Джордж Мартин - Буря мечей. Том 1

– Он уже побывал там, – сказал кто-то тихо, почти шепотом.

Арья оглянулась. Позади стоял лорд Берик Дондаррион, держась окровавленной рукой за плечо Тороса.

«Пусть Короли Зимы покоятся в своей холодной подземной крипте, – думала Кейтилин. – Талли черпают силы из реки и в реку возвращаются, когда истекает их жизненный срок».

Лорда Хостера, одетого в серебристые доспехи, уложили в узкий челн. Он лежал на плаще, где синее сочеталось с красным, и те же цвета повторял его камзол. У его головы стоял высокий шлем, который венчала форель с чешуей из серебра и бронзы. На грудь ему положили раскрашенный деревянный меч и сомкнули его пальцы вокруг рукояти. В кольчужных перчатках его истаявшие руки казались по-прежнему сильными. Массивный, дубовый с железом щит поместили слева, охотничий рог – справа. Оставшееся свободным пространство лодки наполнили стружкой, щепой и клочками пергамента, а дно загрузили камнями. На носу развевалось знамя – скачущая форель Риверрана.

Погребальный челн спускали на воду семь человек, представляющие семь ликов бога. Первым был Робб, сюзерен лорда Хостера. Ему помогали лорд Бракен, лорд Блэквуд, лорды Вэнс и Маллистер, сир Марк Пайпер… и хромой Лотар Фрей, приехавший из Близнецов с ответом, которого они давно ожидали. Его эскорт из сорока латников возглавлял Уолдер Риверс, старший из бастардов лорда Уолдера, суровый, седовласый, прославленный воин. Их прибытие через несколько часов после кончины лорда Хостера привело Эдмара в ярость.

– Уолдер Фрей заслуживает, чтобы с него содрали кожу и четвертовали! – кричал он. – Он шлет на переговоры калеку и бастарда – по-твоему, это не оскорбление?

– Не сомневаюсь, что лорд Уолдер выбрал их своими посланниками не без задней мысли, – согласилась Кейтилин. – С его стороны это месть – мелочная и злобная, но не забывай, с кем мы имеем дело. Отец, бывало, называл его «покойный лорд Фрей». Он зол, завистлив и прежде всего горд.

К счастью, сын ее проявил больше здравого смысла, чем брат. Робб принял Фреев со всевозможной учтивостью, предоставил помещение их латникам и попросил сира Десмонда Грелла уступить свое место Лотару, оказав ему честь проводить лорда Хостера в последний путь. «Жизнь сделала мальчика мудрым не по годам». Пусть дом Фреев расторг союз с Королем Севера, лорд Переправы по-прежнему оставался самым могущественным знаменосцем Риверрана, и Лотар представлял здесь его особу.

Когда семеро носильщиков спустились на нижние, затопленные ступени речной лестницы, решетку подняли. Лотар Фрей, тучный и мягкотелый, тяжело пыхтел, выталкивая лодку в реку. Джейсон Маллистер и Титос Блэквуд, державшие нос, стояли по грудь в воде, направляя челн.

Кейтилин стояла на крепостной стене, как стояла и ждала столько раз до этого дня. Внизу быстрая Камнегонка вонзалась копьем в бок широкого Красного Зубца, и ее голубовато-белые воды вливались в красное илистое русло большой реки. Над водой висел утренний туман, тонкий, как паутинка, нестойкий, как память.

«Бран и Рикон ждут его, – печально думала Кейтилин, – как когда-то ждала я».

Узкий челн прошел через красный каменный проем Водных ворот. Там он попал в бурное течение Камнегонки и, набирая скорость, понесся к месту слияния. Когда лодка вышла из-под прикрытия высоких замковых стен, ее прямой парус наполнился ветром, и отцовский шлем блеснул на солнце. Лорд Хостер Талли правил верно, безмятежно плывя посередине реки навстречу восходящему солнцу.

– Пора, – сказал дядя, и Эдмар – теперь он по праву лорд Эдмар, и к этому еще предстоит привыкнуть – поднял свой лук. Его оруженосец поднес к стреле головню. Эдмар дождался, когда огонь займется, натянул тетиву и выстрелил. Стрела с легким гулом отправилась в полет. Кейтилин сопровождала ее взором и сердцем, но она с тихим шипением упала в воду, далеко за кормой челна.

Эдмар тихо выругался.

– Из-за ветра, – сказал он, вынимая вторую стрелу. – Еще раз. – Головня коснулась обмотанного промасленной ветошью наконечника, взметнув языки пламени. Эдмар поднял лук, натянул и выстрелил. Стрела полетела далеко – слишком далеко – и ушла в реку в дюжине ярдов перед челном, мгновенно погаснув. Шея Эдмара стала красной под цвет бороды. – Еще, – скомандовал он, доставая из колчана третью стрелу. «Он натянут, как его тетива», – подумала Кейтилин.

Сир Бринден, должно быть, тоже заметил это и предложил:

– Позвольте мне, милорд.

– Я сам, – настоял Эдмар. Он подождал, пока стрела займется, затем резко вскинул лук, глубоко вдохнул и натянул тетиву. Какое-то время он медлил, и пламя уже начало лизать древко стрелы. Наконец, он выстрелил. Стрела круто пошла вверх, потом стала падать… и разминулась с развевающимся парусом.

Эдмар промахнулся не более чем на ладонь, но все же промахнулся.

– Провались ты к Иным! – выругался он. Лодка почти ушла за пределы выстрела и уже начала теряться в утреннем тумане. Эдмар молча сунул лук дяде.

– Быстрее. – Сир Бринден наложил стрелу, дождался огня и почти в тот же миг выстрелил… Кейтилин показалось, что стрела не успела загореться, но тут же увидела в воздухе ее бледно-оранжевый вымпел. Лодка скрылась в тумане, и стрела тоже исчезла в нем… но через мгновение ока там, как нежданно сбывшаяся надежда, расцвел красный цветок. Парус загорелся, осветив туман оранжево-розовым заревом. На мгновение Кейтилин удалось четко различить очертания охваченного пламенем челна.

«Смотри на меня, Котенок», – шепнул Кейтилин отцовский голос.

Она наугад протянула руку, ища брата, но Эдмар уже отошел и стоял один в самом высоком месте укреплений. Дядя Бринден взял Кейтилин за руку вместо него, переплел свои сильные пальцы с ее. Они вместе смотрели, как горящий челн уходит вдаль, становясь все меньше и меньше.

И вот он исчез… Возможно, он плыл по течению и дальше, а возможно, распался и затонул. Тяжесть доспехов увлечет лорда Хостера на дно, в мягкий ил, и он навеки поселится в речных чертогах, где обитают все прежние Талли и несут службу рыбьи косяки.

Как только лодка пропала из виду, Эдмар сошел со стены. Кейтилин хотелось обнять его и посидеть с ним, разделяя их общее горе, сколько бы ни понадобилось – час, ночь или месяц. И в то же время она хорошо понимала: этому не бывать – теперь он лорд Риверрана, и к нему уже спешат его вассалы, чтобы выразить соболезнования и заверить его в своей преданности. Где уж тут найти время для таких мелочей, как сестра с ее горем. Эдмар выслушивал их с отсутствующим видом.