Дженнифер Барнс - Дурная кровь

Прежде чем директор успел ответить, появились агент Стерлинг с Джаддом.

Несколько месяцев назад Джадд Хокинс — человек, следивший за тем, чтобы мы были

сыты и невредимы — получил контроль над тем, когда и как использовалась программа

«Естественные». Директор Стерлинг не слишком ценил эту идею. Он верил в приемлемые

затраты и просчитанные риски — особенно, когда просчитывал их он сам.

— Таунсенд-старший рассказал мне о деле, — директор Стерлинг адресовал эти

слова Бриггсу, продолжая игнорировать Джадда и свою дочь. — Мне хотелось бы, чтобы

вы на него взглянули.

— Сейчас? — спросил Бриггс. Смысл его слов был понятен: впервые за несколько

месяцев мы получили зацепку по делу Владык, а вы хотите, чтобы мы сделали услугу отцу

Майкла, который его избивал?

— Тэтчер Таунсенд получает всё, — сухо произнёс Майкл, — чего Тэтчер

Таунсенд хочет.

Агент Стерлинг шагнула к нему.

— Майкл…

С всё той же приятной улыбкой на лице он прошмыгнул мимо неё и вышел из

комнаты.

Сжав зубы, Бриггс повернулся к директору.

— Что за дело?

— Кое-что произошло с дочерью делового партера Таунсенда, — спокойно ответил

директор. — Учитывая поддержку, оказанную им программе «Естественных», он хотел

бы, чтобы мы расследовали его.

— Поддержку, оказанную программе? — скептически спросила Лия. — Поправьте

меня, если я не права, но это человек буквально продал вам Майкла в обмен на иммунитет

от неотложных обвинений в конторских преступлениях?

Директор Стерлинг проигнорировал Лию.

— Принять это дело во внимание, — с нажимом на каждое слово сказал он

Бриггсу, — было бы для нас полезно.

— Насколько я понимаю, решать мне, — слова Джадда звучали также четко — и

также непреклонно — как слова директора. Большинство людей посчитало бы бывшего

снайпера и морпеха странным выбором на роль воспитателя кучки подростков в

обучающей программе ФБР, но Джадд был готов закрыть любого из нас от пули

собственным телом.

— Отец Майкла его бьёт, — выпалила Слоан. Она всегда говорила то, что думала,

и не умела скрывать свои больные места.

Несколько секунд Джадд смотрел в огромные голубые глаза Слоан, а затем поднял

руку.

— Всем, кто младше двадцати одного, вон из кухни.

Мы не пошевелились.

— Я не стану просить дважды, — низко произнёс Джадд. То, сколько раз он

обращался к нам таким тоном, можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Мы ушли.

Когда я выходила из кухни, агент Бриггс поймал меня за руку.

— Найди Майкла, — негромко сказал мне он. — И убедись, что он не сделает

ничего…

— В стиле Майкла? — подсказала я.

Бриггс взглянул на директора Стерлинга.

— Неразумного.

ГЛАВА 5

Мы нашли Майкла в подвале. Когда ФБР купило дом, служивший нашей

операционной базой, его нижний этаж превратили в лабораторию. У стен выстроились

модели мест преступлений. Мельком оглядев комнату, я поняла, что Майкл ничего не

поджог.

Пока что.

Вместо этого Майкл стоял в дальнем конце комнаты перед стеной, от пола до

потолка покрытой фотографиями. Жертвы Владык. Я провела сотни часов здесь, внизу,

глядя на эту стену так, как сейчас глядел Майкл.

Я остановилась рядом с ним и автоматически нашла глазами два снимка,

отделенные от остальных.

На одном фото был запечатлен скелет, который полиция нашла похороненным на

перекрестке. Вторым было фото моей матери, сделанное незадолго до её исчезновения.

Когда полиция обнаружила останки с первой фотографии, считалось, что они

принадлежали моей матери. Со временем мы узнали, что моя мать была жива — и именно

она убила нашу неизвестную.

Каждого проверяют , — сказал голос из моих воспоминаний. — Каждый должен

быть достоин.

Вот, что сказал мне один из Владык — серийный убийца, известный под именем

Найтшэйд — когда мы поймали его. Пифия доказала, что она достойна, сражаясь со своей

предшественницей — на смерть.

Владыки и ученики , — я слышала беспечные слова Дэниела Рэддинга, — ритуалы

и правила, а в центре всего этого — женщина.

Дин опустил руку мне на плечо. Я заставила себя обернуться и посмотреть ему в

глаза, надеясь, что он не заметит в моих обнаженную уязвимость.

Мельком взглянув на нас с Дином, Лия подошла к Майклу со спины и обвила его

живот рукой, притягивая его к себе. Дин посмотрел на них и сощурился.

— Мы снова вместе, — сообщила нам Лия. — В очень значительном — и в

открытую физическом — смысле.

Я не собиралась верить Лие на слово, но Слоан поддалась на её уловку.

— С каких пор?

Майкл так и не отвёл взгляда от стены.

— Помните, как Лия прижала меня к стене в Вегасе?

Тогда я поняла, что Лия могла говорить правду.

— Вы были вместе со времен Вегаса, а мы не знали? — я попыталась усвоить эту

мысль. — Вы живёте в доме с тремя профайлерами и снайпером из морской пехоты. Как…

— Хитрость, обман и прекрасное чувство равновесия, — ответил Майкл, прежде

чем я успела закончить вопрос. Затем он взглянул на Лию. — Я думал, что ты не хотела,

чтобы кто-нибудь знал.

— Наше предательство было тяжестью на моей душе, — безразлично произнесла

Лия. Другими словами: она хотела отвлечь Дина от того, что творилось со мной, и даже

лучше, если она сможет отвлечь Майкла от того, что привело его в подвал.

— Я не в настроении, чтобы меня отвлекали, — сообщил Майкл. Он знал Лию.

Абсолютно. Он знал, что она делала, и сейчас какая-то его часть не хотела, чтобы его

спасали от мрачных событий. Он снова обернулся к стене.

— Я тебя люблю, — мягко произнесла Лия. В её голосе мелькнула нотка

напряжения, нотка ранимости. Ни суматохи, ни суеты. — Даже когда я не хочу этого, я всё

равно тебя люблю.

Сам того не желая, Майкл обернулся к ней.

Ресницы Лии дрожали.

— Я люблю тебя, как утопающий любит воздух. Люблю, как океан любит песок. Я

люблю тебя, как арахисовое масло любит желе, и хочу родить тебе детей.

Майкл фыркнул.

— Да ладно?

Лия ухмыльнулась.

— На секунду ты поверил.

Майкл изучал выражение её лица — то, что скрывалось за этой ухмылкой, за

маской.

— Возможно.

Понять эмоции Лии всегда было сложно, ведь вне зависимости от того, что она

чувствовала, она говорила те же слова с всё той же ухмылкой. Она сказала бы это, если бы

влюблялась в него. Она сказала бы то же самое, если бы просто пыталась его поддразнить.

— Вопрос, — Майкл поднял указательный палец. — Я знаю, почему Лия выглядит

в особенности довольной собой, а Кэсси — так, будто она профилирует. Могу

предположить, почему Рэддинг выглядит так, будто он страдает запором, каждый раз,