Роберт Джордан - Огненный зверь (сборник)

– Ты говорила об Ариане. Она велела что-то мне передать?

– Ну почему она обнаружила тебя первой? – вздохнула Керин. – Да, просила. Она ждет в твоей комнате, хочет сказать тебе что-то важное, – и девушка недвусмысленно подмигнула.

Конан со скрежетом отодвинул табурет.

– Детка, – обратился к ней Ордо, как только северянин поднялся. – О каком это позировании ты говоришь? Может, я тебе сгожусь? – Керина тут же опустилась напротив него.

Всю дорогу, пока он шел к лестнице, Конан ожидал, что вот-вот за спиной у него раздастся возмущенный вопль Ордо, но когда он наконец оглянулся, то обнаружил, что одноглазый с радостной улыбкой кивает в ответ на слова девушки. Со смехом Конан взбежал по лестнице. Похоже, за свою серебряную монету его приятель получит удовольствия полной мерой.

Наверху из узкого коридора в обе стороны вели грубые, скверно сделанные двери, – ибо комнаты, бывшие здесь изначально, позднее оказались разделены на меньшие помещения. Толкнув створку, сколоченную из неоструганных досок, Конан обнаружил, что Ариана стоит у маленького окна. На ней по-прежнему был его плащ, полы которого она стискивала у горла. Закрыв за собой дверь, он прислонился к стене.

– Я позирую, – заявила она без предисловий.

Он не мог понять, что значит ее взгляд.

– Позирую для друзей, у которых нет денег, чтобы нанять натурщиц. Я делаю это часто, и никогда не испытывала смущения. Впредь до сегодняшнего дня.

– Я просто смотрел на тебя, – заметил он негромко.

– Ты смотрел на меня. – Она издала смешок, похожий на рыдание. – Ты смотрел на меня, и я чувствовала себя как одна из тех девиц в «Зарезанном быке», которые извиваются под звуки флейты, услаждая взор мужчин, у которых от этого зрелища текут слюни. Пусть Митра испепелит твои глаза! Как ты посмел заставить меня чувствовать такое!

– Ты женщина, – сказал он просто. – Я смотрел на тебя, как мужчина смотрит на женщину.

Закрыв глаза, она обратилась к потрескавшемуся потолку:

– О, великая Праматерь! Ну почему меня так волнует этот неотесанный дикарь, у которого меч вместо мозгов? – На его лице появилась самодовольная усмешка, которая тут же стерлась под яростным взглядом ее карих глаз. – Мужчина вправе брать стольких женщин, сколько пожелает, – заявила она с горячностью. – Так почему у меня должно быть меньше свободы, чем у мужчины? Если я выбираю себе мужчину, то никогда не стану делить постель ни с кем другим, пока он не уйдет, или я сама не брошу его. И это мое личное дело. Ты принимаешь меня такой, какая я есть?

– Разве твоя мать никогда не говорила тебе, что этот вопрос предпочитает задавать мужчина? – Он засмеялся.

– Пусть Митра сожжет твое сердце! – зарычала она. – Зачем я теряю с тобой время?

И, запахиваясь в плащ, она направилась к дверям, что-то сердито бормоча себе под нос.

Вытянув мощную руку, Конан обнял ее за талию. Она испуганно пискнула, но он уже поднял ее, оторвав от земли, и плащ упал на пол, а ее обнаженная грудь прижалась к его широкой груди.

– Ты останешься со мной, Ариана? – спросил он, глядя в ее изумленные глаза.

И прежде, чем она успела ответить, свободную руку он запустил ей в волосы, приникнув губами к нежным устам. Она замолотила кулачками по его плечам, начала отчаянно отбрыкиваться... Но понемногу сопротивление прекратилось, и когда послышалось довольное мурлыканье, он выпустил ее волосы. Задыхаясь, Ариана уронила голову ему на грудь.

– Почему ты передумал? – спросила она спустя некоторое время.

– Я и не передумывал, – возразил он. Изумленная, она воззрилась на него, и Конан улыбнулся. – В первый раз спрашивала ты, а во второй – я.

С низким грудным смехом она запрокинула голову.

– О всемогущая Праматерь! Неужто я никогда не пойму этих странных существ, именуемых мужчинами?

Он с нежностью опустил ее на тюфяк, и еще долгое время с ее уст срывались не слова, а лишь стоны восторга...

В то утро улица Вздохов казалась как нельзя более под стать настроению Конана. Вся мостовая была усыпана многоцветными обрывками, напоминавшими о давешнем разгуле; то и дело навстречу попадались прохожие, ковылявшие домой с мутными глазами и помятыми лицами... Отшвыривая с дороги мусор, Конан шагал вперед. Бродячие псы, что рылись в горах отбросов, рычали ему вслед, но могучий северянин огрызался с той же свирепостью.

Вот уже десять ночей на постоялом дворе «Знак Фесты» Конан наслаждался любовью Арианы. Пылкие ласки девушки одновременно утоляли его страсть и распаляли ее. Стефано заливал ревность вином, но, побаиваясь варвара, старался держаться от него поодаль. Ордо, сдружившийся со стройной Кериной, также перетащил сюда свои пожитки с постоялого двора, находившегося в трех кварталах, и теперь каждый вечер Конан и Ордо состязались друг с другом, рассказывая всевозможные походные байки, пока наконец не отправлялись в постель, где их ждали пылкие ласки девушек. Так проходили ночи... Однако днем их ждали совсем иные заботы.

Заслышав за спиной торопливые шаги, Конан остановился и, дождавшись Ордо, дальше пошел с ним вместе.

– Опять не повезло, да? – поинтересовался одноглазый, заглядывая приятелю в лицо.

Конан коротко кивнул.

– Когда я одолел в бою всех троих телохранителей, которых держит у себя на службе лорд Эраний, он предложил мне плату в три золотых монеты, чтобы я стал над ними главным и пообещал каждые десять дней добавлять еще по две.

– И это ты называешь неудачей? – возмутился Ордо. – Митра! Да это вдвое больше, чем обычная плата телохранителей. Может, и мне стоит забросить ремесло контрабандиста? По крайней мере, на такой службе не грозит топор палача.

– Зато тогда мне придется дать клятву верности перед городскими властями, что я не оставлю своего нанимателя в течение двух лет.

– Ого!

Конан с силой ударил кулаком по ладони, словно дубинкой об стену. Какой-то пьянчуга, торопившийся восвояси, невольно оступился и рухнул в лужу блевотины. Киммериец ничего не заметил.

– Повсюду одно и то же, – проскрежетал он, – что в Вольных Отрядах, что при найме одиночных бойцов. Все требуют клятву верности, и еще хорошо, коли всего на два-три года, а не на пять.

– Пока не было клятв верности, – задумчиво пояснил Ордо, – некоторые наемники меняли хозяев каждый день, выгадывая всякий раз по одной серебряной монете. Но подумай как следует, почему бы не наняться на службу к тому, кто предлагает больше золота? К примеру, к этому лорду Эранию? А когда ты захочешь от него уйти, если он не отпустит, то просто сбежишь, и все. Что это за клятва, которая превращает человека в раба?!

– Но если я так сделаю, тогда мне придется бежать из Бельверуса, а, возможно, и вообще из Немедии. – Киммериец помолчал, со злостью расшвыривая ногами черепки винных кувшинов и какое-то грязное тряпье. – Поначалу это были всего лишь досужие разговоры, Ордо, насчет того, чтобы мне возглавить Вольный Отряд, но теперь для меня это нечто большее. Я не хочу ни к кому наниматься на службу, пока у меня не будет своего отряда.