Андрей Каминский - Игра Ловца [СИ]

— Правда? — с неожиданной ревностью сказал мейстер, — и чем же он отличился?

— Это он отрубил мне голову, — сказала Душелов голосом маленькой девочки, готовой расплакаться.

Для того чтобы освоить Общий язык колдунье пришлось убить с десяток местных: пять смертников из тюрем Королевской Гавани, пара шлюх, обличенных в обворовывании клиентов, смутьян из бывших «воробьев», распространявший похабные слухи о королеве и маленькая девочка из Блошиного конца, избитая до смерти собственной матерю. Мать ненадолго пережила дочь, пополнив коллекцию голосов Душелова, не собиравшуюся останавливаться на достигнутом. Где-где, а в подвалах Квиберна не было недостатка в человеческом материале.

— Думаю, через пару дней можно снимать швы, — сказал мейстер, когда стук двери прервал дальнейшие разъяснения десницы. Коротко поклонившись, Квиберн отступил, пропуская к своей пациентке новых посетителей. Душелов, откинувшись на спинку стула с лукавой улыбкой наблюдала за вошедшими. Джейме Ланнистера она узнала сразу: в золоченных доспехах с выгравированным львом, воин выглядел куда внушительнее, чем потрепанный мокрый мужчина на берегах Черноводной. Облаченную в черное надменную женщину с короной в светлых волосах и великана в закрытом наглухо шлеме и черном доспехе, она видела раньше всего раз, но сразу узнала Серсею Ланнистер, королеву Семи Королевств и ее телохранителя Григора Клигана, по прозвищу Гора. Душелова представили королеве сразу по прибытию в столицу — Серсея была немало ошеломлена при виде живой женщины с отрубленной головой, но сумела сдержать себя, отдав соответствующие распоряжения деснице. Теперь же она с явным нетерпением ожидала, чем Взятая ей отплатит за гостеприимство.

— Вижу, ты быстро поправляешься, — сказала Серсея, усаживаясь на заботливо подставленный Квиберном табурет. Двое мужчин тут же встали по сторонам от нее.

— Мы раз обсуждали это с лекарем, — голосом записного бюрократа ответила Душелов.

— Он не лекарь, он десница королевы, — сказала Серсея, — умнейший из всех кого я знала.

— Я оценила, — кивнула Душелов, кинув мимолетный игривый взгляд на Джейме и с удовлетворением заметив легкий румянец на его лице. Впрочем, прелести Взятой не оставили равнодушными никого — даже со стороны Горы, живо напомнившего колдунье покойного Костоглода, при всей его молчаливой отстраненности, угадывался некоторый интерес. Серсея безошибочным женским инстинктом, угадавшая мужскую реакцию неопределенно хмыкнула выражая не то недовольство, не то насмешку.

— Так откуда ты?

— Из другого мира, — сказала Душелов и, заметив недоумение на лице королевы, поправилась, — издалека.

— Это я поняла, — процедила Серсея, — в тех землях, о которых мне известно, никто не выживает, потеряв голову.

— Мужчины, которых я знала, всегда говорили, что это не самая важная часть моего тела, — голосом опытной шлюхи произнесла Душелов, — обычно их интересовали другие части.

Она томно погладила себя по бедрам и подмигнула Серсее. Та скрипнула зубами, но сдержалась.

— Откуда бы ты не явилась, но там тебе здорово досталось, — продолжала королева, — если бы не Квиберн, ты бы так и осталась без этой «неважной части». Надеюсь, там, откуда ты родом знакомы с понятием благодарности.

— Безусловно, — деловой мужской голос, не оставляющий ни малейшего подозрения в насмешке. Но про себя Душелов потешалась — знала бы эта надменная дурища, что благодарность Взятых, порой бывает похуже ненависти.

— Мой брат-изменник, — королева буквально выплюнула эти слова, — служит десницей у Дейнерис Таргариен. Возможно, ты уже слышала об этом.

— Краем уха, — небрежно сказала Душелов, подмигнув Горе.

— Недавно он принес послание, — продолжала Серсея, — девчонка Таргариенов хочет встретиться для переговоров.

— При таком преимуществе как у нее переговоры могут быть только о вашей капитуляции, — заметила Душелов, — она же ничего не знает обо мне.

Серсея поморщилась, но кивнула.

— Да, мне это тоже странно. И все же она говорит о перемирии. Даже о союзе.

— Союзе? — девушка изумленно вскинула точеные брови, — против кого?

— Вот об этом и пойдет речь, — сказала, вставая, Серсея, — и я хочу, чтобы ты присутствовала на этих переговорах. Они говорят о войске мертвых, о Белых Ходоках, об угрозе нависшей над всем человечеством. Похоже на очередной пьяный бред моего братца, но если реальны драконы, то почему бы не стать правдой и иным жутким байкам. К тому же они обещают какие-то доказательства. Как бы то ни было, ты лучше меня разбираешься в таких вещах.

— Хорошо, — кивнула Душелов, неожиданно заинтересовавшись, — я послушаю. И посмотрю.

… Речь идет не о жизни в согласии. А о жизни вообще.

Душелов с интересом пригляделась к чернобородому юноше в меховом одеянии, стоявшему в центре огромного амфитеатра именуемым Драконьим Логовом. Она уже знала, что говорившего зовут Джон Сноу и что он Король Севера — титул мало что говоривший колдунье. Но он хотя бы заговорил о чем-то интересном, заставив встрепенуться заскучавшую Взятую. Разве что прибытие дракона произвело на нее большее впечатление, как и на всех собравшихся. Сузив глаза, колдунья пристально наблюдала за сереброволосой девушкой, спустившейся с крылатого ящера, чтобы занять свое место на возвышении. Однако крылатые твари, которых оказалось не три, а две, сразу улетели и между королевами и их приближенными началась унылая перепалка, малоинтересная Душелову. Краем глаза она все же отметила основных участников спора, чтобы понять их место в здешних раскладах.

Сама колдунья старалась не высовываться без нужды, укрывшись за спинами королевских гвардейцев. Сейчас она носила наряд, в котором она была известна и в своем мире: черный кожаный костюм, черные перчатки, черная маска и черный же морион. Благо между разговором в лаборатории Квиберна и сегодняшней встречей прошло несколько дней, позволивших Душелову не только полностью оправиться, но и обзавестись рядом атрибутов из прошлой жизни.

— Мы вам кое-что покажем, — сказал бородатый карлик, говоривший от имени Дейнерис — Тирион Ланнистер, брат королевы и на арену вышел здоровенный бугай с обгорелым лицом. Душелов вспомнила этого воина — едва Серсея, в сопровождении своей свиты вошла в Логово, как он попытался завязать ссору с телохранителем королевы. Сейчас бугай с явной натугой нес на плечах огромный ящик, который и сбросил посреди площадки. Королева недоуменно переглянулась с братом, когда изуродованный воин снял крышку ящика и, после некоторого раздумья, пинком опрокинул его на арену.

Даже Душелов впечатлилась, когда воздух огласил истошный визг и из ящика вывалилось уродливейшее существо — свирепо зыркающий ярко-синими глазами полуразложившийся труп, скорей даже скелет в обрывках ветхих одежд и ошметками сгнившей плоти на костях. Несмотря на столь плачевное состояние, тварь проявила резвость, которую не часто встретишь и у живых: визжа и завывая, она метнулась к застывшей от ужаса Серсее. Оживший мертвец непременно вцепился бы ей в горло, если бы не слишком короткая цепь, за которую и оттащил его обгорелый бугай. Мертвец в ярости кинулся на него, но воин ударом меча разрубил его пополам. Но даже разрубленный на две части мертвец продолжал тянуться к обгорелому мужику, так что тому пришлось еще и отрубить ему руку.