Андрей Каминский - Игра Ловца [СИ]

Дым рассеялся и Джоан, прервав свой танец, шагнула вперед, взяв нож у одного из кранножан. Острое лезвие рассекло веревки рыжеволосой красавицы и та принялась торопливо ощупывать свое тело и лицо, не пропуская ни единого дюйма… Джоан вырвала кляп и Санса разрыдалась от избытка чувств, с благодарностью глядя на своих спасителей. Рядом с ней, билась в своих путах Эфрель, с ненавистью глядя на чернокожую жрицу и Кейна, что-то мыча сквозь кляп. Единственный глаз обезображенного тела пылал безумной ненавистью.

Кейн, отодвинув в сторону зомби, шагнул вперед, занося меч.

— Подожди, — крикнула Джоан, становясь на колени рядом с Эфрель, — не убивай ее.

— Ты пожалеешь, что сохранила ей жизнь, — проворчал Кейн.

— Она нам еще пригодится, — Джоан поманила одного из болотников и тот поднес ей бронзовую чашу, наполненную маслянисто-черной жидкостью. Джоан придавила коленом извивающуюся на полу Эфрель и выдернула кляп. Двое зомби вцепились в ее челюсти, не давая колдунье закрыть рот, пока мулатка вливала в него содержимое чаши.

Кейн с отвращением передернул плечами и подошел к Сансе, помогая ей подняться.

— Накинь на себя что-нибудь и пойдем, — буркнул он, — этот спектакль еще не окончен.

Марлон Волмарк не находил себе места от злобы и страха, не оставлявшего его с тех пор, как он увидел стяги Грейджоев над Рвом Кайлин. Сначала это, потом бесследно исчезает ее супруга, а ее самых верных слуг находят сраженными отравленными стрелами. А под конец, Эфрель объявляется на стенах башни, рядом с Теоном и этим рыжебородым головорезом, насчет которого она ему все уши прожужжала как он опасен.

— Теон взял меня в плен, — явно давя на жалость, срывающимся голосом крикнула Королева Севера, — но он хорошо со мной обращался и остался верен присяге. Но и прежнего мужа я не могу оставить — ведь нас сочетали Старые Боги и Утонувший Бог. Пусть они же и рассудят их сейчас — кто более достоин, править Севером и Островами. Пусть все решит поединок.

Марлона настолько достали странные игры Эфрель, что он чуть не разоблачил ее перед всеми — остановило лишь то, что если обман вскроется, не поздоровится и ему. Он обернулся, будто ища поддержки у войска, но встретил немного сочувствия: северяне, пусть и изрядно удивленные странными поведением Сансы, оставались верны Старкам. Что же до Железнорожденных, то среди них хватало сторонников Грейджоев, недовольных возвышением выскочки-юнца. Оставалось надеяться, что Теон, после стольких дней в подземелье, не продержится долго.

— Пусть выходит! — крикнул Волмарк, — я отрежу ему все, что не успели отрезать другие.

За его спиной послышался негромкий смех, быстро, впрочем, затихший — никто не знал исхода поединка. Волмарк скрипнув зубами, спешился и двинулся к крепости. Навстречу ему уже шел Теон, облачившийся в найденные где-то доспехи. Что-то странное почудилось Марлону в его лице — неподвижном, с выпученными как у рыбы глазами, но тут Грейджой задвинул забрало и молча кинулся на противника. Марлон, едва успев подставить щит, отбил нацеленный в сердце удар. Возвратным движением молодой Волмарк пропорол Теону плечо, но тот, будто не заметив этого, возобновил атаку. Двигался он странно, будто не совсем владея как мечом, так и собственным телом, однако удары его приобрели необычайную силу: словно сидение в сыром подвале на цепи не ослабило, а наоборот закалило его. К тому же Теон казался совсем не чувствительным к боли: он уже получил две раны, ослабившим любого воина, однако его удары вовсе не потеряли силы. Марлону приходилось постоянно глядеть в хлюпающую под ногами грязь, чтобы не поскользнутся, тогда как Грейджой держался куда уверенней. Вот он, неумело отбив удар, в очередной раз устремился на Марлона, махая мечом направо и налево, так что Волмарк невольно попятился, устрашенный не сколько оружием противника, сколько проглядывавшими сквозь прорези шлема рыбьими глазами. Поскользнувшись в грязи, Марлон на миг потерял равновесие, замахав руками, чтобы удержаться на ногах и в этот миг меч Теона пронзил его сердце.

Нельзя сказать, что Железнорожденные легко приняли нового короля — многие отметили его странный вид и поведение. Исчезновение из крепости стоявшего только что гарнизона и неожиданное появление летнийской наложницы Эурона Грейджоя еще больше усугубили подозрения. Однако иных королей островитянам никто не предлагал, а здесь, в сердце болот и при более чем двукратном превосходстве северян, было не до особой щепетильности. Северные же лорды, пусть и не знавшие, что довелось испытать их настоящей королеве, радовались, видя, что она ведет себя как раньше. Ну, если не считать того, что у нее появились новые друзья — рыжебородый воин и странная темнокожая девушка, сидевшие возле молодых, на наспех организованном свадебном пиру, для которого из ближайших замков навезли уйму провизии.

— Что за дрянь ты все-таки скормила Эфрель? — тихо спросил Кейн у сидевшей рядом мулатки, пока остальные поднимали все новые здравицы за короля и королеву.

— Есть зомби, а есть зувемби, — пояснила Джоан, крепкими белыми зубами сдирая мясо с бараньей лопатки, — и их творцы почитаются куда больше, чем те, кто просто поднимает мертвецов. Я последняя из тех, кто знает как готовить Черное Зелье.

— Кто такие зувемби?

— Женщина, которая перестала быть человеком, — пояснила Джоан, — Она повелевает оборотнями, демонами и животными — совами, летучими мышами, змеями. Она может навлечь тьму, погасив маленький свет. Она уязвима для стали, но если ее не убить, она живет вечно. Она не ест человеческой пищи и живет подобно летучим мышам в пещере или в заброшенном доме. Она не говорит речью человека, но звуком своего голоса может притягивать людей, убивает их и повелевает безжизненным телом, пока течет кровь.

— И при этом у Эфрель остались ее прежние силы? — уточнил Кейн и когда Джоан подтвердила, помрачнел еще больше, — ты уверена в том, что делаешь? Как бы нам не получить из нее еще худшее чудовище.

— Уже получили, — рассмеялась Джоан, — и это чудовище — мое! Творец зувемби имеет над ними не меньшую власть чем простой колдун над зомби. Через нее я повелеваю не только тварями болот, но и порождениями моря. Вся власть, что раньше принадлежала Эфрель и Марлону, — теперь наша!

Еще до окончания пира Теона с Сансой со смехом и солеными шутками препроводили в спальню, которую раньше занимала Эфрель. Но вскоре Теон, так и не раздевшись, выскользнул из комнаты и, никем не замеченный, спустился в подземелья. А спустя еще некоторое время в дверь постучали и Санса, открыв, увидела своих спасителей.

— От Теона как и раньше нет проку как от мужчины, — беззаботно сказала Джоан, — вся эта пьянь внизу уверена, что вы всю ночь пролежите, уставившись в потолок, так и не коснувшись друг друга. Но я думаю, будет справедливо, если ты прочувствуешь все, чем так долго наслаждалось Эфрель в твоем теле. Эту брачную ночь ты запомнишь надолго.