Олесь Бердник - На огне святом сожжем разлуку

- Продадут - мрачно бросил пленный перс.

- Где? - поинтересовался Зореслав.

- В Басре. Или в Багдаде.

- Тогда мы скажем, что нас пленили - обрадовался яровит - что напали на торговый караван.

- Смешной ты - покачал головой перс. - Разбойников уж давно нет. Мы в руках порядочных перекупщиков, уважаемых людей. Кому ты скажешь слово правды? Султану? Но султану и его визирам тоже нужные рабы. Напрасное, надейтесь лишь на собственную судьбу и на счастливый случай. Вы молодые, сильные, можете попасть в добрые руки. Молитесь богам, чужестранцы, святому огню или солнцу. Может, они сжалятся над вами.

Миновало два дня. Побратимы стояли на базарной площади в Басре средь скопища рабов. Вокруг клокотало торжище, кричали люди, сновали бродяги и воры, ржали кони. Продавал славян горбатый перекупщик с маленьким, как печеное яблоко, личиком, на котором блестели два злобных глаза. Однако с пленными горбун был мягок, одел их в новые полосатые халаты, велел умыться и расчесаться. Юноши стояли в толпе бронзовых, черных и желтых людей, тоскливо глядя вокруг, привлекая внимание покупателей белой кожей, русыми волосами и надменной осанкой.

К ним подходили, щупали мышцы, пытались посмотреть на зубы. Побратимы отворачивались, излучая ненависть и бессильный гнев. Перекупщик, вероятно, правил за славян непомерно высокую цену, потому что покупатели сокрушенно покачивали головами, чмокали языками и с сожалением шли прочь.

Солнце поднималось выше, над базаром стоял столб пыли, начало припекать. Парни изнывали от жары, обливались потом. Но вот площадью прокатились тревожные крики, потом зацокали копыта коней, сотни мелких торговцев и воров ринулись наутек: к торжищу приближалась пышная процессия, шестеро черных рабов несли на длинных шестах голубой шелковый шатер, их окружала цепочка всадников. Горбун что-то перепугано вещал побратимам, упал на колени, усердно кланяясь. Ребята заинтересованно смотрели на причудливое зрелище.

- Падайте ниц! - крикнул горбун - Приближается дочка султана, пусть пошлет ей небо сто тысяч лет жизни!

- Нам безразлично, кто она - буркнул Зореслав - Мы не привыкли склоняться даже перед ясным Яр-Дивом!

- Хорошо сказал - скупо отозвался Дуб.

Процессия остановилась напротив славян. Из-за покрывала выглянуло смугловатое личико, мелькнули черные глаза, сразу спрятались. Послышался звонкий голос, а затем один из всадников дал знак горбуну, что-то спросил. Тот, угодливо кланяясь, униженно отвечал. Всадник, пренебрежительно улыбнулся, брезгливо бросил на землю кожаный кошель. Зазвенело золото, перекупщик пал ниц, схватив добычу, а побратимам велели трогаться следом за всадниками.

Их провели узенькими улочками Басры к высокой зубчатой стене. Отсюда видно был широкий залив, паруса кораблей, небосвод с белыми кудрявыми тучами. У тяжелых ворот стояла многочисленная стража, на стенах тоже ходили, перекликаясь стражники. Пленных ввели на двор, шелковый шатер понесли дальше, а славяне остались в буйном цветущем саду. Подошли чернокожие рабы, сняли цепи с ног, дружелюбно похлопали по спинам. Приказали ожидать.

Побратимы оглядывались, удивлялись волшебным строениям, которые возвышались над стеной невиданных деревьев, прозрачному водопаду, который прыскал прохладным источником из пасти мраморного гривастого зверя.

- Диво дивное - прошептал Ветрограй - Мы без цепей, в каком-то сказочном саду. Есть надежда, братья! Не горюйте. Отсюда можно улизнуть.

- Цыц - остерег его Дуб - Услышат - тогда черта лысого убежишь. Видел, сколько стражников вокруг?

К побратимам приблизился толстенький добродушный человечек в белой чалме с длинным острым верхом, писклявым голосом сказал по-гречески:

- Радуйтесь, рабы. Имеете счастливую судьбу. Это - сад султанской дочки Зульфиры, она выбрала вас трех для присмотра за ее любимыми деревьями и цветами. Я покажу вам где должны есть и спать. Идите за мной.

- Одно скажу вам - тихонько говорил Зореслав, шествуя за человечком между каменными рвами, по которым струилась прозрачная вода - надо терпеть и смотреть, запоминать и готовится. Ни одного лишнего шага, братья.

Покатились дни. Труд в саду был легок, приятен - рыхлить землю, окапывать деревья, поливать, присматривать за кустами разнообразных роз. Парни даже удивлялись, почему для такого дела избрали именно их, сильных воинов?

По вечерам яровиты сажались вокруг водопада на мраморных плитах и пели тоскливые славянских песен. К им собирались чернокожие рабы, грустно слушая чужие мелодии.

Как-то Зореслав отметил, что не только рабы слушали их пение, между деревьями видно было стайку девушек в длинных платьях с покрытыми покрывалами лицами.

- Зульфира, Зульфира - шептали со страхом рабы, отворачиваясь.

Парни удивлялись: чем так заинтересовалась султанова дочь, что даже слушает песни пленных?

Миновало две недели. Побратимы решили убегать. Дуб присмотрел место, где можно было копать подземный ход: возле густых кустов роз - к круче за стеной, которая выходила к заливу.

Копали ночью, по очереди. Один спал, а двое работали. Землю рассыпали между деревьями, а часть бросали в поток, и вода несла ее за пределы сада.

За три недели нору выкопали под стену. Работы осталось немного дней на три. Парни приготовили чистый наряд, ножи, немного харчей. Но в предпоследнюю ночь их выследили.

Чернокожие воины с факелами окружили славян, нацелили в грудь копья и сабли, кто-то ударил Зореслава боевой палкой, слышались угрожающие возгласы. А потом - властный голос:

- Дорогу!

Пораженные побратимы узрели прекрасную девушку: она отбросила дымку и сверлила черными глазами Зореслава. Парни молчали, затравлено оглядываясь вокруг. Теперь им не выбраться из неволи, все пути к побегу отрезаны! Оставалось одно - в темницу, в кандалы и вонь.

- Вы хотели убежать, чужестранцы? - звонко спросила Зульфира.

- Да, владычице - смело глянул Зореслав в ее прекрасное лицо - разве нет это последнее право раба?

- Странные люди - вела далее султанова дочка - зачем убегали вы из этого волшебного сада? За ним - толпища моих подчиненных, они свободны, и что имеют, кроме бедности и вечного стремления получить убежище и еду? Много из них мечтают попасть сюда.

- Домашние звери - ответил Зореслав, - а есть звери дикие. Одним хорошо в неволе, а другим неволя - смерть. Мы - свободные птицы, прекрасная владычице. Жизнь нам - лишь в небе.

- Знаете ли вы - остро сказала Зульфира - что за побег из моего сада лишают жизни?

- Нам известно об этом - склонил голову яровит.

- И все-таки шли на смерть. Во имя чего?

- Большая судьба ведет нас - пылко говорил Зореслав, с доверием, глянув девушке в глаза - Что нам смерть, когда там, вдалеке от твоего волшебного сада, ждут нас родные люди? Без них мы лишь тени, потому что жизнь без любви - мираж.