Алексей Хапров - Телепат

Вообще-то, незваная гостья в целом произвела на меня приятное впечатление. Симпатичная, умная, хотя и нагловатая. Когда я достал из шкафа посуду, она тут же взяла процесс приготовления чаепития в свои руки.

— До какого состояния ты довел стаканы? — удивилась она. — Все желтые, грязные. Как только ты из них пьешь и не брезгуешь? Приходи ко мне в гости. У меня отдельная двухкомнатная квартира. Я покажу тебе, как должна выглядеть посуда.

Девица взяла стаканы, губку, соду, и вышла из комнаты. Через несколько минут она вернулась. Стаканы сияли ослепительной чистотой.

Мы сели за стол и разговорились. Гостья оказалась эрудированной собеседницей. Я уже начал подумывать, что мне, действительно, стоит завести с ней более близкое знакомство, как вдруг все перевернулось.

— Таня, — представилась она.

Когда я услышал ее имя, у меня внутри словно что-то стрельнуло. С этого момента, что бы она ни говорила, что бы она ни делала, все это воспринималось мной сквозь призму сравнения с той Таней, которую я любил, ради которой пожертвовал собой, и которую до сих пор не мог забыть. У меня было такое ощущение, что она стоит сейчас передо мной, смотрит на меня, и ее взгляд выражает укор и осуждение. Я не нашел в себе сил, чтобы изменить своей погибшей невесте…

Прошло несколько месяцев. Я стал привыкать к Р-ску, к суровому уральскому климату, к людям, которые теперь меня окружали, и уже не чувствовал себя так одиноко, как на первых порах. На службе я постепенно со всеми познакомился, пообвыкся, набрался опыта, мудрости, и со временем перестал ощущать себя новичком. Р-ское Управление контрразведки представляло собой небольшой, но относительно дружный, в основном мужской, коллектив. Я иногда вспоминал слова Ивана Серафимовича: «У нас работают обычные люди, которым не чуждо ничто человеческое, которые поддерживают между собой обычные человеческие отношения. Только работа у нас более серьезная, и более ответственная, чем где-либо». Иван Серафимович не лукавил. Все оказалось действительно так. Общаясь друг с другом, мы шутили, смеялись, свободно обсуждали банальные жизненные вопросы и ситуации. Но при этом никогда не интересовались работой друг друга, если не выполняли вместе какое-либо служебное задание. Это было золотое правило. Такова была специфика нашей службы.

Сказать, что я был завален работой с утра до вечера, и с вечера до утра, я не могу. Работы было не так много. Р-ск являлся небольшим городком, с ограниченным количеством объектов, которые входили в сферу нашего внимания. Поэтому частенько бывали такие дни, когда мы буквально изнывали от безделья. Но последние три дня доставили нам немало хлопот и волнений.

Мы с Николаем сидели в отделе и оживленно обсуждали последние события в мире спорта. Накануне стартовал очередной чемпионат страны по хоккею, так что нам было о чем поговорить. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату буквально влетел Сергей.

— Кончайте базарить, — бросил он. — На выезд.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Случилось, — ответил Сергей. — Взрыв на Добролюбова.

Наши с Николаем лица вытянулись от удивления. Взрыв в нашем небольшом, тихом, провинциальном городишке был событием из ряда вон выходящим.

Пока мы добирались до места происшествия на служебном УАЗике, Сергей поделился с нами известными ему подробностями. Взрыв произошел на остановке общественного транспорта. Взрывное устройство находилось в мусорной урне. Что оно собой представляло, и кто его туда заложил, пока неизвестно. К счастью, народу на остановке в момент взрыва было немного, всего два человека. Оба отделались легкими ранениями. Больше всех пострадал хозяин расположенного возле остановки киоска. Взрывная волна выбила в киоске стекла, выставленный товар разлетелся во все стороны, чем не преминули воспользоваться зеваки, слетевшиеся на разбросанные по земле пачки сигарет, словно коршуны на добычу.

Когда мы подъехали к месту происшествия, там уже стояло оцепление. Показав служебные удостоверения, мы прошли сквозь милицейский заслон. Почерневшая и деформировавшаяся от взрыва металлическая урна валялась шагах в четырех от остановки. Над ней уже скрупулезно трудились эксперты. Хозяин киоска, молодой парень лет двадцати пяти в синем джинсовом костюме, по лицу которого из образовавшихся на нем порезов стекали тоненькие ручейки крови, ожесточенно отбивался от наседавших на него врачей, пытавшихся затащить его в машину «скорой помощи».

— Да сколько раз вам повторять, никуда я не пойду. Пока я буду сидеть в вашей карете, у меня весь товар растащат. Перевязывайте прямо здесь.

Остальные пострадавшие не протестовали. Это были пожилая женщина лет пятидесяти, и молодая девушка, судя по имевшемуся при ней тубусу, студентка. Они пребывали в шоке и плакали. Медсестра, перевязывавшая им раны, старательно их успокаивала.

— Не плачьте. Ничего серьезного. Задеты только мягкие ткани. Через неделю все зарастет.

Сергей осмотрелся и обратился к нам с Николаем.

— Артем, допроси киоскера. Коля — к экспертам, узнай, что они там накопали. А я поговорю с дамами.

Я подошел к хозяину киоска, которого уже щедро обматывали бинтами уступившие его требованиям врачи, представился и спросил.

— Как Вы себя чувствуете? Вы можете разговаривать?

— Да конечно могу! — с какой-то обидой откликнулся молодой бизнесмен. «Что ты, мол, дядя, совсем меня калекой считаешь?», — читалось в его глазах.

— Узнать бы, кто это учудил! — бушевал он. — Руки поотрываю, ей богу! Скорее всего, это дебилы из здешнего ПТУ развлекаются. Боевиков насмотрелись.

— С какого времени Вы здесь находитесь? — поинтересовался я.

— Вообще, или только сегодня? — уточнил парень.

— Сегодня.

— Да с самого утра. Я в восемь работать начинаю. А так, я уже здесь третий год киоск держу.

— Вы, случайно, не обратили внимания, кто из стоявших на остановке людей подходил к урне?

— Да я особо и не смотрел, — ответил хозяин киоска. — Чего мне на урну-то смотреть?

— Жаль, — задумчиво протянул я. — Тогда такая просьба. Вы не могли бы припомнить всех, кто сегодня был на этой остановке? Если Вы здесь третий год работаете, многие из них, наверное, Вам уже примелькались.

— Это точно, — согласился парень. — Утром здесь в основном одни и те же. Они в ближайших домах живут, и по утрам — кто на работу, кто на учебу. Но их много.

— Ничего, — сказал я. — Я не тороплюсь. Всех запишем. И сразу еще такой вопрос. Были ли сегодня на остановке люди, которых Вы до этого никогда здесь не видели?

Парень задумался. Мой вопрос поставил его в тупик. Видя его замешательство, я решил ему помочь.

— Давайте сделаем так. Представьте сейчас в своем воображении все то, что Вы видели здесь с самого утра, и опишите мне каждого человека.