Роман Покровский - Алая Завеса

— Почему бы нам не созвать собрание присяжных? — предложила Ровена. — В пятницу например? Там и решим, что с этим делом делать. И обсудим предложения по поимке Иллиция.

— Я согласен, — сказал Дюкс. — В пятницу я как раз довольно рано освобождаюсь с работы.

— Так или иначе двое присяжных из трёх здесь присутствующих проголосовали за собрание, поэтому пусть будет собрание, — согласилась Ривальда. — С нами как раз тринадцатый, чтобы не получилось шесть на шесть.

— Тринадцатый? — спросила Ровена, вероятно, сразу не поняв, в чём же дело. — Ах да, этот мальчик, — она уставилась на Юлиана, о существовании которого тут снова все забыли. — Я не очень ему доверяю. Но раз за него поручаешься ты, Ривальда… То в чём я могу сомневаться.

Хотелось сказать великодушное «спасибо», но невесть каким образом Юлиан удержался от этой привилегии.

Покидая гостей, беседу с Юлианом решился завести Грао Дюкс. Этим он немного удивил его, так как Юлиан начинал думать, что старый присяжный его тоже забыл.

— Как дела, мальчик мой? — спросил он, когда они остались наедине в прихожей. Ровена Спаркс и Сорвенгер и уехали куда-то на машине второго.

— Отлично.

Юлиан грешным делом подумал, что он всё ещё находится в автобусе и никакой Ривальды Скуэйн и Агнуса Иллиция нет и не существовало. Слишком уж плотно в его разуме Грао Дюкс прижился на сиденье автобуса, едущего в Зелёный Альбион.

— А я же говорил, что в Зелёном Альбионе ты не затеряешься? И вот смотри, кем ты теперь стал. Ни много ни мало — мой коллега!

— Только прежде я едва не оказался в тюрьме, — сказал Юлиан, уже подумывая о том, чтобы поскорее сбежать от этого надоедливого дедушки.

— Скажешь тоже. Видишь, как оно всё обернулось. Скажи мне только — а Джампаоло про всё это знает?

— Нет, — ответил Юлиан, осознав, что это очень странно. — Он ничего не знает. По-моему он даже не искал меня.

— Тогда может быть я напишу ему письмо? Напишу, что у тебя всё хорошо, что ты жив и большой молодец?

— Нет, — с удрученным выражением лица ответил Юлиан. — Пожалуй, не надо. Я сам как-нибудь напишу.

— Как знаешь, Юлиан. Не против, если я покину вас?

— О да, пожалуйста, — проговорил юноша, поняв что это не самое достойное прощание.

Куда делся дед? Почему он не ищет Юлиана? Всё ли хорошо с сеньором Джампаоло Раньери? В одночасье Юлиану захотелось сорваться, поймать тот самый автобус, на котором приехал сюда, и отправиться обратно в усадьбу деда, чтобы проведать его.

А может быть, деду надоел его безмозглый внук и он решил больше не уделять ему внимания? Не об этом ли Юлиан мечтал?

Не об этом. Он не мечтал находиться в компании малознакомых ему взрослых людей, без конца говорящих о каком-то Агнусе Иллиции.

Он мечтал о пикнике в лесу с друзьями. О таком пикнике, за который дедушка запер бы его в подвале по меньшей мере на неделю. Сеньор Раньери, собственно говоря, даже как-то это делал.

Однако следующее утро заметно приподняло настроение Юлиана. Этому настрою не повредил даже сильный дождь за окном, который обычно нагоняет только тоску и больше ничего.

На том месте, которое можно было назвать подоконников, прямо-таки прыгало небольшое письмецо, так и норовя попасть кому-то в руки. Оно шелестело так громко, что Юлиан не имел абсолютно никакой возможности не заметить его.

Только вчера он вспоминал про деда, а сегодня он уже пишет письма? Грао Дюкс, получается, всё-таки проболтался?

Однако, взяв в руки письмо, он увидел на нём нечто другое:

Получатель: Ю.Раньери.

Адрес: Зелёный Альбион, Златокудрого Орла, 19

Отправитель: неизвестно.

Увидев фамилию «Раньери» и отсутствие второго инициала, Юлиан сразу сообразил, в чём дело. Про деда забыл он мгновенно.

«Учусь с понедельника по пятницу, до 14–00».

Предельно просто, лаконично и неповторимо. А самое главное, всё понятно. Что может быть лучше? И что может испортить погода?

В 14–00 всё ещё шёл дождь, но Юлиан уже стоял возле входа в магазинчик «Прелесть Анны» и мок. Он промок до нитки, а про зонт и знать не знал. Зачем он ему нужен вообще? Тут на глазах творится история и дождь истории абсолютно не помеха.

Пенелопа же появилась только через полчаса. Все эти полчаса Юлиан испытывал сразу два чувства. Первое — это страдание по тому, что дождь превратил его в губку, а второе — это радость от очень приятного предвкушения грядущей радости.

— Юлиан, ты дурак? — именно такими были первые слова Пенелопы, когда она увидела Юлиана.

Она была одета в симпатичное серое пальто до колен, а над головой красовался огромный зонт.

— Я люблю дождь, — решил соврать Юлиан.

— Быстрее пошли в магазин. Чего ты сразу не догадался так сделать?

— Боялся упустить тебя, — сказал юноша, вытирая воду с лица.

— Завтра же купим тебе пальто. Деньги есть?

— Да, — похвастался Юлиан. — Только вчера миссис Скуэйн дала мне зарплату.

Если поход в магазин одежды позволит Юлиану провести побольше времени с Пенелопой, он готов будет надеть даже пальто. То, чего так и не смог сделать дед за столько лет, Пенелопа сделала за секунду. Уникальная женщина.

Пенелопа любезно пустила Юлиана под свой зонт, когда он провожал её домой.

— Значит, ты у миссис Скуэйн работаешь не только официантом? — спросила она, когда они вышли из магазина и отправились на центральную улицу.

— Что ты имеешь в виду?

— Помогаешь ей расследовать преступления. Может ты и не так прост, Юлиан, как я думала?

— О нет, — поскромничал юноша. — Я очень прост. Даже слишком. Я полнейший прохвост и понятия не имею, что она во мне нашла.

— Так вы его нашли?

— Кого? Иллиция?

— Какого Иллиция? Я имела в виду, нашли ли вы того, кто сжёг дом и этого бедолагу?

— Нет, — сказал Юлиан. — Конечно, мы очень старались, но он ускользнул. Но обязательно найдём. Ты можешь спать спокойно, никто тебя не достанет.

— Ну да. У сгоревшего парня же не было такого друга, как ты.

Фактически сейчас она назвала Юлиана другом. Наверное, это хорошо.

Вообще эта прогулка под дождём закончилась очень и очень быстро. Юлиан столько собирался сказать, как правило бессмысленной ереси, но не успел абсолютно ничего.

— Здесь я живу, — сказала Пенелопа, указав в сторону небольшого уютного двухэтажного дома.

Первым делом Юлиан посмотрел на первый попавшийся знак и у увидел улицу. А потом и разглядел номер дома. Сверчковая улица, 4. Отлично. Теперь и он сможет слать Пенелопе письма.

— Красивый дом, — сказал Юлиан. — Мне больше нравится, чем дом миссис Скуэйн.

— Здесь теснее. А я, знаешь ли, свободу люблю.

После этого они ещё пару минут стояли и смотрели друг на друга. Из-за зонта они находились очень и очень близко друг к другу и Юлиан очень переживал, как бы не накинуться на неё с поцелуями. Он знал, что если поцелуй окажется преждевременным, он испортит всё.