Джордж Мартин - Буря мечей. Том 2

– Тихо теперь, дорогая, – сказал Донтос. – За пределами богорощи мы должны двигаться совершенно бесшумно. Спрячьте лицо под капюшоном. – Санса повиновалась.

Он был так пьян, что ей порой приходилось поддерживать его, чтобы он не упал. К погребальному звону присоединялось все больше колоколов. Санса шла за Донтосом, низко опустив голову и стараясь держаться в тени. Спускаясь по наружной лестнице, он бухнулся на колени. И его вырвало. «Бедный мой Флориан», – подумала она, глядя как он утирает рот рукавом. Он велел ей одеться в темное, но сам надел под плащ свой старый рыцарский камзол в красные и розовые поперечные полосы под черной перевязью с тремя золотыми коронами – эмблемой дома Холлардов.

– Зачем вы так оделись? Джофф объявил, что вы умрете, если снова наденете одежду рыцаря. Он… ой… – Санса осеклась, вспомнив, что теперь все, что бы Джофф ни говорил, утратило силу.

– Я решил, что буду рыцарем – по крайней мере в этом. – Донтос поднялся, держась за ее руку. – Идите тихо и ни о чем не спрашивайте.

Они спустились по лестнице и перешли углубленный дворик. Сир Донтос открыл тяжелую дверь, зажег коптилку, и они оказались в длинной галерее. Вдоль стен стояли пустые доспехи, темные и пыльные, с чешуей на шлемах и спинах. Чешуя мерцала при свете коптилки, и Сансе подумалось, что полые рыцари превращаются в драконов.

Еще одна лестница привела их к дубовой, обитой железом двери.

– Мужайтесь, моя Джонквиль, – мы почти у цели. – Донтос отпер засов, и в лицо Сансе дохнул прохладный бриз. Пройдя через стену двенадцатифутовой толщины, она выбралась из замка и очутилась на вершине утеса. Под ней была черная река, над ней – черное небо.

– Нам надо спуститься вниз, – сказал сир Донтос. – Там ждет человек, который отвезет нас на корабль.

– Нет. Я упаду. – Бран тоже упал, а он хорошо умел лазать.

– Не упадете. Тут в скале вырублена потайная лестница. Вот, попробуйте сами, миледи. – Он опустился на колени вместе с ней и заставил ее перегнуться за край обрыва. Ее пальцы нащупали вырубленную в камне впадину. – Все равно что спускаться по перекладинам.

Да, но спускаться так далеко…

– Я не могу.

– Вы должны.

– Разве нет другого пути?

– Это единственный, и он совсем не труден для такой молодой и сильной девушки. Держитесь покрепче, не смотрите вниз – и вы мигом спуститесь. – Глаза Донтоса блестели при свете плошки. – Это мне следует бояться – вашему старому, толстому, пьяному Флориану. Я и с коня падал, помните? Так мы с вами и познакомились. Я напился, упал с коня, и Джоффри приказал отрубить мою глупую голову, но вы меня спасли. Вы спасли меня, дорогая.

«Да он плачет», – поразилась Санса.

– А теперь вы меня спасли.

– Только если вы спуститесь. В противном случае выйдет, что я убил нас обоих.

«Это он, – подумала Санса. – Он убил Джоффри». Надо решаться – и ради него, и ради себя.

– Ступайте первым, сир. – Он всегда мог свалиться, и ей не хотелось, чтобы он свалился ей на голову и сбил их обоих со скалы.

– Как прикажете, миледи. – Он чмокнул ее и свесил ноги через край, нащупывая ступеньку. – Дайте мне немного спуститься, а потом ступайте следом. Вы ведь пойдете? Поклянитесь.

– Пойду, – пообещала она.

Сир Донтос исчез в пропасти и, пыхтя, полез вниз. Санса прислушивалась к колокольному звону. Насчитав десять ударов, она тоже свесила ноги в обрыв и нашарила ступеньку. Стены замка нависали над ней, и ей вдруг очень захотелось назад, в свои теплые покои в Кухонном замке. «Мужайся, – сказала она себе. – Будь храброй, как леди из песни».

Она не смела взглянуть вниз и смотрела на скалу перед собой, осторожно нащупывая каждую ступеньку. Иногда ее пальцы скользили по шероховатому холодному камню, и опоры для рук были расположены не так равномерно, как ей бы хотелось. Колокола звонили не переставая. На полдороге ее руки стали дрожать, и она поняла, что сейчас упадет. «Еще одна ступенька, – твердила она себе, – еще одна». Надо двигаться. Если она остановится, то уже не сдвинется с места, и рассвет застанет ее на этой скале, оцепеневшую от страха. «Еще одна ступенька, еще одна».

Ровная земля застала ее врасплох, и она все-таки упала. Когда она перевернулась на спину и посмотрела на проделанный ею путь, голова у нее закружилась, и она зарылась пальцами в грязь. «Я сделала это. Сделала. Я не расшиблась и сейчас поплыву домой».

Сир Донтос поднял ее на ноги.

– Сюда. Только тихо, тихо. – Он держался в густой, черной тени под утесами. К счастью, идти было недалеко. В пятидесяти ярдах вниз по реке за остовом сгоревшей галеи их ждала маленькая лодка, в которой сидел человек.

– Освелл! – тяжело ковыляя к нему, окликнул Донтос.

– Никаких имен, – отозвался человек. – Садитесь в лодку. – Сам он, согнувшись, сидел на веслах – высокий старик с длинными белыми волосами и большим крючковатым носом. Глаза его затенял капюшон. – Забирайтесь, да поживее. Надо отчаливать.

Когда оба благополучно забрались на борт, старик налег на весла, и лодку подхватило течением. Оставшиеся позади колокола продолжали звонить, возвещая смерть юного короля. Кроме них на этой темной реке никого не было.

Гребец медленно, но ровно вел лодку вниз по течению, над затонувшими галеями, мимо сломанных мачт, сгоревших бортов и рваных парусов. Надежно смазанные уключины не скрипели, и лодка скользила бесшумно. Над водой поднимался туман. Санса смутно различила очертания одной из заградительных башен Беса, но огромная цепь была опущена, и они благополучно проплыли там, где сгорели около тысячи человек. Берег отошел прочь, и туман стал гуще, а колокольный звон – глуше. Вскоре и огни остались позади. Они вышли в Черноводный залив, и в мире не осталось ничего, кроме темной воды, тумана и лодки.

– Далеко ли еще? – спросила Санса.

– Не разговаривайте. – Старик был сильнее, чем казался с виду, и голос его звучал свирепо. В его лице Сансе мерещилось что-то знакомое, хотя она не могла сказать что.

– Нет, недалеко. – Сир Донтос взял ее руку в свои, тихонько ее поглаживая. – Ваш друг близко и ждет вас.

– Сказано – не разговаривать! – проворчал гребец. – Звук над водой далеко разносится, сир дурак.

Испуганная Санса умолкла, предоставив ему грести в тишине.

Восток уже начал светлеть, когда она различила наконец впереди призрачную фигуру торговой галеи со свернутыми парусами, медленно идущей по воде на одном ряду весел. Вскоре Санса разглядела и статую у нее на носу – водяного в золотой короне, дующего в большую раковину. Послышался чей-то крик, галея медленно развернулась. И с ее борта опустили веревочную лестницу. Гребец убрал весла и помог Сансе встать.

– Полезай, девочка, я подержу лестницу. – Санса поблагодарила его, но он только буркнул что-то в ответ. Лезть по веревочной лестнице было куда легче, чем спускаться с утеса. Старый Освелл поднимался следом за ней, сир Донтос остался в лодке.