Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова

– Он вместо эксперимента охотников лепил, – в подтверждение этого сказал Клюев.

– Погодь-ка, скульптор Шуба, – уставился на него Заводнов. – А если бы ты мою копию эксперименту подверг? Или, не дай бог, копию товарища генерала?

Ответить Серега не успел, – у Клюева зазвонил мобильник. Машина как раз повернула с Новорижского на окружную, так называемую «бетонку», откуда до Лисавино оставалось всего-то километров двадцать. После нескольких коротких фраз, капитан вновь обернулся к сидевшим сзади:

– Докладываю. В деревне Лисавино Истринского района по известному нам адресу догорает баня. Пожарные на подъезде, но польза от них будет нулевой.

– Блин! – выдохнул, задержавший дыхание Серега. – Что и требовалось доказать!!!

– Свидетели есть? – вяло поинтересовался подполковник.

– Какой там! Дачный сезон еще не начался, да и деревенька крохотная…

– И от баньки один пепел, да печная труба останется. И что нам теперь со всем этим делать, а, скульптор Шуба?

– Огниково! – тут же откликнулся Серега. – Пан Зюзя написал, что там, у Лаврика дача. Надо туда рвать, пока не поздно!

– Дорогу знаешь? – спросил капитан.

– Вспомню. Должен вспомнить!

– А если…

– Борисыч, на машине я туда не мотался. Но в детстве, вдвоем с отцом мы ездили за грибами на автобусе из Истры как раз до Лисавино. Но в само Лисавино не заходили, а шли в противоположную сторону, через деревню Холмы, через поле до леса и там, сразу же на опушке, начинали собирать грибы. Белые, подосиновики, подберезовики… – Серегу вдруг понесло:

– Мы с отцом все время соревновались, кто больше белых найдет. Мы их с отцом называли «киргуду» – помните, Никулин говорит Шурику: «Бамбарбия. Киргуду». А Мкртчян типа переводит…

– Если вы откажетесь, они вас зарежут, – подал голос, молчавший до этого водитель-сержант. – Гы-гы-гы-гы…

– Шутка! – в один голос поддержали его капитан и подполковник.

– Шутка, гы-гы-гы-гы!

«По всему видать, фильм «Кавказская пленница» пользовался среди коллег Клюева неиссякаемой любовью», – пришел к выводу Костиков и продолжил:

– Но самое интересное в тех походах за грибами было другое! Однажды там, на самом выходе из леса, когда у нас с отцом грибы уже в корзинки не помещались, мы вдруг услышали типичный громкий всплеск рыбы. Там ручеек тоненький протекал, мы по нему пошли и через несколько шагов наткнулись на длинный и глубокий омут с прозрачной водой – возможно, образовавшийся после взрыва бомбы. Под Истрой ведь в сорок первом бои неслабые шли, вот «эхо войны» и осталось…

Но дело не в этом, а в том, что в омуте, среди кувшинок мы увидели стоявшую у самой поверхности щуку, весом так под килишко, а чуть глубже – целую стаю плотвиц, граммов по двести каждая! Мы просто офигели! И уже на следующий день специально поехали в Лисавино, но не только за грибами и на рыбалку. Взяли с собой оснастку – на мотовильцах: леска, поплавок, крючок, грузило; по пути к омуту, собирая, естественно, «киргуду» и прочие грибочки, срезали два ореховых удилища; в том самом ручейке запаслись личинками ручейника и, что бы вы думали? Наловили в омуте плотвиц – штук по пятнадцать каждый! И помимо грибов притащили домой еще и рыбу, представляете!

– Сергей, – впервые за все время общения обратился к нему по имени Заводнов, – я понимаю, что ты талантливейший пластилиновый скульптор, что ты крутой экспериментатор и как выяснилось, не менее крутой грибник, рыболов и кто там еще… – подполковника, кажется, тоже одолело словоблудие. – Но, пожалуйста, блин! Объясни мне и капитану нашему, Юрию Борисовичу, блин! Какого черта ты сейчас рассказываешь нам про этих долбанных плотвиц? Блин!!!

– Так я о чем говорю-то! – встрепенулся Серега. – Ручеек тот не только в омут впадал, но и вытекал из него и очень скоро вливался в озерцо, которое было как раз на окраине деревни Огниково. В которой, по словам Пана Зюзи, у его подельника Лаврика дача находится…

– Значит, вспомнишь дорогу? – уточнил Клюев.

– Не заблудимся. Скоро поворот на Адуево будет, потом – деревня Духанино, а там и до Огниково рукой подать.

– Товарищ подполковник, свяжусь-ка я с местными коллегами, чтобы в случае чего…

– Свяжись, капитан, свяжись…

– Да-а-а… – дождавшись, когда Клюев закончит говорить по мобильнику, глубокомысленно произнес подполковник, не отрывая от Костикова изучающего взгляда, и в то же время, извлекая из недр охотничьего обмундирования металлическую фляжечку.

– Я, конечно, многое, очень многое повидал необычного за время службы в органах… – он потряс флажечку, прислушиваясь к бульканью, и, одобрительно кивнув, протянул ее Сереге:

– Но вот этот твой эксперимент… Если допустить недопустимое и полностью поверить во всю его, так сказать, действенность, то получается… Капитан, в этом случае получается…

– Исходя из логики, – подхватил мысль начальника Клюев, – так как предсказание по поводу возможного возгорания бани в деревне Лисавино сбылось, а так же подтвердилось и кое-что другое… А если еще и допустить, что в деревне Огниково мы и в самом деле обнаружим и задержим некого Дмитрия Лаврушина, грабителя и убийцу, да еще и с похищенными у государства ценностями, то-о-о… То эксперимент Сергея Костикова будет достоин присуждения Нобелевской премии мира.

– Че-го? – Серега чуть не поперхнулся последними каплями коньяка, остававшимися во фляжке.

– А как ты думал! – подскочил на месте Клюев и развернулся к скульптору. – Если твой эксперимент не фальсификация, то, благодаря ему, ты при определенном усердии сможешь любого преступника на чистую воду вывести! Ведь так, Шуба?!

– Борисыч! Ты обалдел, что ли со своими выводами!? – взвился Серега и даже замахнулся на него опустевшей фляжкой. – Эксперимент, блин! Да я этот экскремент – на голову ушибленный и по пьяной лавочке ставил! А ты мне – Шнобелевскую премию. Да пошел ты, знаешь куда! Вернусь домой – все пластилиновые копии в один комок слеплю – вот тебе и весь экскремент!

– Шуба, Шуба, ты чего раскипятился-то! – примирительно сказал Клюев. – Товарищ подполковник, это ваш коньяк так возбуждающе на его творческую натуру действует!

– Вот только не надо переводить все с больной головы на здоровую! – возмутился подполковник. – И коньяк, между прочим, у нас закончился!

– И, между прочим, я слабо представляю себе, как мы будем брать Лаврика! – Повысил голос Костиков, после чего в салоне служебной «Волги» на несколько секунд воцарилась тишина.

– То есть, вопрос, что гражданин Дмитрий Лаврушин причастен к известным нам преступлениям, не подвергается сомнению? – уточнил Клюев.

– А давай подвергнем этот вопрос сомнению!!! Давай, Борисыч, вот сейчас, после поворота на Адуево, остановим тачку, я выйду и, дождавшись автобуса до станции Истра, вернусь потихонечку к себе домой. А вы, блин, спокойненько себе развернетесь и помчитесь, блин, на открытие вашей, блин гребаной охоты и на ваш гребаный, блин, генеральский, блин, юбилей!… Шеф, здесь – налево, блин!!!