Энн Маккефри - Небесные драконы. Небесный Вейр

— Она прелесть, — сказала Тария, позволив Мяусу, покрытому пятнами грязи, обнюхать её.

— Я должна была послушать тебя, — повинилась еще раз Ксинна.

— Мне тоже следовало вернуться. Мяучел очень мало.

— Теперь хватает, — сказала Ксинна, — Драконы будут искать, а Мяучелы раскапывать и убивать их.

— В самом деле, хватает! — вся покрытая ихором, Джепара подтвердила задорно.

Убедившись, что все яйца снова в безопасности, Ксинна вернулась проведать Джирану.

— Удивительно, она всё еще спит, — недовольно фыркнула Бекка.

— Она не спит, — сказала Ксинна, наблюдая, как вздымается и падает грудь Джираны в такт дыханию, — Она просто слишком устала, чтобы говорить, слишком взволнована, чтобы плакать, и ей слишком больно что-то делать, — она погладила волосы ребенка еще раз и улыбнулась, — Веди себя хорошо, малышка, не то я пожалуюсь твоей королеве.

Лёгкая улыбка заиграла на губах Джираны, затем она глубоко и медленно вздохнула и тут же провалилась в сон.

Ксинна назначила Ж'керана охранять Джирану, сказав, — Если она умрет, ты умрешь тоже.

Коричневый всадник рассыпался в извинениях, но это не уберегло его от её гнева. Верная своему слову, она избила его до полусмерти, ограничившись в своей мести резким пинком в самое больное место и двойным ударом кулака в подбородок, от которого он потерял сознание.

Он очнулся со стоном и обнаружил нож у своей шеи.

— Говори, — прорычала Ксинна, нависая над ним, — Ты знаешь, что должен сказать.

Ж'керан сглотнул, чувствуя, как кончик ножа прокалывает ему кожу, — Командир Крыла, я в ссоре ударил другого всадника и лишился права на жизнь.

— Громче, так чтобы другие слышали, — сказал Ксинна, указав своим ножом влево и вправо, прежде чем вернуть его снова ему под подбородок. Глаза Ж'керана последовали за лезвием, и он увидел стоявших вокруг него плотным кольцом всадников, в которых он узнал К'слерина, К'дана, В'вина, бронзового всадника Ж'сарта, T'реннора и В'лекса.

— Предводитель Вейра, я утратил право на жизнь, потому что ударил другого всадника в ссоре, — Ж'керан повторил громче, его глаза смотрели на К'слерина, а сердце провалилось, когда он осознал свой позор. Над ним стояла уже не просто девушка, не просто синяя всадница и выскочка. Он был неправ, не принимая то, что видел, высокомерно думая, что он лучше.

Он крепко сжал челюсти, почувствовав, как нож впивается в его кожу. Он не станет кричать, он, по крайней мере, умрёт достойно.

Лезвие остановилось, — Твоя жизнь тебе больше не принадлежит, — сказала Ксинна и выпрямилась, прятав в ножны свой нож и жестом приказав ему подняться, — Теперь твоей жизнью распоряжается Вейр.

Ж'керан медленно поднялся и встал на колени перед ней, опустив голову и не обращая внимания на капли крови, капающие на землю.

— Командир Крыла, моя жизнь принадлежит тебе, — сказал он.

— Слышали и засвидетельствовали! — раздался общий крик. Позади себя он услышал рёв драконов, услышал своего прекрасного, драгоценного Перинт'а среди них. Он будет жить. Он сможет летать и сражаться с Нитями, для чего и был рождён.

Он взглянул на Ксинну и был удивлен, когда та подмигнула ему, протянула руку и, ухватив его за руку, подняла его на ноги.

— Живи долго, коричневый всадник, — сказала она тихо. Он взглянул в её тёмно- голубые глаза и увидел, что она действительно думала так.

— Спасибо.

— И еще одно, — сказала она, подняв руку предостерегающим жестом, — Ты принадлежишь Вейру, и поэтому за него говорю я: Ты не будешь пить, пока Предводитель Вейра не разрешит тебе.

— Я понял, — сказал Ж'керан, снова склонив голову.

И теперь он выполнял без единого слова приказы Джепары, выбрав лучшие кусочки свежеразделанной туши, выложив их в чистую лёгкую миску, отыскав деревянный молоток и разместив всё это у Джираны под рукой.

Затем, повинуясь жесту Джепары, он сидел и ждал, пока солнце медленно поднималось по небу.

Он ничего не сказал, когда Ксинна проснулась, встала, и, набросив тунику, умчалась собирать Кандидатов. Она вернулась всего через несколько минут по вызову Бекки, которая скользнула с неба на землю рядом с странным зелено-коричневым яйцом. Сарурт'а перешла степенно на другую сторону, образовав треугольник из золотых драконов, где постель Джираны и яйцо являлись центром — все они гудели в ожидании Рождения.

Гудение становилось всё громче, и Ксинна посмотрела вниз, на Джирану, — Готова?

— Да, — сказала девушка, протянув ей руки, и Ксинна наклонилась и усадила её.

Гудение стало еще громче, и яйцо треснуло.

— Давай, девочка, ты можешь это сделать! — Джирана крикнула ободряюще. Она посмотрела вокруг и с удивлением обнаружила деревянный молоток в своей руке. Она ударила — не очень сильно — по скорлупе. Трещины росли, и все королевы громко загудели в знак приветствия.

Скорлупа треснула и разошлась, осколки разлетелись, и появилась маленькая золотая головка.

— Привет! — закричала Джирана, бросив молоток, — Я рада видеть тебя, Ласпант'а!

И я тебя, — ответила самая юная королева на Перне. Затем, спустя мгновение, задумчиво глядя на куски пищи, лежавшие поблизости, она спросила, — А это можно есть?

Ж'керан подал блюдо Джиране, которая с удовольствием скормила большой кусок теплого, свежего мяса своей королеве.

Ксинна, улыбаясь так широко, что лицу стало больно, поддерживала Джирану, пока маленькая королева не вышла полностью из своей скорлупы и не утолила голод, в этот момент девушка-торговец попросила опустить её вниз, чтобы она могла лежать рядом со своей королевой.

Когда Ксинна уложила девушку обратно на песок, Джирана посмотрела на неё и улыбнулась, — Видишь? Ты сделала это, Ксинна! Ты спасла яйца! Ты спасла Перн!

— Нет, — сказала Ксинна, улыбаясь в ответ, и рукой притянула Тарию к себе, — Это сделала ты, малышка.

Джирана покачала головой и, высвободив одну руку из-под Ласпант'ы, указала на Тарию и Ксинну, — Мы все сделали это.