Андрей Каминский - Игра Ловца [СИ]

— Хочешь сбежать?! — рассерженно спросил Квиберн, — а как же город? Как же твой бог? Ты говорила, что он защитит нас!

— Ньярлатхотепу нет дела до вашего вонючего города, — не оборачиваясь, бросила Кеция, — также как и мне. Моя цель — увести отсюда Невесту Господина.

— Где твои культисты? — спросил Квиберн. Кеция, не оборачиваясь, пожала плечами.

— Те, кто поумнее, — убрались куда подальше. А дураки погибнут вместе с Королевской Гаванью. Они все знали, кому взялись служить.

— А как же я? — Квиберн бросил взгляд на застывшего рядом Клигана, — как же мы?

— До вас мне тоже нет дела, — презрительно сказала Кеция.

Квиберн бросил злой взгляд на свое создание и Гора, как всегда не проронив ни звука, шагнул вперед, занося огромный кулак. Кеция, словно почуяв опасность, резко развернулась и, ухватив с живота Серсеи Кровавую Яшму, выставила ее перед собой. Лицо с губ ее сорвались слова на незнакомом языке, а в глазах засветились красные огоньки — такие же, как и в проклятом камне. Гора замер на полушаге, потом медленно, будто каждое движение давалось ему с огромным трудом, развернулся к Квиберну. Десница с ужасом увидел, как налитые кровью глаза мерцают отблеском алого пламени.

— Я твой создатель, — пятясь задом к лестнице, проговорил Квиберн, — не смей, тварь!!!

— Выходите людишки!!! — где-то вверху прогремел жуткий голос и ведущий наверх коридор осветило пока еще далекое зарево. Квиберн затравленно оглянулся.

— Если эта тварь сунется сюда, то умрет вместе с вами, — издевательски рассмеялась Кеция, — но я вряд ли буду ее дожидаться. Скорее я оставлю вас разбираться наед…

Она прервалась на полуслове, ее глаза выпучились, а лицо исказила гримаса невероятного удивления и страшной боли. Кеция дернулась всем телом, из ее рта выплеснулся поток крови и ведьма рухнула на пол.

— Помогите мне слезть, — небрежно бросила Серсея, вставая на алтаре. В руке она держала ритуальный нож старой колдуньи. Квиберн, бросил опасливый взгляд на Клигана — адский огонь в его глазах потух и он уже не выказывал желания напасть на своего создателя. Напротив, вместе с ним, он помог беременной Серсее спуститься. Королева выглядела почти нормально — даже более нормально, чем до своего безумия.

— Вам надо одеться, моя королева, — Квиберн быстро огляделся, пытаясь найти хоть какую-то одежку, но на глаза попалось только одеяние Кеции. Он принялся торопливо стаскивать его с тела старухи.

— Оставь эту падаль, — презрительно сказала Серсея. — пора убираться отсюда.

— Куда?

— Туда где мы будем в безопасности.

Что-то с громким писком метнулось мимо Квиберна, запрыгивая на плечо королевы. Гора хотел смахнуть и раздавить крысовидного уродца, но Серсея остановила его, небрежно погладив скалящего зубы Бурого Дженкина. Она шагнула к светящемуся многоугольнику и Квиберн только сейчас заметил, что он полностью повторяет контуры странного знака, что он много раз видел внизу живота королевы.

Спустя еще миг всех четверых поглотила фиолетовая мгла.

Ворвавшийся в подземный зал, Смауг застыл, недоуменно поводя огромной башкой вправо-влево. Люди здесь были: он чуял их запах, он видел, что здесь нет иного выхода — но не видел самих людей. Он несколько раз выдохнул пламя, но даже в его ярком свете не разглядел ни одного живого существа.

Если дракон мог, то пожал бы плечами: ему не было дела до врагов Рейнис. Сама она уже принимала присягу у уцелевших жителей, однако Смауга интересовало только золото. Оно было где-то здесь, дракон чувствовал его запах и, развернувшись, он устремился на поиски сокровищницы. Уползая, он хлестнул хвостом по стенам залы: сверху посыпались кирпичи, потом крупные глыбы и вскоре весь потолок обрушился, погребая под обломками черный алтарь, статую Душелова и труп Кеции.

— Ты сошел с ума, — Джоан помотала головой, — или не понимаешь о чем просишь?

— Ничего такого, на что мы не способны, — пожал плечами Кейн, — что невозможного в моем плане?

— Все!

Несколько дней минуло с тех пор как Кейн и его спутники вышли к Сероводью, в очередной раз сменившему хозяина — точнее хозяйку. Жрицей Бога-Змея двигало не сострадание к беглецам, но холодный расчет продиктованный советами ее мрачных покровителей. Поэтому Джоан и принялась лечить их омерзительными на вкус травяными зельями и странными мазями, от которых тело жгло как огнем. Результат был налицо: скорость, с которой Кейн шел на поправку, удивляла даже его. Еще быстрее, как не странно, оправилась Санса — живучесть доставшегося ей тела поистине не знала границ. Правда, это не особо радовало Королеву Севера — когда отступил постоянный страх перед Эфрель, перед ней с особой ясностью предстала вся безнадежность ее положения. Кейн старался постоянно держать Сансу на виду, чтобы она в приступе отчаяния не наложила на себя руки.

Еще хуже дело обстояло с Теоном: путешествие по смрадным подвалам Рва Кейлин, почти добило последнего Грейджоя. Сейчас он валялся в углу и трясся от болотной лихорадки, не приходя в сознание. Глаза его превратились в закатившиеся бельма, язвы и струпья сочились гноем, возле головы скопилась лужа кровавой блевотины — причем Теон был слишком слаб, даже чтобы убрать голову. Все лекарское искусство обоих колдунов не помогало ему прийти в себя.

— Долго не протянет, — сказала, наконец, Джоан, убедившись в своем бессилии, — может ну его в болото?

— Именно туда, — усмехнулся Кейн, — это его последний шанс. И для нее тоже, — он кивнул на Сансу. Та, не реагируя на эти слова, сидела у порога, понуро уставившись в болото.

— А мне что за дело до них, — огрызнулась мулатка, — да и до тебя тоже?

Они сидели в зале, заменявшем Сероводью Великий Чертог — по сути, самую большую комнату, вход в которую начинался прямо от порога. Джоан несколько прибралась после Антуанетты, но въедливый жабий запах все еще витал в воздухе — влажном и душном, как и все здесь. Посреди комнаты стоял большой стол — чуть ли не единственный предмет мебели, оставшийся от прежних хозяев, за которым и сидели Кейн с Джоан. Перед ними стояли две бутылки вина из запасов Антуанетты и большое блюдо с поджаристыми стейками из львоящера.

— Я спасла тебя от смерти не для того, чтобы ты давал мне дурацкие приказы.

— Я помню для чего ты меня спасла, — Кейн в упор посмотрел на мулатку и та невольно отвернулась, не выдержав взгляда холодных глаз. На минутку ей вспомнились старые сказки черных о Мвене-Путо — злом боге с белой кожей, пожиравшим мозги негров словно сыр и пьющим их кровь как вино.

«Как красные уголья — его волосы, как голубая сталь — его глаза», — рассказывала старуха-негритянка замиравшей от страха коричневой девчонке, когда укладывала ее спать.