Гапарон Гарсаров - Глаза дьявола

Она поведала ему о ночном собрании скинхедов, о Ламбранте, о том, как Саша помог ей попасть на встречу неонацистов. Пришлось признать, что Гринько на самом деле был в неё влюблён, но узнала она об этом лишь вчера и то по чистой случайности. Но благодаря этому она смогла побывать на встрече бритоголовых.

Лицо Проскурина становилось всё мрачнее. Его можно понять, ведь теперь в связи с такими обстоятельствами придётся соединять несколько уголовных дел.

– Теперь Вам ясно, почему я так удивилась? – напомнила Лавра о своей недавней реакции. – Саша единственный свидетель, который может подтвердить мои слова. Он слышал голос Павлова и знает о кровавых акциях бритоголовых. И, кстати, он совсем не поддерживает их деятельность.

– Что не помешало ему, однако, принимать участие во всём этом, – добавил следователь, постукивая карандашом по ладони. – Боюсь, что этот парнишка не так прост, как Вам кажется. Получив сегодня утром результаты криминалистических экспертиз, я вынес постановление о задержании Гринько. Только вот найти его нигде пока не могут. Сбежал Ваш Ромео, как чувствовал, что дело запахло жареным.

– Он не мог, – запротестовала Гербер.

– Ну, мог или не мог – это уже гадание. А я привык опираться на факты.

– Я не верю, что Саша убил Викентьевну…

– Точно так же Вы раньше не верили, что он входит в группу скинхедов. В тихом омуте, знаете ли, черти водятся. Так что не надо отрицать факты, это как-то не умно.

– И что же теперь будет? – занервничала Лавра. – Сашу поймают и посадят?

– Это решит суд… если его, конечно, отыщут. – Проскурин в очередной раз ухмыльнулся и жестом попросил её расписаться в протоколе допроса, который попутно заполнил.

– Вы не понимаете, – возразила девушка, ставя подпись в нужных строках. – Саша теперь в большой опасности. Он, по сути, предал своих единомышленников по Славянскому Легиону. Если Ламбрант узнает об этом, я боюсь даже представить, что с ним может случится…

– Гринько тоже не промах. Если он не дурак, то не станет дожидаться, пока сообщники разоблачат его предательство. Думаю, он как раз по этой причине и укатил из города…

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник человек в синей прокурорской форме. Лавра лишь на мгновенье обернулась, но не придала значения его появлению и продолжила расписываться в бланке допроса.

– Вы уже завершили? – полюбопытствовал тот до боли знакомым голосом, отчего брюнетке пришлось вновь обернуться к нему.

Упитанным седым мужчиной оказался никто иной, как Яровский, который курировал дело о Стреглове и князе Бальваровском. Анатолий Давыдович кивнул ей в знак приветствия, сдерживая улыбку.

– Вот, это к нам приехал следователь Яровский, – пояснил Проскурин, думая, что Лавра его не знает. – Он тоже хотел с Вами побеседовать. Говорит, Вы по другим делам тоже проходите в качестве свидетеля.

– Эта девушка любит влипать во всякого рода тёмные истории, поверьте мне, – подметил Яровский.

– Вы можете поговорить в моём кабинете, – разрешил лысый следователь и вдруг куда-то засобирался. – Мне к начальству надо наведаться на пару минут.

– Хорошо, Григорий Данилович. – Анатолий Давыдович пропустил того в коридор, а сам приблизился к взволнованной Лавре, которая уж точно не ожидала повстречать его сегодня.

– Вы приехали по просьбе Марка Франковича?

– Как только ты сообщила ему, что видела в Петербурге Олега Нурина, он решил, что мне пора вспомнить о Бальваровском и о его чокнутых последователях.

Яровский сел в кресло Проскурина и отодвинул на край разбросанные по столу папки.

– Я прилетел утренним рейсом, взял несколько дней командировки. А тут коллеги сказали, якобы ты сегодня здесь должна появиться. Вот я и поджидал момента, чтобы переговорить с тобой обо всём, что нас волнует.

– Извините, но насчёт Олега я, наверное, зря подняла бурю, – промолвила Лавра, виновато опустив глаза. – Вы не совсем точно поняли Марка Франковича. Олега я в Петербурга лично не видела. Мне удалось задержать его… – Гербер осеклась, прикусив язык. Боже, о чём же она говорит! Ведь Рудольф сразу сказал, чтобы о пленённом Страдальцеве никто из официальных лиц не узнал.

– Удалось задержать? – оживился Анатолий Давыдович. – Кого же?

– Ну, понимаете, не совсем задержать… – попыталась исправиться Лавра и для отвлекающего манёвра взялась теребить синие волосы. – Просто я столкнулась с одним типом, который знает Олега и утверждает, что работает по его наводке. Он крал книги, в которых имеются упоминания о Бальваровском…

– Марк говорил, что ты со своими друзьями и в самом деле держишь в плену некого наркомана.

– Так Вы всё знаете???

– Конечно, я всё знаю! И мне хотелось бы, чтобы ты показала мне этого пленника. Нехорошо вот так по собственной прихоти задерживать чужого человека.

– Но он же может быть связан с Нуриным!

– Мы должны оформить его надлежащим образом и допросить как подозреваемого, – настаивал Яровский. – Ты же прекрасно понимаешь, что, лишая свободы человека, совершается новое преступление. Так что не будем играть в прятки, тем более пока это может сойти тебе и твоим друзьям с рук. Именно для этого я сюда и прибыл.

– А что, если этот наркоман не имеет отношения к Олегу? – нахмурилась Лавра.

– Нам придётся его отпустить. Хотя по факту кражи книг на него, конечно, можно завести уголовное дело. Но, боюсь, он отделается штрафом и обещанием компенсировать библиотекам нанесённый ущерб.

Лавра призадумалась. Если следователю известно практически всё, то скрывать теперь Страдальцева не имеет никакого смысла. Да и обвинять в незаконном лишении свободы ни её, ни Рудольфа никто не собирается.

– Я должна посоветоваться, – пробормотала девушка. – Всё-таки не только я одна заинтересована в его поимке…

– Лавра, ты не понимаешь, – недовольно вздохнул следователь.

– Я всё понимаю, но и Вы поймите меня. У Вас на Страдальцева ничего нет, а он, я уверена, представляет опасность. Он явно что-то скрывает, я уверена в этом.

– Если мне не скажешь ты, то я узнаю всё от Керка.

– Что ж, если Керк Вам скажет, тогда я буду чиста перед остальными своими сообщниками, – повеселела Гербер, и её взгляд упёрся в серую папку, на которой чернела фамилия Роговой. – Кстати, раз уж Вы здесь. Не могли бы Вы позволить мне посмотреть, что там нарыл на меня этот Проскурин?

– Посмотреть? – вопросительно уставился на неё Яровский. – Насколько мне известно, насчёт тебя не заведено ни одного уголовного дела…

– Да тут на днях был один неприятный случай на работе, – отмахнулась аспирантка и указала на дело Роговой. – Вдруг на меня начальство жалобу написало.

Анатолий Давыдович с подозрением поглядел на папки Проскурина и открыл самую первую.