Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес

Это как громом поразило Гордеева. Заволокло взор… а когда рассеялось, он увидел, что кузен смеется, искренне наслаждаясь обалделым видом родственничка.

– Что? Доходит?.. То-то же, то-то и оно!.. Да, число сверхсущностей строго ограничено. Их не может быть меньше, не может быть больше. Они могущественны, но не вечны – и у них свой срок… Откуда берутся новые? В том числе, и из нас, людей. Именно с этой целью Мишаня наш так долго и тусовался здесь. Ему надо было подготовить супера. Одного! – заметь, одного, одна вакансия, её он и должен был заполнить. Такое, видишь ли, ему было спецзадание… Ну, а воплотить себя в облике серенького человечка, чтобы ни родители, ни братья, ни друзья не знали – нашему дракону было раз плюнуть. Что он и сделал. Жил тихой сапой, семью, детей не заводил – помеха; а супера из кого делать? Ясное дело, из кого-то поближе – вот он и выбрал. Племянника. Тебя!

Смех давно исчез с лица говорившего, оно стало жёстким, злым – а тут вновь губы искривились, задрожали… впрочем, этот смех тоже стал злой.

– Да, Колян! Тебя. Он тебя готовил исподволь – а ты ни сном, ни духом. Ощущал на себе заботу дядюшкину, конечно: вспомни-ка, как у вас на выпускном с Маришкой твоей всё рухнуло, а?.. Вспомнил! Ну да чего там, и не забывал… Ну вот, дяде Мише спасибо скажи – это он вас расчекрыжил. Зачем? Да испугался, что любовь закрутит, и шиш из тебя выйдет, а не супер… Он же тебя и в десантуру тайком наладил, чтобы подтянули там, подразвили. А ты думал, военкомат, да? Вот! – кузен сделал скверный жест. – Он тебе был и сват, и военкомат!..

Николай видел, что ЭТОТ не врёт. Всё было так – и крыть нечем. Но никакой обиды на покойного не ощутил. Мелькнула странная какая-то грусть – как осеннее облачко, одно в бездонной синеве сентябрьского неба – мелькнула и пропала. Гордеев ожесточился вновь.

– …так вот и вёл, хранил тебя архангел твой, втихую до поры до времени. А когда они, пора да время? Да вот – ровно четверть века должен был ты оттоптать по земле нашей грешной. У тебя когда день рожденья-то, в июне? Ну да. Вот как стукнул бы тебе четвертак, так бы тебя дядюшка и ввёл в курс дела… Ввёл бы, если бы!

Теперь он не смеялся совсем. Речь ускорилась, слова летели:

– Если бы не один прокол. Всё-таки человек он был, как ни крути, а? Errare humanum est! Ну, вот он и errare. Клюнул когда-то на одну юную особу. Клюнул, а потом плюнул! Тоже испугался – слишком, мол, человеческое. А он-то кто? Дракон!.. Только уж поздно было. Пошла гулять драконья кровь! Он думал, ничего не выйдет – а оно взяло, да вышло. А?! Кто вышел, как думаешь, Колян?

Что было говорить? Нечего. Николай и не стал. Молча ткнул пальцем, и в ответ услышал хохот – дикий, страшный.

– Ну! Вот так-то, Коля… Ничего не ведал, не знал змий наш крылатый! Не знал, кого породил. А я… ну, в детстве, конечно, не мог понять: почему мне со сверстниками скучно, кажутся они мне дураками… Учителя мной нахвалиться не могут: ах-ах, какой мальчик, талант! а мне на их восторги плевать, и они для меня такие же ослы… Ну да, нашлись и умные, приметили вундеркинда.

– Стражи… – сквозь зубы проскрипел Николай.

– Точно! Нашли, Коля, на это у них острый нюх. Тебя-то ведь тоже не пропустили, а?.. Ну, а меня тогда давай обхаживать, да так сладко да гладко – я и уши сперва развесил… Ну да ведь я тогда и не знал, кто я. Но и они не знали! Думали, орудие себе растят… Вот!

И повторил похабный жест.

– Вот вам! Когда я стал понимать – кто я, и чего эти козлы от меня хотят, я сказал себе: ага, господа сказочники… Братья Гриммы! Но – ничего. Понял и притих. Учился. Опять в первых учениках защеголял, конечно. А уж они-то предо мною соловьями разливались! – какие они умные да разумные, да как за человечество душой болеют… Ну а я как тот Васька: слушал, да ел. Тут я и папеньку раскусил, и навестить его решил, только никому ни гу-гу… И рос! Я видел, ЧТО открывается передо мной!.. А когда понял, наконец, что – всё, я им такой финт отвернул, что у них, поди, и сейчас икота. А я – в свободный полёт. И первым делом – к батюшке родному, конечно. И вот тут-то меня и поджидал сюрприз. Вернее, два…

Тут он призадумался на миг. Осенился:

– Нет! Три. Три сюрприза враз. Первый – что папенька от моего визита крякнул. Картина Репина «Не ждали!» До такой степени не ждал, что и сверхсущность вся куда-то испарилась. А сущность – брык! и ласты склеила.

Он подмигнул Николаю – заговорщицки так.

– Ну, слёз над покойным я лить не стал. Да и к тому же запиликал брегет этот идиотский. Я сначала, признаться, не понял, но просчитать-то ситуацию, сам понимаешь, мне не проблема. Просчитал – и наткнулся на два других сюрприза. Первый поменьше: узнаю я, что в дело встрял клан этого твоего Джамала…

– Не моего…

– Ладно, ладно, не твоего. Но встрял. И прямо на моём пути! Это они как-то нащупали папаню, стали его окружать, обкладывать потихоньку… Они в последние годы все сюда нахлынули, и Джамал в том числе. Пинский у них здесь смотрящим был, он и просёк… Ну, с ними-то я знал, что разберусь, но ведь тут был ещё сюрприз. А именно…

На сей раз усмехнулся Николай. А тот ощерился, слюна блеснула на зубах:

– Точно! Именно ты и стал главным моим сюрпризом! Я и понятия не имел о тебе. А тут узнал! Ты понял, Колян? Мы с тобой ближе, чем родные братья! Та сверхсущность, что готовил покойный – одна. Одна на двоих! Моя она по наследству, а твоя – по решению. Так что… – здесь лицо его странно и страшно исказилось, и он вдруг крикнул так, что всё вздрогнуло:

– Я – ЭТО ТЫ, А ТЫ – ЭТО Я!

И за спиной его полыхнуло грозное зарево.

– Смотри, Колян! Смотри!.. Мы должны были с тобой встретиться здесь – только так! Чтобы кто-то один попал туда. Это я, я, а не кто-то вёл тебя сюда! Мне надо было доразвить твои способности, что я и сделал. Вернее, переадресовал это дело «стражам» и Пинскому. Как там говорил Никанорыч – здоровый прагматизм, да? Вот я и проявил этот прагматизм. Они, недоумки, думали, что растят тебя для себя, а работали на меня!.. Затем, нужна была любовь. Она, видишь ли, даёт огромный стимул. Это папаша мой, тоже недоумок, пугался, а мне – в самый раз. Ну, я и подогнал опять тебе твою Марину, люби на здоровье!..

Какой-то хриплый звук вырвался из горла Николая.

– Врёшь, урод!..

– И это вместо благодарности? Ай-яй-яй… А хотя бы и вру. Ведь это дела не меняет, да?.. Кстати я уж, извини, разок звякнул твоей любви, проверил твою реакцию. Правильно отреагировал, молодец. Только вот шугался зря, я вас наоборот, берёг, как зеницу ока… Ну и, наконец, третье: ты должен был пережить какое-то сильное потрясение. Шок! Что я успешно и сделал. Тут мне, надо сказать, и «стражи» помогли, настряпали твоих эфирных двойников для отвода глаз. Ну, я это подхватил и одним таким клоном навёл ментов на тебя… С ним ты, кстати, и слился прямо на подходе к дому. Помнишь лёгкое головокружение?.. Ну так! А милиция наша доблестная думала, что следит за тобой, как за убийцей, а следила за фантомом, вот так.