Хелег Харт - Двухголовая химера

– Она мертва. Убита твоими прихвостнями.

Грогган оглянулся на своего помощника, тот лишь пожал плечами.

– Так во-о-от в чём дело, – протянул тиран, в задумчивости наклонив голову вбок. – Я понял. Она погибла в том бою с имперцами. И ты, наверное, подумал, что это я отдал приказ вас атаковать. Поэтому у тебя снесло крышу от ненависти, и ты решился прийти сюда. Теперь всё понятно. Но послушай, – он примирительно развёл руками, – я же тут совершенно не при чём. Меня даже не было в Нирионе. Я понятия не имел о том, что вас нашли. Знай я об этом, зачем мне посылать этих болванов? Сам бы скрутил вас всех. Ты не должен ненавидеть меня за её гибель.

– Мне без разницы, – выдохнул я, делая ещё несколько движений по направлению к мечам.

– Иными словами, ты нашёл себе врага и теперь валишь на меня все свои беды. А я ведь просто иду к своей цели. Откуда тебе знать, что моя цель не оправдывает средства?

– Да, откуда мне знать? – я закашлялся, выплюнув очередную порцию крови, и насмешливо улыбнулся, чтобы ещё позлить разглагольствующего ублюдка.

– Вот поэтому сейчас я советую тебе меня послушать, – белоглазый начал медленно прохаживаться рядом со мной. – Наша вражда – это недоразумение. Да, мне пришлось расправиться с твоим учителем, но он ведь тоже не был святым. Даже близко к святому не стоял. Ты знаешь, что он на протяжении тысячелетий держал под контролем Средоточие? Как по-твоему, зачем? Ответ прост – власть. Он любил её куда больше жизни, поэтому стоял на своём до последнего. У меня просто не осталось выбора. Я-то не гонюсь за властью, мои цели далеки от банального честолюбия. Надеюсь, как и твои.

Мой взгляд снова упал на Вернона – тот смотрел на меня с отвращением.

– Я думаю, нам нужно найти общий язык, – Грогган рассуждал вслух. – Мне не будет нужды убивать тебя, если ты не будешь стоять на моём пути. Просто моя цель настолько важна, что не терпит сомнений или мягкотелости.

– Тебя послушать… так ты не разрушаешь мир, а спасаешь его.

– Бери шире, – кивнул Грогган. – Один мир – лишь песчинка в огромном песочном замке. И я не разрушаю его, а преобразую . Существующий миропорядок далёк от идеала. Мой хозяин понял это и стремится всё исправить. Но для того, чтобы построить что-то новое, нужно разрушить старое – тут уж никуда не денешься. Если оставить всё, как есть, мы не придём ни к чему, кроме медленного загнивания. Эта вселенная с самого начала не была совершенной. А теперь она ещё и стара. Подумай, неужели ты ни разу не сталкивался с несовершенством мироздания? Это же бросается в глаза, куда ни посмотри. Начни хоть с людей – неужели тебе кажется, что мы удачные создания? Да мы же по природе своей противопоставлены равновесию как таковому. Я бы даже сказал, что человечество – пик вселенского идиотизма. Суть нашего существования – родиться, состариться и умереть, чтобы оставить после себя недолговечные следы в медленно загибающемся Сущем. Мы как чума проникли в тело Вселенной и изменили её, изуродовали ещё больше. Всюду отпечатки наших сапог. Всюду мусор и объедки. Мерзость, гниль, уродство. Мы за тысячелетия породили столько различной гадости, сколько вселенная не породила за эоны лет.

– Мы и есть вселенная, – прошипел я, с трудом поднимаясь на четвереньки.

Грогган снова улыбнулся одними уголками губ.

– Именно поэтому её нужно отлить заново. Создать всё с нуля, не повторяя прошлых ошибок. Подумай, Энормис. Представь – новые миры, в которых нет ни одного следа человека. Ни единого напоминания о нём. В них живут создания, которые считают себя частью Вселенной, а не её хозяевами. Всюду чистота. Здесь не было ни войн, ни загнивания, ни идиотского принципа старения – только идеальное равновесие. Полная гармония!

«А мне ещё говорили, что я на себя много беру» – подумал я, посмотрев на Отражение, тот с интересом слушал наш разговор.

– Ты больной, – сказал я, бросив взгляд в сторону лежащей без сознания Литессы.

Ещё несколько минут, и она умрёт от потери крови.

– Если я мыслю иными категориями, это ещё не значит, что я больной, – возразил белоглазый. – По-моему, это ты больной, если тебе нравится жить в заведомо обречённом на разложение мире.

– Если вселенная переродится, то и тебе придется уйти.

– Это будет простейшая из моих жертв, – пожал плечами Грогган. – В отличие от тебя, я уже давно не поступаю так, как хочу. Только так, как надо.

– Надо – кому? – я позволил себе ещё одну усмешку. – Твоему хозяину? Ещё одному человеку?

Грогган даже отшатнулся.

– Ты считаешь, что мой хозяин – человек? По-твоему, я стал бы подчиняться другому человеку?

Он смотрел на меня с возрастающим весельем, которое не пахло ничем кроме смерти, и словно ожидал ответов на риторические вопросы. К этому времени мне удалось-таки добраться до одного из своих мечей, я перевернулся на спину и, опираясь на локоть, направил остриё в лицо стоящему в полутора шагах Гроггану.

– Мой хозяин – Тринерон, – сказал белоглазый. – Последний из Хранителей. Теперь ты понимаешь, что тебе никогда не победить в этой войне?

Отражение, замершее рядом с ним, скривилось, как от зубной боли.

А я с изумлением вспомнил рассказы Дисса о Хранителях и ужаснулся: неужели они – не просто красивая легенда?

– Тебе с ним не справиться, – сказал двойник, повернувшись ко мне. – Пока что. Тяни время.

– Зачем? – спросил я лениво, делая вид, что само желание взять в руку оружие – последняя попытка защититься.

Грогган, не способный слышать Отражение, подумал, что я обращался к нему, и всё понял по-своему.

– Да, тебе незачем побеждать. Это всё равно будет не победа.

– Отстань, я не с тобой разговариваю, – я перевёл взгляд на Отражение. – Зачем?

Стоящий прямо за спиной двойника Вернон в растерянности пожал плечами в ответ на вопросительный взгляд Гроггана.

Отражение не ответило, посмотрев куда-то наверх.

Через пару секунд я услышал позади шум подъёмного механизма ворот, белоглазый и его приспешник быстро повернулись на звук, из уст Гроггана вырвалось:

– Это ещё… – но он не договорил, потому что я нажал на кнопки рукояти меча.

Дюжина пружинок вытолкнула клинок из гарды, и тот, оставляя за собой нить разматывающейся цепи, ударил точно в правый глаз не успевшего среагировать пришельца.

– Беги! – рявкнуло Отражение, бросаясь к вцепившемуся в собственное лицо Гроггану. – Проваливай как можно дальше! Я его задержу сколько смогу!

«Интересно, как», – подумал я на бегу.

Честно говоря, меня не так уж сильно отделали, как я показывал. Судя по всему, мои скромные актёрские таланты всё же заставили противника поверить, что мне очень больно – помогли разбитая губа и заплывший глаз, из-за которого я сейчас плохо видел.