Дженнифер Барнс - Дурная кровь

Ты смотришь ей в глаза. Лорел замолкает и замирает. Её взгляд ожесточается, и

она походит скорее на призрака, чем на ребенка.

— Ты не моя мама.

Ты негромко хмыкаешь.

— Маме пришлось уйти, — говоришь ей ты. Ты шагаешь к ней и гладишь её по

волосам с игривой улыбкой на губах. — И Лорел? Мама не вернется.

ГЛАВА 56

Когда мой телефон зарядился, я обнаружила на нём полдюжины пропущенных

звонков — все они были от моей бабушки. Нонна вырастила семерых детей. У неё было

почти две дюжины внуков.

Теперь их стало на одного меньше.

Я прожила с семьей моего отца пять лет. Моя кузина Кейн была всего на три года

старше меня. А теперь она была мертва — вздернута, словно пугало и сожжена заживо.

Из-за меня.

Ты сделала это , — подумала я. Я заставила себя повторить эти слова, но я

обращалась не к себе и не к Н.О..

Все до единого инстинкты говорили мне, что мою кузину приговорил к смерти

человек, которого я любила больше всего на свете — на веки вечные, несмотря ни на что.

Мама, ты хотела, чтобы я уехала из Гейтера? Ты хотела, чтобы я была в

безопасности. Ты могла, даже не моргнув глазом, променять жизнь Кейт на мою. Ты уже

делала это прежде .

Моя мать бросила свою младшую сестру — которую она защищала годами — с

отцом-тираном, как только узнала, что беременна. Она променяла будущее и безопасность

Лейси на мои.

Ты знала, что, если не сработает связь с нашими прошлыми делами, если она не

заставит меня уехать из Гейтера — то заставит это.

— Что ты будешь делать? — негромко спросила у меня Слоан. Мы снова

вернулись в отель.

— Малкольм Лоуелл сбежал. Мы раскрыли убийства Кайлов, — я сделала паузу,

глядя на Главную улицу через окно. — Моя мать прекрасно знала, как я поступлю, — я

тяжело сглотнула. — Я поеду домой.

Прежде чем уехать из Гейтера, я должна была сделать одну остановку. Много лет я

не знала, была ли моя мать мертва или жива. Я жила в забвении. Не могла горевать и не

могла двигаться дальше.

Ри Саймон заслуживала знать, что произошло с её дочерью.

Когда мы пришли в закусочную, остальные разделились, позволяя мне сделать то,

что я должна была. Когда Майкл с Дином, Лией и Слоан сели за столик, ко мне подошла

агент Стерлинг.

— Ты уверенна, что хочешь сделать это одна?

Я подумала о моей кузине Кейт. Мы не были близки. Я никогда не подпускала её

близко. Потому что меня с детства учили держать людей на расстоянии. Потому что я была

дочерью своей матери.

— Уверенна, — сказала я.

Стерлинг и Джадд сели. Через несколько минут к ним присоединился агент

Старманс. В какой-то момент я задалась вопросом о том, куда подевалась Селин, но затем

Ри увидела меня у барной стойки, и я сосредоточилась на том, что происходило здесь и

сейчас.

Я хотела почувствовать ради неё то, что не могла почувствовать ради себя.

Налив кофе Стерлинг и Джадду, Ри обернулась ко мне. Она вытерла руки о

передник и изучающе осмотрела меня.

— Я могу чем-то помочь, Кэсси?

— Мне нужно кое-что вам сказать, — мой голос звучал на удивление ровно и

спокойно. — Это касается вашей дочери.

— Сары? — Ри изогнула брови и слегка подняла подбородок. — Что такое?

— Мы можем присесть? — спросила я у Ри.

Когда мы устроились за столиком, я положила на стол папку и достала из неё

портрет, который нарисовала Селин.

— Это Сара?

— Конечно, Сара, — спокойно ответила Ри. — Здесь она немного похожа на

Мэлоди.

Я кивнула. У меня не пересохло во рту. На мои глаза не навернулись слезы. Но я

прочувствовала эти слова до самого естества.

— Сара не уехала из Гейтера, — сказала я Ри и взяла её за руку. — Она не бросила

своих детей. Не бросила вас.

— Нет, — немногословно ответила Ри, — уехала.

Я поправилась:

— Она так и не уехала с Ранчо Покоя, — я знала, что Ри не поверит мне без

доказательств, так что я достала из папки фото — тело Сары. Ри была умна. Она

сопоставила факты — и поспешно отвергла вывод.

– Это может быть кто угодно.

— Реконструкция лица показала, что это она. Мы проведем и тест ДНК, но

свидетель подтвердил, что десять лет назад её убил мужчина по имени Даррен Дарби.

— Дарби, — вот и всё, что сказала Ри.

Ты её не искала. Ты не знала.

— Мэлоди вернулась домой, — отрывисто произнесла Ри. — Думаю, за это стоит

поблагодарить вас, — она ни слова не сказала о своей дочери. — Я принесу тебе кофе.

Пока Ри готовила кофе, я открыла на своём телефоне фотографию, которую я

сделала несколько месяцев назад. Медальон, который Лорел носила на шее — и фото в

нём. На снимке моя единоутробная сестра сидела на коленях у моей матери.

Сколько я раз я смотрела на это фото?

Сколько раз я гадала о том кем — или чем — стала моя мать?

— Не против, если я присоединюсь? — Селин проскользнула за столик напротив

меня.

— Где ты была? — спросила я, не сводя взгляда с фото моей матери.

— То тут, то там, — ответила Селин. — Трупы меня не пугают. Другое дело,

убийства. Я быстро решила, что Жуткий Дом Серийного Убийцы — не моё.

Ри вернулась с двумя чашками кофе — по одной для меня и Селин.

— Вот, пожалуйста.

Ри не хотела разговаривать. Она не хотела, чтобы это оказалось реальностью. Я

понимала её.

— Кто это? — спросила Селин, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть фото

на моём телефоне.

— Моя мать, — ответила я, чувствуя, что ответ был правдой лишь на половину. —

И моя единоутробная сестра.

— Вижу сходство, — ответила Селин. Затем она сделала паузу. — Не против, если

я посмотрю поближе?

Не дожидаясь ответа, она взяла у меня телефон. Я закрыла глаза и отпила кофе.

Вместо того чтобы думать о моей матери, о вздернутой, словно чучело и сожженной

живьём Кейт или о Нонне и о том, как это на неё повлияет, я вернулась к старой игре и

принялась профилировать окружающих.

Поведение. Личность. Окружение. Д аже не глядя, я знала, что Дин сидит спиной ко

мне. Ты хочешь подойти ко мне, но не станешь этого делать — пока я сама этого не

захочу.

Я переключилась со второго лица к третьему, играя в эту игру так, как я играла в

неё в детстве.

Майкл меня читает. Лия сидит рядом с Дином и притворяется, что не

переживает. Слоан считает — плитки на полу, трещинки на стене, клиентов в

закусочной.

Когда я открыла глаза, комната расплывалась. Сначала я подумала, что на мои глаза

навернулись слёзы. Что размышления о семье, которую я нашла в программе, сломали

плотину внутри меня и позволили мне горевать о моей кровной родне.

Но комната не перестала вращаться. Она осталась размытой. Я открыла рот, чтобы