Вячеслав Бакулин - Призраки и пулеметы (сборник)

– Где у него люк? – спросил маленький Томаш, ковыряя то, что показалось ему приоткрытой крышкой.

– Это не люк, а смотровая щель, – авторитетно сказал Златко. – У меня дед был стрелком на таком же штурмовике! Видите, вот тут он сидел за пулеметом, но наружу не высовывался, чтобы не подстрелили…

Дети, отпихивая друг друга, приникли к щели. Увы – сколько ни заглядывали внутрь, видели только черноту.

– А где люк? – разочарованно спросил Томаш.

– Люк снизу. В него поднимались по лесенке. Когда штука стояла на ногах, она была выше дома!

– Что-то пушки у него маленькие!

– Это не пушки, балда! Это пулеметы. Главное орудие у него торчало из брюха. Вот такенное! Как демон оттуда пыхнет, так и полдеревни нет!

И дети жадно смотрели на холм, под которым где-то скрывалась пушка, и люк, и демон, и все прочее интересное.

На закате, после работ, к кургану потянулись взрослые. Перебывали почти все деревенские, хоть и далеко идти, а многие и не по одному разу. И старики – вспомнить боевую молодость, и молодые мужчины – порассуждать о военных технологиях, совершенно забытых после заключения Вечного мира, и женщины – порадоваться, что ужасы войны давно позади и никогда не вернутся. Приплелась даже древняя, вредная бабка Иванка, у которой полвека назад жениха загребли в имперскую армию, и больше никто его не видел. Кряхтя, взобралась на холм, плюнула на башню и прокляла шагающий танк такими словами, что смутились даже бывалые ветераны.

И только тут заметили, что в самом деле – штурмовик-то вражеский.

– От ведь бабка какая глазастая, – одобрительно сказал староста Никол. – И как я мог забыть эти рогатые башни!

– Когда сидишь в окопе, а строй таких прет на тебя – тут маму родную забудешь! – проскрипел дед Якуб. – Их еще не видно, а уже земля вздрагивает. И вот идут цепью. Двигатели ревут, прожектора, как глазищи, смотрят, кажется, прямо тебе в душу! И вдруг залп! Земля с небом перемешалась, все оглохли, ослепли, не понимаешь, на каком ты свете и жив ли вообще…

– В наших полях и шли самые жестокие бои. Все тут засеяно костями и железом…

– Да, было время…

И принялись вспоминать давнюю войну, страшнее которой не было и не будет. Когда империя разделилась пополам и две половины начали пожирать друг друга. Было одно тело, одна душа, мощная и несокрушимая, – но пошел брат на брата, где были родные – стали чужие. Теперь половины живут сами по себе, скудно, кланяются соседям… Зато нет войны. И никто никого не убивает. И танки не шагают по улицам.

– А славно было бы поддеть заслонки ломиком, – заметил кто-то. – Там небось снарядов полно… Глянем?

– И не думай! – напустился на него дед Якуб. – Не лезь, дурак! Конечно, боекомплект там остаться мог, но и про демона не забывайте! Если демон в котле живой, то и танк живой, а если котел рванет, то не останется ни тебя, ни поля, ни нашей деревни, а твои ошметки до столицы долетят!

Мужики попятились. С помощью какой такой силы двигались механические штурмовики, никто не знал, даже те, кто ими управлял. Сильно подозревали, что нечистой.

– А я слыхала, что эти демоны – души грешников, погибших на войне, – сказала какая-то глупая баба. – Их в котлы сажали, они своими грехами самоходные орудия и двигали.

– Вот грехи-то были у дедов, не чета нашим! – хмыкнул Никол.

Тут все принялись скалить зубы да строить догадки, а потом отправились по домам, даром что солнце уже заходило. Шагающий танк остался спать вечным сном в своем кургане.

А ночью где-то дрогнула земля, но никто не обратил на это внимания.

На следующий день с утра в деревне поднялся переполох. Прибежали косари с невероятными, пугающими новостями. Танка в кургане больше не было. Он лежал посреди поля ржавой железной грудой, похожий на огромного дохлого жука, – брюхом на земле, сочленения механических ног поднялись над башней. Теперь он казался еще больше и страшнее. Даже в лежачем виде чуть ниже дома. Главное орудие размером с молодое дерево зарылось в пшеницу.

Теперь на штурмовик прибежали смотреть все – даже те, кто в прошлый раз поленился. Стояли, ахали, глядя со страхом и изумлением. Почему, как он тут оказался?! Может, земля сдвинулась? В конце концов, не сам же пришел! Подумаешь, пшеница помята, и железные ноги облеплены колосьями – глянешь, и невольно подумаешь, что морок. Но вот он, – можно потрогать и вымазаться в ржавчине и черной вонючей смазке.

– Что ему, извергу, в земле не лежится? – озвучила общее мнение бабка Иванка, которая опять притащилась на поле. – Зачем он вылез?!

Но тут оставалось только переглядываться и разводить руками.

Попытались оттащить – пустое дело. Даже сдвинуть с места не смогли. Здоровенная груда мертвого металла не желала больше никуда двигаться. Впрочем, это успокаивало.

– Да и шут с ним, пусть тут лежит, – решил староста Никол. – Есть не просит.

Потоптались еще, поспорили, да и ушли – у всех свои дела, не торчать же тут весь день. А штурмовик остался – мрачным железным уродом посреди золотистого поля поспевающей пшеницы.

Ночью снова дрогнула земля.

Утром шагающий танк обнаружился на перекрестке двух дорог в непосредственной близости от деревни. Даже и ходить никуда не надо – прекрасно видно уже с околицы. Ствол направлен прямо на крайний дом.

В деревне воцарился ужас.

– Ишь, подкрадывается! – прошипела бабка Иванка, злобно треснув клюкой по кожуху котла. – В войну не добил, тварюка, – сейчас хочет с нами покончить!

Тут уж стало не до шуток. Пусть все суставы у него съела ржа и ствол забит землей, но все уже поняли – от этого танка можно ожидать всего, что угодно! Хватало еще людей, которые сами помнили или по рассказам знали, что может сотворить с беззащитной деревней шагающий штурмовик.

«Нечистая сила!» – прозвучало в галдящей толпе.

Сельчане побежали за священником.

До позднего вечера возле танка кипела деятельность. Пришел поп, окропил штурмовик святой водой и прочитал экзорцизм, но уверенности у него ни на лице, ни в голосе не было. После обряда священник прочитал небольшую проповедь.

– Богомерзкий танк вылез из-под земли и пришел к вам за ваши тяжкие грехи, – сказал он. – Кто-то у вас в деревне грешник великий, к нему демон и тянется. Так что на всех эпитимью, и церковную крышу починить до следующей недели.

– Так а демона-то больше там нет? – крикнули ему в спину.

– Это не нам, грешным, знать, а только Всевышнему! – заявил поп.

И ушел себе.

После его ухода на дьявольский танк навалились всем миром с ломами и топорами. Но не то что не навредили – даже люк открыть не смогли. Только кому-то своим же ломом ногу перешибло. Стало быть, демон как сидел внутри, так и остался. Не помог экзорцизм!