Люк Скалл - Клинок мертвеца

Кейн ждал, но дальше наступила тишина.

А затем зазвучал тихий голос, женский; в нем кипела ярость.

– Ты предал наш народ. Ты принес в жертву демону городских детей. Ты мучил ту бедную девушку, Илландрис. Ты убил моего племянника.

Бродар попытался открыть глаза и увидел приближавшийся силуэт женщины. В руке у нее был факел. Она поднесла его к Кразке.

– Ты думал, я – твоя сука. Трусиха. Но я ждала. Ждала мгновения, чтобы подобраться поближе и сотворить заклинание. Женщины Высоких Клыков – это не слабые существа, которых можно насиловать. Которых можно убивать. Которых можно оскорблять.

Кейн почувствовал запах горящей плоти. Мгновением позже что-то теплое и мокрое упало ему на лоб и скатилось вниз. Возможно, слеза.

– Теперь беспомощен ты. Ты больше не причинишь боли невинным. Не будешь вселять страх в моих сестер. Шранри была жестокой женщиной. Я не такая, но этого ты заслуживаешь. От имени Илландрис. От имени Полги. От имени моего племянника и всех жертв твоей порочности, гореть тебе во веки веков.

Потом женщина зашептала Кейну на ухо, и ее горячие слова становились все тише по мере того, как жизнь ускользала из его тела.

– Мне бы хотелось помочь тебе и твоему сыну, но ваши раны слишком серьезны, а я – не целительница. Я расскажу, что ты умер достойно. Каковы бы ни были твои прегрешения, ты умер, сражаясь, чтобы сдержать обещание женщине, которую любил. Нет ничего более ценного.

Бродар услышал удалявшийся от него хруст шагов по снегу.

И в конце концов его глаза закрылись.

Полумаг никогда не боялся моря. В предсказуемости приливов и отливов, действии бесконечного природного цикла было что-то утешительное. Даже Бурное море, естественные свойства которого изменила неконтролируемая магия, кружившаяся в водоворотах глубин как последствие Войны с Богами, в значительной степени соответствовало привычным представлениям. Море оставалось узнаваемым, и в него можно было вцепиться в переменчивом мире, полном неизвестности и неопределенности. Вероятно, и так продлится недолго, в их Век Разрушения. Но все же это – уже кое-что.

Нет, Эремул боялся вовсе не моря.

«А плавания на корабле размером с небольшое поселение к городу, управляемому самым могущественным чародеем в мире. Корабле, несущем достаточно огневой мощи, чтобы уничтожить нас всех, включая Конфедерацию».

Эремул опустил взгляд на пенившуюся далеко внизу воду и попытался успокоить нервы.

Пролив Мертвеца был узок даже в лучшие времена, но Полумагу показалось, что не успел Айзек помочь ему подняться на борт колоссального флагманского судна Второй флотилии, как в поле видимости появилась Теласса. Она заметно отличалась от Сонливии – бледный и прекрасный побратим низкорослого, серого и угрюмого города через пролив. Будь у него выбор, Эремул всегда предпочел бы последнего.

«В конце концов, „низкорослый“ и „угрюмый“ – это все про меня».

Вслед за флагманом шли величественные суда, составлявшие Вторую флотилию. Каждое из них было укомплектовано маленьким экипажем фехдов, а также – гораздо более значительной командой невольников. Генерал Савериан собственной персоной стоял всего лишь в тридцати футах от Эремула на самом носу флагманского корабля. Зловещее присутствие беловолосого генерала было главной причиной тревожного состояния Эремула. Интересно, как поведет себя лорд-маг перед лицом легендарного бессмертного.

«Возможно, мы это скоро выясним».

Когда они приблизились к гавани Телассы, их встретило странное зрелище. Возникла мерцающая стена, которая поднималась от моря и вздымалась на сотни футов над флотом Телассы, располагавшимся прямо за ней. Эремул ощущал необычайную силу магии, исходившую от колдовского барьера; он был поистине колоссальным творением, соперничавшим с грандиозным заклятием Салазара, сокрушившим Призрачный порт.

Казалось, фехдов охватило замешательство из-за появления неожиданного препятствия. Флагман бросил якорь, и остальная часть флотилии последовала его примеру. Из больших башен кораблей с шипением вырвались огромные облака пара, на мгновение сделав прохладный зимний воздух вязким. После короткого разговора Савериана с офицерами флагманское судно резко повернулось, и Полумагу пришлось ухватиться за металлический поручень, чтобы его кресло не унесло вниз по палубе. На артиллерийской палубе корабля, который повернулся бортом к магическому барьеру, началась подготовка орудий.

К Эремулу подошел Айзек и указал на серебристую преграду перед кораблями.

– А не сможешь ли ты разогнать это? – спросил он с серьезным видом.

Эремул посмотрел на древнего человека, который некогда выдавал себя за его слугу, и постарался не рассмеяться ему в лицо.

– Эту стену сотворил, возможно, величайший из живущих ныне знатоков магии в известном мире, – язвительно заявил он. – С таким же успехом ты мог бы просить рыбака поймать на удочку одного из огромных китов, которые, как говорят, обитают в Бескрайнем океане. Я – получеловек-полумаг. Белая Госпожа – средоточие божественной сущности.

– Те боги никогда не были нашими, – заметил Айзек. – Мы не понимаем того, что вы называете магией. Ее не существует в том месте, откуда пришли мои предки.

Брови Эремула приподнялись.

– Что ж, она явно существует здесь, – констатировал он. – И потом, как назвать то, что могут ваши люди, если не магией? Вашу вечную жизнь. Вашу способность вводить в заблуждение.

– Прежние Времена были эпохой мастерства и изобретательности, – сказал Айзек, наблюдая вместе с Эремулом за подготовкой пушек к залпу. – Наши предки открыли, как постоянно изменять свои тела. Они уничтожили болезни. Становились выше и сильнее с каждым последующим поколением. Самые богатые из них обеспечивали себе развитие новые возможностей и способностей, таких как эмоциональное излучение, которые могли передаваться их детям и детям их детей. Со временем они открыли тайну вечной жизни. Это и привело их к гибели.

Эремула неожиданно охватила великая печаль. Нахмурившись, он посмотрел на Айзека.

– Я же просил тебя не делать так.

Судья протянул руку и, к удивлению Полумага, похлопал его по плечу.

– Как я говорил, излучение трудно контролировать. История нашего народа – летопись успехов, достигнутых через преодоление трагедии.

Механизмы, управляющие гигантскими пушками, прекратили жужжать и щелкать. В гавани воцарилась многозначительная тишина.

– Тебе стоит закрыть уши, – спокойно сказал Айзек.

Эремул сделал так, как предложил Судья, и очень вовремя.

Какофония взрывов внезапно сотрясла палубу под ним, и огненный ливень смерти вырвался из орудий флагманского корабля. Небо озарилось снарядами, летевшими к Телассе. Опускаясь на Город Башен, смертоносная буря ударила в полупрозрачный барьер, который остановил ее, и все снаряды разорвались на лету. Корабли обдала волна жара от потерпевшего неудачу артобстрела, и Эремул подавился воздухом, ставшим внезапно таким горячим, что обжег ему горло.