Анатолий Нейтак - Мийол-странник

Хотя бы потому, что была новой . С однотонными, не посветлевшими ещё после травления боками и ровно залакированными, не облупившимися и не стёршимися деталями.

Разумеется, «Хитолору» и его пассажиры привлекли внимание. Разумеется, на них жадно и вожделеюще смотрели издалека буквально все, кто только мог себе позволить… издалека, да. При швартовке никто Мийолу не помог — ладно, он не гордый, сам может накинуть пару концов на причальные кнехты. Но когда от приближающегося гостя города местные откровенно разбегаются кто куда, словно тараканы от света… как-то неприятно. Словно то ли они, то ли всё-таки он сам — разносчики незримой заразы и не должны приближаться друг к другу. Причём заражён скорее всего именно одиночка, просто ещё не знает об этом.

Возможно, Мийол перебрал с подготовкой. Возможно, ему не следовало укутываться в свой новый, по росту, плащ Хантера и напяливать доработанную маску (отец по-быстрому дополнил её старую функцию искажения голоса воздушным фильтром — чтобы вонью не дышать). Вид у него, ещё и открыто вооружённого, с учётом всего этого стал откровенно загадочный и угрожающий, но эй! Это же не повод сходу наставлять копья, отделываться в ответ на вопросы невразумительным бурчанием, а затем и вовсе травить бандитами? А?

Кстати, о бандитах. Покуда они, все пятеро, так удобно скучковались и смотрят сюда…

Чпок-шшух!

— А-а!

— Маи глазы! Глазы!!!

— Кха! Кха!

— Буэ…

Подкравшийся под талисманом, Мийол окатил их из струйника. Идею оружия подал отец, гравировали руны на вкладках в рукоять лично он и сестра, начинку для одноразовых патронов варила Шак. И нет, ничего смертельного… просто мощный лакриматор на основе всё того же жучиного экстракта с рядом добавок. Консультировал опять-таки отец. В итоге получился густой, липкий и едкий состав, доставляющий неприятности даже просто при попадании на кожу, но не летучий и неохотно разбрызгивающийся. В рукояти же струйника скрывалась структура сильно упрощённого Пародела, оптимизированного под короткие импульсы при нажатии триггера. При выстреле содержимое патрона выдавливалось примерно за секунду-полторы через узкое отверстие в виде струи спрея и мелких капель. Окатить таким манером цель с расстояния, превышающего четыре-пять шагов, представлялось сложным; но на что Мийолу талисман Средней Комплексной Незаметности? И на что воздушный фильтр в маске?

«Натурные испытания прошли успешно. Выведение из строя надёжное, стрелок не страдает и возможность поражения групповых целей подтверждена. А что перед тем, как заманить этих ребят в узкое место, пришлось побегать… пустячок. Тактическая уловка».

Пинками расчистив путь среди корчащихся, рыдающих и кашляющих, а в двух случаях отчаянно блюющих оборванцев (не вовремя открыли рты или решили вдохнуть, бывает), Мийол двинулся обратно. Вообще ему хотелось достать кинжал и прирезать эту пятёрку ко всем упасхам — на всяком бандите уже за пару лет набирается достаточно грехов, чтобы досрочно упаковать его или её в могилу поглубже. Да, он хотел их прирезать и мог, но… лично ему они ничего дурного сделать всё же не успели, да и не судья он; а начинать день с резни — идея так себе. Зачем портить отношения с местными, пусть даже и такими ублюдочными, прямо со старта?

«Вот если намёк на снисходительность поймут превратно — придётся всё же убивать. Чего там, убивать придётся в любом случае… наверно… хотя я бы с радостью обошёлся без крайностей — но в случае чего вполне смогу…

Так. Хватит жевать сомнения, они невкусные. Пора вернуться к разговорам».

Мийол достал из струйника отработанный патрон и сунул его в кармашек патронташа. Вынул из соседнего кармашка новый, с тихим щелчком снарядил струйник и убрал оружие в открытую кобуру на правом бедре.

Уличный торговец пирожками (начинка наверняка сомнительна, тут и гадать нечего!), попытку общения с которым прервала неудачливая пятёрка бандитов, при возвращении мага резко побледнел. Побелел даже. Но с места не двинулся. Говоря по чести, он и не мог: кто-то когда-то сломал ему обе ноги, а сложить кости правильно никто не озаботился. Так что бедолага даже стоял неуверенно, бегать же не мог вовсе… отчего и стал единственной доступной жертвой жажды общения гостя города, пока остальные местные старательно ныкались по щелям.

— Ну что, уважаемый, продолжим с того места, на котором нас прервали? — риторически спросил Мийол, подходя к нехитрой печке-тележке торговца. Затем чуть развернулся вправо и добавил громче, — или же лучше будет поговорить с вами?

— Лучше, как есть лучше, — сказал опрятный, на полголовы ниже мага, крепенький мужичок с колючими глазами убийцы, останавливаясь в десяти шагах ровно (то есть на удвоенном пределе эффективности выстрела из струйника). — Старына Крывоног опосля того, как по молод о сты его стукнулы, мычит токмо. Он всё понимат, но не говорыт. Так шо да, я за него.

— Зато уж вы-то, если меня слух не обманывает, говорите вполне себе разборчиво и даже на довольно внятной низкой речи. Лучше той пятёрки. Это хорошо, это гарантирует, что мы, ко всеобщему удовлетворению, нормально поймём друг друга… ну, я на это очень надеюсь. Итак, уважаемый Воин второго ранга, не знаю вашего славного имени, приступим?

— Прыступым, многоважамый маг четвёртого уровня. Прыступым. Но не лучше ль где-то в ином месте говорыть? Мене… открытом?

— Меня устраивает. Ты не хочешь даже имя называть и приближаться, подставляясь под выстрел и прочие сюрпризы, припасённые мной для разного рода агрессоров. Я тоже желанием сближаться не горю… — «Потому что именно ты, голубчик, приказал той пятёрке меня проверить на прочность, а приказывающий бандитам — и сам не иначе, как бандит». — Ибо никакой маг, взаимно не доверяя Воину, сближаться с ним не станет… даже если тот Воин малого ранга и без толковой экипировки. А разговор у меня достаточно простой и секретов никаких не содержит.

— Д о бро. Говорыте тогда, многоважамый.

— Буду краток. Почти век тому назад здесь, в Даштрохе, жил род Оллам и водил по морю свою шхуну капитан по прозвищу Дваждыбородый. Мой второй учитель хоть и родился хешатом, от того капитана и других курасов в основном видел только добро, а потому поручил мне добром же воздать им… вернее, их потомкам, потому что время простых людей не щадит. Я, наследник Хитолору Ахтрешт Науса, прозванного также Щетиной, во исполнение последней воли его должен позаботиться о наследниках его знакомых и благодетелей. И готов заплатить также за сведения, с ними связанные — без лишней щедрости, но достойно. Род Оллам, — повторил Мийол, — капитан Дваждыбородый, шхуна по имени «Бегунья Иллис». Засим желаю вам расторопности, мудрости и осторожности, уважаемый Воин. Я буду ждать новостей на борту нашей яхты или около.