.

Огрызок Волкодав явился в Битцево с двумя хмурыми соратниками по «Пятому Интернационалу». Один из них, Красильников, был секундантом, уже знакомым Бабаеву – с ним обсуждались время и условия дуэли; другой, ражий детина метр девяносто, представиться не пожелал. Приехали они на «мерседесе» и привезли с собой Мурашкина, чиновника ОКДуП, курировавшего парламентские поединки.

Выезд Али Саргоновича выглядел куда роскошнее: за его «тойотой» двигались два бронированных чудища, в которых обычно развозили мешки с деньгами, и в каждом – по пять парней из ЧОПа «Арбалет». Надо сказать, что «арбалетами» Бабаев был доволен: щек они не надували, как «победоносцы» и «латышские стрелки», но службу несли исправно и атомных счетов не выставляли.